В одну реку дважды (СИ) - Бочманова Жанна

Я дотронулась до пустой шеи. Так непривычно было не ощущать на ней тяжесть медальона. Десять лет я носила его беспрерывно. А теперь его нет. Может это знак, что этот этап в моей жизни закончился окончательно?

Я все еще пребывала в каком-то странном возбуждении от случившегося. Что это было? Зов плоти или временное помрачение рассудка? И тут я прямо услышала ехидное замечание своей всезнающей подруги: «Почему бы не предположить, что это просто любовь?» Я шикнула на нее, голос исчез, но мысль осталась. Действительно, почему бы и нет? Но разве любовь бывает такая?..  А какая она бывает? Такая, как с Эриком? Но ведь Он не он. Каждый любит по-своему, и каждого любят по-своему. Наверное. Не знаю.

Вряд ли Краснов когда-нибудь станет говорить мне красивые слова о любви, дарить цветы и совершать прочие безумства. Ну и что? Он меня любит. Словесных доказательств мне и не надо. Я это просто знаю. Откуда? Не могла бы объяснить даже сама себе. Просто знаю и все. Гораздо сложнее вопрос, люблю ли я его. Вот этого я не знаю, вернее, не понимаю, не чувствую. Когда-то мне казалось, что я люблю Эрика. Я не могу, да и никогда не могла бы дать определение этому чувству. Это просто что-то внутри тебя, какой-то сгусток энергии, где-то в районе диафрагмы. Он живет какой-то своей особой жизнью: замирает от одного взгляда, слова, улыбки. Это просто есть и все. Наверное, так бывает только в юности.

Почему-то никогда больше мне не довелось испытать этого, ни с кем.  Да, впрочем, и не жалко, потому как это чувство не из приятных, как ни странно. Почему? Да потому что это одновременно и больно и страшно. Страшно встречать каждый новый день со страхом, а вдруг все? Кончилось? Не будет больше замираний в груди, стука в висках от прихлынувшей крови, холодка в желудке, как на качелях, когда сердце падает вниз… Это ведь, как наркотик, привыкаешь быстро, а отвыкнуть… можно, но очень мучительно. И хочется повторить это, но увы… никто не дает пережить те же эмоции, как ни старайся. Доза не та, вероятно. «Ой, что-то я зарассуждалась, – усмехнулась я, очнувшись от грез, – тут ведь думай, не думай, а уже поздно. Все уже случилось, все уже произошло. Поздняк метаться. Да и не жалею я ни о чем, если честно. Как будет, так и будет».

Звонок телефона окончательно вывел меня из раздумий.

– Как ты там? – спросил Краснов.

– Отлично, – весело откликнулась я.

– Во сколько за тобой заехать? – вежливо спросил он.

От удивления я даже растерялась – вежливость крокодила, сразила наповал. Я глянула на часы: пока я разговоры разговаривала сама с собой, да попутно порядок в квартире наводила, натикало почти девять утра, надо бы и поспать.

– Не раньше двенадцати, – попросила я, отчаянно зевая.

– Не выспалась еще? – засмеялся он.

– Да я еще и не ложилась, – зевнула я опять.

– Хорошо, полпервого я у тебя. Сосед твой жив-здоров. И не дергайся там. Мальчики за тобой приглядывают.

Я послушала гудки в эфире и поскребла щеку штырьком антенны. Чудеса, да и только.

Мне осталось убрать совсем немного. Я завозилась шваброй под шкафом. Что-то звякнуло и выкатилось под ноги. Я нагнулась и подняла с пола небольшой узкий предмет. Ручка. Весьма изящная вещица. Не моя, однозначно. Вон, «Паркер» написано…  Глаза почти совсем слипались, и думать о ручках всяких там, было совсем не интересно. Я едва швабру на место отволокла и рухнула в постель.

Конечно, я проспала. Краснов позвонил, сказал, что будет через полчаса. Промычав «ага»,  я опять вырубилась, но через двадцать минут вскочила, как ошпаренная и принялась лихорадочно носиться по квартире. Спросонья я не могла ничего толком найти, поэтому, когда Краснов позвонил в дверь, я все еще бегала в неглиже, но правда уже причесанная и в боевой раскраске.

– Я вижу, ты готова, – ухмыльнулся он, одобрительно разглядывая меня.

– Да я просто не знаю, что надеть, – соврала я в оправдание. – Ты же не сказал, что мы будем делать.

– Разве? – удивился он и посмотрел на часы. – Время-то! Обедать пора.

