Признаться, я вообще боюсь читать английские газеты.
Всё потому, что не хочу увидеть заголовок о помолвке Рэя и Авроры.
Мы разные, чужие, и прочие бла-бла!
Нас тянет друг к другу, и для меня это слишком тяжёлое испытание. Свой развод бы пережить, а ещё эти страдания.
Но есть «добрая душа», решившая лишить меня невинности неведения, и страусу иногда надо вынуть голову из песка:
— Инес, у меня целая пачка английских газет, за последние десять дней, думаю, что нужно пролистать хотя бы вскользь накануне встречи с Бэкетом. Дорогая, ты сбежала в тот момент, когда твою свекровь обвинили в покушении на убийство, и эта Дороти, скорее всего, не сидит сложа руки. И молодой герцог...
Моник вернулась из салона, и по пути зашла на почту, скупила все газеты из Лондона.
А я уже который день рисую проект сада герцога. Основные концепции уже утвердили, и о них осведомлён старший садовник, а экзотические детали я сделаю удалённо, отправлю почтой и если понравятся Его Сиятельству, то пусть его великолепная бригада садовников воплощает это в жизнь, у них практического, опыта намного больше, чем у меня.
Эта работа заполнила мой разум полностью, отвлекла от дурных мыслей, но Моник снова за своё, теперь от её настойчивости не отвертеться.
— Я тебе рассказала нашу историю, не для того, чтобы продолжать вариться в ней, понимаешь? Я лишь хотела поддержки. Теперь буду знать, что ничего рассказывать, нельзя.
Делаю вид, что сержусь, но Моник не обращает внимания на моё недовольство, хмыкнула, всучила мне пачку и поспешила на кухню варить кофе.
Мы теперь живём вместе, через два дня получу готовые документы на развод, сядем на поезд в городок, рядом с которым раскинулось фамильное имение Лотрек.
Вот тогда я и собиралась вспомнить обо всех сплетнях, а пришлось сейчас.
Разложила газеты по датам и взяла самую старую. Просмотрела все статьи, а вот и информация, что девочка из Темзы не является дочерью лорда Бэкета.
Как всё это неприятно. Снова Лондон напоминает о себе не в лучшем свете.
Следующая газета с типичными сплетнями. Но вижу заметку, что на благотворительном мероприятии присутствовала леди Аврора и ниже куча её титулов, как у породистой собачки. Но она и впрямь, очень красивая. Даже ужасное чёрно-белое фото на жёлтой бумаге передаёт её шарм. С такой соперницей мне не тягаться.
Больно.
Не хочу читать дальше, хотела от обиды оттолкнуть от себя стопку, и вдруг увидела огромные буквы в заголовке:
«Жестокое убийство Дороти Эресби в её Лондонском доме, есть несколько подозреваемых!»
Хватаю, читаю и холодный пот выступает по телу. Герцог мне уже говорил о трагедии с любовницей мужа, но теперь журналисты называют имена подозреваемых? У Эндрю есть «шаткое алиби» так и написано — «шаткое». Но конец статьи я читать боюсь, боюсь узнать, что мой муж убийца!
— Моник, прочти эту гадость! Я уже слышала эту ужасную новость, но боюсь дочитать, кого обвиняют? А вдруг это Эндрю! — шепчу, радуясь, что дочь в соседней комнате раскрашивает красками куклу, нарисованную Моник.
Подруга взяла у меня газету и трижды перечитала статью с неприятными подробностями.
— Прости, не хочу тебя пугать, но он же поспешил уехать с вами, просил снова жить вместе. Знаешь, похоже, что он решил сбежать от правосудия, но прямых улик нет, и он был всё это время на виду. Так что думаю, что это просто побег от сплетен.
В статье его имени нет, но намёк есть, что это сделал очередной любовник Дороти.
Очередной, их, наверное, много.
— Как-то мне нехорошо.
Но я продолжаю смотреть другие газеты, в двух ничего о нас. Следующая ещё более ужасная, огромный материал, о графе Олбани, отравленном собственной женой, которая после уехала в проклятый дом и покончила с собой.
«Проклятье дома Эресби, кто следующий?»
