Двадцать невымышленных историй - Глазов Григорий Соломонович

Когда в полдень Богдан Пляцушок вернулся из бассейна домой, его задержал Муравский. На первом же допросе девятнадцатилетний парень сразу же признался. Вот что он рассказал.

Его знакомый и ровесник Николка Исаев во время недавней встречи сказал, что намечаются велогонки, и предложил кражу. Узнав у спортсменов возле бассейна, кто из чемпионов будет участвовать в велогонке и на каких машинах, Пляцушок и Исаев решили проследить за ними. Вечером 8 июля они вместе с любителями велоспорта ходили встречать сборную команду общества «Авангард», которая прибыла во Львов. Ребята видели, где были сложены велосипеды чемпионов, и 9 июля обследовали территорию, прилегающую к помещению спорт-комбината, двери, окна. Вечером того же дня Исаев и Пляцушок втянули в это дело своего ровесника Евгения Жбанова.

Подобрав ключи к двери раздевалки, в которой лежали веломашины, они купили бутылку водки и пошли в спорт-комбинат. Встретив там знакомого сторожа Шабалтаса, эта тройка начала угощать его водкой. Ребята посидели с ним на скамейке у входа в комбинат, пока не пришёл милицейский патруль. Это было в полночь. А через два часа сторож захмелел от принесённой молодыми ворами водки, пошёл в кочегарку и там заснул.

Если бы Шабалтас в своём рассказе Супонину не «забыл» этой мелочи, розыск велосипедов закончился бы гораздо раньше. Но Арнольд Шабалтас оказался трусом.

В то время, когда он сладко храпел, Богдан, Николай и Евгений перелезли через ограду на территорию комбината и завершили задуманную ими кражу, забыв, однако, ключ в дверях. Они выкатили велосипеды через дыру в ограде на улицу. На следующий день, после того как работники милиции осмотрели территорию спорт-комбината, воры разобрали велосипеды и закопали их.

Юрий Супонин, ведя дознание, разматывал клубок дальше. Через час, после того как он разговаривал с Богданом Пляцушко, группа сотрудников вошла во двор того дома, где жил Евгений Жбанов. Мать Жбанова, бледная и испуганная женщина, сказала, что сына нет дома. Она видела, как он приносил домой какой-то велосипед, но куда дел – не знает.

Начался обыск. Большой пёс на цепи сидел возле своей будки и лениво смотрел, как по двору ходят какие-то люди. Прошёл час, но обыск не дал никаких результатов. Старший лейтенант стоял посреди двора и внимательно осматривал его здания. Вдруг его взгляд остановился на собачьей будке. Коцюба подошёл к псу, погладил его. Затем кивнул курсантам, те подняли будку и перенесли её на другое место. Пес отнёсся к этому равнодушно и не понимал, конечно, радости, появившейся в глазах гостей, когда они увидели свежую, вспаханную землю на том месте, где только что стояла будка. Так был найден второй велосипед марки «Диамант».

Ничего не подозревая, Евгений Жбанов с присвистом подходил к своему дому, когда увидел у ворот милицейскую машину. Замедлил шаги, но вдруг услышал сзади:

– Ты вовремя пришёл, Евгений.

Жбанов обернулся и увидел перед собой знакомое лицо участкового Муравского.

На допросе у Супонина Евгений Жбанов полностью подтвердил показания Богдана Пляцушко.

– А где же третий велосипед? – спросил Супонин.

– У Николки Исаева.

Супонин удивился. Бывший завхоз комбината Исаев утверждал, что его сын давно уехал из города, и это было подтверждено. В чем же дело? Супонин задумался.

– А где живёт Исаев? – спросил он Евгения.

– Улица Бойченко, дом восемь, квартира два.

Быстро пролистав бумаги, подшитые в папке, Супонин нашёл то, что искал, и вдруг улыбнулся Муравскому:

– Понимаешь, в чём дело? Николай Исаев вовсе не сын завхоза Исаева. Ведь адреса разные. Сына завхоза зовут Виктором, и он действительно уехал из Львова ещё до того, как произошла кража. Надо искать Николая Исаева.

Однако найти его было не просто. Мать Николая, мрачную и яростную сектантку, нисколько не смущало то, что дела сына отнюдь не соответствуют её религиозным убеждениям. Она заявила, что Николай позавчера пришёл домой, взял документы и деньги и куда-то уехал.