– Да я еще и не завтракала. А куда мы пойдем?

– Да я вот думаю, может, бог с ним с обедом? – хмыкнул он, продолжая меня разглядывать. – Обойдемся…

– Ну, вот еще, – отбежала я в сторону. – Даму сначала треба покормить, а уж потом… домагиваться.

– Обедать, так обедать, – вздохнул он, соглашаясь. – Только одевайся быстрей, я ж все- таки не железный. Бегаешь тут голышом… Держи вот, – протянул он мне большой пакет.

– А где же розы? – хмыкнула я, заглядывая внутрь. Если я не ошиблась, там находится произведение скорняжного искусства. Шуба. Норковая. – Ты идешь проторенными путями, так ведь? – хмыкнула я.

В ответ он слегка шлепнул меня по мягкому месту и подтолкнул в сторону шкафа.

Глава 15

Глава 15

– Куда мы едем? – спросила я, пытаясь пристроиться на сиденье, путаясь в полах меховой обновки.

– Обедать, – коротко ответил Краснов, заводя двигатель.

– В ресторан. Да еще, небось, шикарный, – кивнула я.

– А у тебя есть возражения? – усмехнулся Краснов.

– О, нет, – помотала я головой, – куда уж нам возражать. Нас в меха одели, выгуливать в шикарное место везут… Нет, мы возражать не смеем…  Мы… – тут я прервала монолог, потому как его пятерня легла на мой затылок, слегка сжав волосы.

– Мерзкая девчонка, – буркнул Краснов. – Что ты предлагаешь? В Макдональдс тебя отвести?

– Нет, – пожала я плечами. – Просто слишком уж это, как в мыльной опере. Ресторан. Меха. Скоро до бриллиантов дело дойдет…

– Ну а как еще мне за тобой ухаживать? – изумился он. – Я по-другому не умею!

Тут мне стало безумно стыдно, и я примирительно залепетала: – Извини. Это я так… от смущения. Я, видишь ли, по ресторанам не ходок. Не люблю, когда на меня люди пялятся.

– Ерунда, никто не   будет на тебя пялиться, как ты говоришь. У меня там отдельный кабинет есть.

– У тебя? – не поняла я.

Краснов кивнул головой и пояснил небрежно: – Это мой ресторан.

– У-у, – уважительно протянула я, – мистер Твистер, владелец заводов, газет, пароходов…

Он согласно кивнул головой:

– И газет тоже.

– А газета-то тебе зачем? – поразилась я.

– Пригодится. Когда в депутаты пойду.

– Куда? – поперхнулась я. – Ты же это… – я состроила из пальцев рожки, а потом решетку, имея в виду род занятий и криминальное прошлое.

– И что? – усмехнулся он. – Там все такие.

– Да ну, – не поверила я.

– Ну, хорошо, – согласился он, – половина… почти.

– Тебя только не хватает, для комплекта? – засмеялась я. – Зачем тебе это надо?

– А тебе нет? Тебя все устаивает в нашей жизни?

– О! А ты идейный? – поразилась я. – Ну, надо же!

– Просто я не хочу, чтобы всякие придурки указывали, что мне делать, – вполне серьезно кивнул он. – Каждый народ заслуживает то правительство, которое заслуживает. Вы же на выборы не ходите, вам все по фиг. Ну и имеете потом то, что имеете.

– Можно подумать, если пойду, что-то изменится, – фыркнула я.

– Ты не пойдешь, другой не пойдет… А пойдет тот, которому я заплатил. А кто платит, ты знаешь, тот и музыку заказывает.

– Ой, а ты платишь? – вытаращилась я.

– Придется, – спокойно ответил он. – Надеюсь, я тебя не очень разочаровал?

– Вот уж иллюзий на твой счет я точно не питаю, – вздохнула я.

– Что мы все обо да обо мне, – дотронулся он до моей руки. – Давай уже тоже чем-нибудь сокровенным поделись.

– Моя биография умещается на половинке машинописного листа, – махнула я рукой.

Краснов хмыкнул и чему-то про себя усмехнулся. Потом тряхнул головой и засмеялся.

– Вспомнилось вдруг, как я тебя первый раз увидел. У Сереги в приемной. Ты что-то там на полу собирала, только хвост торчал над столом. Я подошел и выдернул тебя, как морковку.

– Ага, – вспомнила я. Действительно, как морковку. Заколка отскочила, и лохмы рассыпались по плечам.