Несравненный. Том 1 - Сиши Мэн

– Так или иначе, сегодня я вывел вас в свет, – с невинным видом ответил Фэн Сяо. – Считайте, этой небольшой услугой вы отплатили мне за добро. Не стоит волноваться. Пока я с вами, он ничего не сделает.

– Линь Юн хоть и безрассуден, но не глуп, – холодно ответствовал Цуй Буцюй. – Чем привлекать меня, лучше воспользовались бы Пэй Цзинчжэ – вышло бы убедительнее.

До сих пор молча пивший чай юноша поперхнулся и закашлялся.

– Не сработает, – улыбнулся Фэн Сяо. – Куда ему до вас.

Едва он умолк, как по ту сторону ширмы показался силуэт Линь Юна.

– Внизу слишком шумно, ни мгновения покоя, – посетовал молодой человек. – Второй господин Фэн, вы не возражаете, если я побеспокою вас своим присутствием?

Как только Линь Юн заговорил, Фэн Сяо тут же наклонился к Цуй Буцюю, сидевшему прежде не меньше чем за один чи от него, молниеносно стиснул его запястье и ласково произнес:

– Цюйцюй, у тебя грязь на носу, дай-ка вытру.

Цуй Буцюй ничего не сказал. Он чувствовал, как Линь Юн прожигает его взглядом, полным неприкрытой ненависти. Впрочем, длилось это недолго, весьма скоро молодой человек взял себя в руки и принял вид беззаботный и непринужденный, как будто Цуй Буцюю все лишь померещилось.

По меркам вольницы-цзянху школа горной усадьбы Яньдан была заурядной, но уважение Линь Юну все-таки выказывали, пусть лишь в знак почтения к его отцу – человеку гостеприимному и открытому. Вот только Фэн Сяо ни до отца, ни до сына не было никакого дела.

– Прошу меня извинить, но, боюсь, мест уже нет, – ответил Фэн Сяо. И пусть на губах его играла вежливая улыбка, тон не допускал возражений.

Однако Линь Юн не собирался так легко отступать – юноша хотел добавить еще что-то, но тут поднялся Пэй Цзинчжэ.

– Молодой господин Линь, будьте добры, – настойчиво проговорил он.

Делать нечего, пришлось откланяться:

– Тогда побеседуем как-нибудь в другой раз, – сказал Линь Юн напоследок.

Фэн Сяо слегка кивнул ему.

Он обходился с молодым человеком весьма бесцеремонно, однако тот не выказал и тени недовольства. В глазах Линь Юна Второй Фэн был точно легкая и неуловимая тень, ведь он так и не сумел ничего разузнать о загадочном господине. Казалось, тот возник в цзянху из ниоткуда, а потом исчез, не оставив и следа. Впрочем, его достоинств и безукоризненных манер сполна хватило, чтобы покорить юношу, иначе тот уже и вовсе позабыл бы о давней встрече.

Уходя, Линь Юн не удержался и снова глянул на Цуй Буцюя: лицо его рассмотреть было сложно – слишком уж низко он склонил голову; пальцы Фэн Сяо все так же крепко сжимали запястье монаха. Линь Юн усмехнулся про себя и решил, что для Второго Фэна чахоточный – не более чем временная забава. В досаде взмахнув рукавом, юноша удалился.

С его уходом Фэн Сяо наконец-то отпустил даоса, хотя тот уже и не пытался вырваться, слишком занятый своими мыслями. Он знал, что Фэн Сяо с его положением нет нужды считаться с чувствами Линь Юна и уж тем более незачем заслоняться монахом от настойчивого почитателя. Но несмотря на то, что молодой человек несколько раз пытался навязать свое общество Второму Фэну, тот не стал с ним ссориться и даже как будто нарочно оставил ему надежду. Значит, у него были на то особые причины.

– О чем задумался? Может, я смогу направить твои мысли в нужное русло? – раздался над ухом даоса голос Фэн Сяо.

И тут Цуй Буцюя осенило:

– Чертог Явленных Мечей втайне ведет расследование в отношении Линь Юна? – предположил он.

Глаза второго господина сверкнули.

– Почему ты так решил?