Там еще много имён, фамилий, липкая грязь сплетен. Только в самом конце есть приписка, что единственной наследницей объединённого состояния Олбани и Эресби стала некая Мейбл Олбани, нищая, всеми забытая женщина. Но ей неслыханно повезло, так как граф Олбани не успел развестись с леди Джейн перед смертью, то это наследие идёт общим «лотом». Но некоторые источники сообщают, что эта пожилая леди довольно долго гостит в великолепном имении герцога Йоркского, куда не каждый аристократ имеет доступ.
И конечно:
«Покупайте нашу газету, и мы расскажем вам все об этой загадочной женщине»
— Ничего себе, наша наставница, спасительница Виктории стала невероятно богатой. Ну хоть одна приятная новость из Англии, все нехорошие люди ушли в мир иной или тюрьму, а хорошая, добрая женщина получила средства для достойной жизни. Напишу ей письмо, когда подготовлю пакет к отправке с эскизами по проекту сада герцогу Йоркскому.
Просматриваю последнюю газету, прочитываю заголовок и начинаю хрипеть, не могу справиться с эмоциями:
— Ах! Это что? Мон, я что сейчас прочитала, а? — мои глаза наполняются слезами, уши начинают гореть огнём, словно меня ругает сейчас сама королева. Да, боже, она меня и ругает!
«Герцог Рэйнард Вельф игнорирует приглашение на осенний бал в королевском дворце. Согласно светским новостям от надёжного источника, на этом ежегодном мероприятии ожидалось объявление о помолвке молодого, самого завидного жениха герцога Йоркского и леди Авроры Фергюсон самой красивой графини Шотландии. По слухам, герцог покинул страну на личной яхте, его местонахождения остаётся неизвестным.»
Моник трижды прочитала это сообщение, и из спальни слышим довольный голос Виктори.
— Он плывёт к нам! Я в этом уверена, да-да! — она всё подслушивает, а теперь довольная чуть не прыгает.
— Ам... Так помолвки не будет? — только и смогла ответить я...
— Похоже, что нет! — Моник вернула мне газету и пошла пить остывший кофе, пританцовывая танец победителя. Много она понимает, это не победа, это наша большая проблема.
А я в этот момент вспомнила ещё одну газетную статью, ту самую, что дал мне герцог в день, когда я сбежала из герцогства.
Нашла ее на дне саквояжа, достала и на некоторое время потеряла дар речи.
Первое, обрадовалась, что сейчас мы уже во Франции, второе, испугалась, что у моего мужа есть проблемы гораздо серьёзнее, чем преступление мамаши и наш развод:
«По данным источника, близкой родственницы леди Гвинет, её сын, лорд Эндрю Бэкет, на самом деле незаконнорождённый сын героя лорда Эндрю Джейкоба Флетчера. Как отреагирует лорд Эдвард Флетчер на новость о брате? И это перед избранием его на должность спикера парламента. Ах, какие некрасивые новости всплывают из прошлого.
Воссоединение семьи можно было бы назвать счастливым, но оно омрачено бесконечными проблемами в семействе Бэкетов. Теперь истинная дочь барона Оливера Бэкета, Хелен Бэкет-Камю подала в суд и требует вернуть ей имя отца и значительную часть наследства, так как Гвинет обманом вышла замуж и навязала несчастному Оливеру чужого бастарда!
Ваш выход, лорд Флетчер, как вы ответите своему брату-бастарду, примите или изгоните?»
Вот это бомба!
Бэкет или как его теперь называть, Флетчер не просто так сбежал во Францию, он не отстанет, в Англии для него сожжены все мосты. И чем моей дочери будет грозить «родство» с этими Флетчерами?
Беру себя в руки, прячу газету подальше и спешу к Моник, пить кофе, подумаю об этом известии позже. Но теперь у меня ещё один козырь в бракоразводном процессе.
Глава 39.
Проект закончен, я дорисовала несколько развлекательных элементов для сада Его Сиятельства, сделала подробные записи. Упаковала в большой тубус и вызвала посыльного. А пока есть время села писать личные письма для леди Олбани и Его Сиятельства герцога старшего.
Мейбл написать легко, все про Викторию и её документы. Что дочь скучает, но во Франции ей намного спокойнее. Вика от себя написала несколько слов и нарисовала цветок, вот и готово милое письмо.