Работники милиции, которые наблюдали за домом Николая Исаева в пятницу и субботу, видели, что мать парня ходила с вещами в один из домов на соседней улице, но, видимо, не встретив там сына, с теми же вещами вернулась домой.

Наступило воскресенье – день финиша велогонки. Он должен был состояться на том же месте, что и старт – возле государственного театра оперы и балета. Тысячи львовян собрались на площадь, всех интересовало, кто победит.

Спортсменов, которые возвращались с последнего этапа гонки, с нетерпением ждали и работники Железнодорожного райотдела милиции.

И вот уже на пьедестале почёта стоит радостный Михаил Курбатов, который занял в личном зачёте первое место, несмотря на то что ехал на чужом велосипеде. Резвану и Кудасу несколько не повезло. Но их ждала другая приятная весть.

Их пригласили в райотдел. Сидя в кабинете Супонина, они, по просьбе милицейских работников, начали рассказывать, как происходила гонка. Еле слышно скрипнула дверь. Спортсмены повернули головы и увидели улыбающегося Коцюбу, который вкатил в кабинет две блестящие, чистенькие машины марки «Диамант».

Кудас и Резван поднялись с места и начали взволнованно пожимать руки работникам райотдела. И лишь Курбатов сидел грустный, понимая, что его машину не нашли.

– Ваш велосипед будет у вас! – уверенно сказал Супонин.

– Но ведь я завтра вылетаю...

– Вы успеете получить машину до отлёта.

Попрощавшись, спортсмены пошли отдыхать.

А тем временем Николка Исаев, пронюхав, что его товарищи задержаны, понял: дела плохи. Домой идти он боялся, потому что догадывался, что его там ждут. Деньги потрачены, и вторые сутки парень был голоден. Он ездил на украденном велосипеде по дорогам на окраинах, не зная, что делать, как избавиться от машины. Наконец придумал. Он вспомнил, что на одной из улиц на окраине видел вывеску вело-ремонтной мастерской, и поехал туда. Его встретил слесарь-механик Бурмас.

– Меня берут в армию, и я хочу продать свой велосипед, – сказал ему Исаев.

Бурмас осмотрел машину, коротко спросил:

– Сколько?

– Двести.

– Сто пятьдесят.

– Ну, пусть будет.

Покупка состоялась.

– Ты мне только дай расписку, что продаёшь свой велосипед, – потирая руки, сказал Бурмас.

Николай пожал плечами, но расписку написал. Оставив мастерскую, он пошел по тихим улицам. Очень хотелось есть, но зайти в чайную не осмелился. Проходя мимо какого-то двора, Исаев заглянул в сад и увидел, что там ветви гнулись от яблок. Не сдержался и перелез через ограду. Но не успел он укусить сорванное яблоко, как чья-то сильная рука ухватила его за воротник. Вырваться было невозможно: пожилой человек в полувоенной форме был крепким и сильным.

– Чужих яблочек захотелось? – улыбнулся хозяин яблоневого сада. – Ну, оболтус, пойдём! – И повёл парня в милицию.

– Вот так гость! – воскликнул Коцюба, увидев Николку Исаева, – А мы тебя, друг, давно ищем. Молодец, что сам пришёл...

Вечером того же дня велосипед Курбатова забрали у Бурмаса.

А в понедельник, за два часа до отлета самолёта, его вручили мастеру спорта.

– Мой! – нежно гладил Курбатов велосипед. – Вот номер: 5000000.

– Ну, мы своё обещание выполнили, – улыбаясь, сказал подполковник Кузьминский, – Счастливого пути! На олимпийских играх вы на нём должны завоевать первое место...

Василий Иванович Глотов

Стражи общественного порядка

В городском штабе народных дружин людно и шумно. На семь часов вечера сюда собрались люди разных возрастов и занятий: безусые представители заводской молодёжи, внимательные и тактичные студенты, плечистые строители и загорелые спортсмены. Одни из них получают красные повязки и, закрепив их на рукавах пиджаков, направляются в парки и рабочие клубы города, другие только что вернулись с задания. А третьи терпеливо уговаривают двух пьяных горожан, пытаясь усадить их на стулья.