Цуй Буцюй промолчал – он продолжал размышлять: «Неужели Линь Юн как-то связан с убийством хотанского посла? Нет, вряд ли. Горная усадьба Яньдан в сотнях тысяч ли от Люгуна, ее владельцы обычно не ведут дела ни с Хотаном, ни с палатами Драгоценного Перезвона. Пожалуй, Линь Юн и впрямь явился сюда из любопытства – поглазеть на торги. Есть среди товаров семейства Линь одна редкость – шелк Тяньцзинша, или Небесный шелк. Его ткут в южных землях, цветом – как небо в ясный день, на ощупь – гладкий, точно девичья кожа. Сановникам и знати этот шелк так полюбился, что им начали платить дань, а семейство Линь потому и процветает, что поставляет его императорскому двору. По слухам, в последнее время они пытаются воспользоваться положением императорских поставщиков и добиться расположения наследного принца».

Понаблюдав за размышляющим Цуй Буцюем, Фэн Сяо спокойно заметил:

– Цюйцюй, быть безвестным осведомителем управы Левой Луны – пустая трата способностей. Сейчас в чертоге Явленных Мечей насчитывается трое начальников. Если решишь перейти к нам, я подам наверх докладную, дабы тебя назначили четвертым.

От удивления у Пэй Цзинчжэ глаза на лоб полезли. Он хотел было что-то сказать, но сдержался.

По влиянию чертог Явленных Мечей не уступал шести ведомствам. Фэн Сяо тоже обладал чрезвычайной широтой полномочий и мог поступать по своему усмотрению, что называется, сперва казнить, потом докладывать. Цуй Буцюй же хоть и был, скорее всего, кем-то из управы Левой Луны, но доподлинно его личность и положение в обществе установить пока не удалось. И, несмотря на это, сулить ему должность четвертого господина – щедро, ничего не скажешь. Юноша только никак не мог взять в толк: то ли Фэн Сяо и вправду хочет собрать вокруг себя лучших из лучших, то ли нарочно испытывает даоса.

Ничуть не изменившись в лице, Цуй Буцюй медленно поднял голову.

– Что за управа Левой Луны? Не понимаю, о чем речь.

Фэн Сяо взял его за руку и продолжил:

– Твое здоровье оставляет желать лучшего, однако ты все равно трудишься в поте лица здесь, в этом приграничном городишке, строишь хитроумные планы – но никто не оценит твоих трудов. Мне и в самом деле очень жаль тебя. Нам не хватает таких светлых голов, как твоя. Если согласен, просто кивни, а с управой я сам договорюсь: ручаюсь, начальство не останется на тебя в обиде. Что скажешь?

Второй господин пристально смотрел на Цуй Буцюя, а на лице его играла теплая, задушевная улыбка, от которой даже железное дерево покрылось бы цветами, а камни пролили слезы умиления.

Даос впервые в жизни убедился, что в мире и вправду есть люди, способные одним видом одурачить человека, вскружить ему голову и заставить позабыть обо всем на свете. И хотя Цуй Буцюй не поддался чужим чарам, он не мог не восхититься про себя обаянием собеседника, который яркостью и живостью мог бы соперничать с весенними цветами.

– Господин Фэн, ваше предложение звучит заманчиво, – ответил он, – вот только я знать не знаю ни о какой управе Левой Луны. Я всего лишь смиренный даос, никакой иной жизни не желаю и надеюсь, что когда вы покончите со своими делами, то сдержите слово и отпустите меня.

Соблазнить его не удалось. Фэн Сяо тихо усмехнулся, отпустил руку Цуй Буцюя, откинулся назад и явил свое истинное лицо.

– Когда это я давал слово? Я лишь говорил, что подумаю, а пожелаю я отпустить тебя или нет, зависит лишь от того, как ты себя проявишь.

Даже когда Фэн Сяо держался нарочито нахально, он все равно мог бы впечатлить кого угодно. Кроме Цуй Буцюя, который не выдержал и проклял про себя наглость и бесстыдство этого человека.

Разговор прервал чистый звон колокольчика: на середину внутреннего дворика вышел мужчина средних лет. Все как один теперь смотрели на него.

Представление началось.

014

Стоило славе палат Драгоценного Перезвона разойтись по всей Поднебесной, как многие лавочники начали подражать их манере вести дела и тоже принялись устраивать торги. Но что до роскоши и размаха, то все их неумелые подделки не шли ни в какое сравнение с торгами палат Драгоценного Перезвона: приглашение туда было трудно приобрести даже за огромные деньги, а одно только обладание им для многих было своего рода знаком высокого статуса и поводом гордиться, что сумели заполучить такую редкость.