– Так что, Далманова убила пациентку намеренно?
– Такое предположение не вяжется с личностными качествами Ольги! И Князев, и Регина отзываются о ней положительно!
– Ты забываешь об одной важной вещи.
– О какой?
– Личные мотивы.
– Думаешь, у Ольги могли быть причины убить Арефьеву?
Алла призналась себе, что не рассматривала эту версию – и, возможно, напрасно?
– Что ж, тоже вариант, – вынуждена была ответить она. – Давай вспомним, как Князев оказался на месте убийства Ольги. Она позвонила ему и сообщила, что ей необходимо с ним встретиться. Почему именно с ним? Да потому, что она знала о его связи со мной… в смысле, со Следственным Комитетом, – быстро добавила она, усмотрев двусмысленность в собственных словах.
– Полагаешь, она хотела ему признаться в убийстве?
– Или посоветоваться, как избежать ответственности… Я пока не представляю причины, по которой медсестра ни с того, ни с сего вызвонила человека, с которым давно не общалась, и попросила о встрече!
– Ладно, давай-ка поговорим о чем-нибудь другом, – предложил Дмитрий, вновь наполняя их бокалы. – А еще лучше – давай вообще обойдемся без болтовни…
Он плотоядно уставился на ее грудь, аппетитно обтянутую тонкой трикотажной футболкой. Алла вспыхнула. Удивительное дело: несмотря на то, что она не влюблена в Дмитрия, занятия с ним любовью неизменно доставляют ей большое удовольствие. Как такое объяснить? Раньше Алле казалось, что секс без любви невозможен, и вот, в сознательном возрасте, она убедилась в обратном и поняла, насколько права Марина, уверявшая, что так бывает.
Она сделала пару глотков вина, поставила бокал на стол и сказала:
– Ну что ж, посуду можно и позже помыть…
* * *
Антон без труда разыскал взрослого приятеля Дениса Арефьева по имени Роман Семенюк, причем для этого ему даже не пришлось опрашивать соседей: он разыскал участкового, и тот сразу сказал, в какой квартире проживает «хакер». Оказалось, мужчина не раз попадал в поле зрения полиции в связи с родом своих занятий, однако его так ни разу и не удалось привлечь к ответственности.
Сначала Шеин подумывал о том, чтобы попросить Дамира поехать с ним, но потом решил, что справиться с «ботаником» в одиночку не составит труда. Да и с чего бы «хакеру» драться с опером, ведь его невозможно ни в чем обвинить – если только, конечно, он не похитил Дениса, в чем Антон сильно сомневался. Он долго звонил в дверь, но участковый предупредил, что Семенюк частенько работает в наушниках, поэтому может не отзываться. Наконец послышались шаркающие шаги.
– Кто там? – раздался глухой голос по ту сторону двери.
– Пиццу заказывали? – наобум спросил Шеин. К его изумлению, дверь тут же распахнулась, и на пороге возник невысокий, очень полный мужчина лет тридцати пяти, с ярко-рыжими волосами, торчащими в разные стороны, словно после удара током. Одет он был в мешковатый джинсовый костюм с заплатами на локтях, а на носу у него красовались очки в дорогущей дизайнерской оправе. Более нелепый внешний вид трудно себе представить! Хозяин квартиры мгновенно оценил обстановку, сообразил, что Антон меньше всего похож на разносчика пиццы, и попытался захлопнуть дверь у него перед носом, однако опер тоже не медлил и, толкнув толстяка внутрь, вошел следом.
– Эй, вы что себе позволяете! – взвизгнул Семенюк, пятясь назад. – Я полицию вызову!
Шеин уже намеревался продемонстрировать ему «корочки», как вдруг толстяк рванул в комнату и закрыл за собой дверь. Чертыхнувшись, Антон бросился за ним, но понял, что дверь заперта изнутри. За ней раздался приглушенный вопль хозяина квартиры:
– Денька, рви когти, там за тобой пришли!
Ну, и что делать в такой ситуации? Ордера нет, Шеин ведь не рассчитывал на сопротивление, и выбивать дверь права не имеет… Развернувшись, Антон сделал единственное, что представлялось возможным в данных обстоятельствах – кинулся к выходу в надежде перехватить пацана на улице. Однако несмотря на то, что он не стал дожидаться лифта, а пробежал по лестнице несколько пролетов, опер опоздал: Арефьева и след простыл! Тогда Шеин побежал обратно, опасаясь, что Семенюк, оправившись, запрет входную дверь, и тогда он не сумеет попасть в квартиру, чтобы поговорить с ним – придется дожидаться ордера или снова разыскивать участкового. Он успел вовремя: толстяк, поняв, что остался в квартире один, вышел из комнаты и метнулся в коридор, столкнувшись носом к носу с Антоном. Тот быстро захлопнул дверь и поспешил перекрыть хозяину путь назад.
– Я вызову полицию! – снова возопил Семенюк.
– Я и есть полиция! – рявкнул Шеин, раскрывая документ и протягивая его поближе к близоруким глазам хозяина квартиры. – Если бы ты дал мне шанс, я бы раньше представился, но ты зачем-то решил устроить гонки!
– Откуда я знал, что вы – полиция? – обиженно пожал плечами Семенюк, однако Шеин заметил, что он сразу успокоился, поняв, кто перед ним.
– Зачем ты предупредил Арефьева?
– Кого предупредил?
– Не играй со мной! – прорычал опер, теряя терпение: мало того, что он пробежался туда и обратно по лестнице на предельной скорости, так еще и к Сурковой придется возвращаться несолоно хлебавши и признаваться, что упустил малолетку, а помешал ему ботан-жирдяй!
– У меня есть все основания задержать тебя, Семенюк, за препятствование органам следствия и укрывательство преступника!
– О-о-о, погоди, командир, какого такого преступника?! – выставил ладони вперед Роман. – Это Дениска, что ли, преступник?!
– Именно Дениска! – буркнул Шеин.
– И в чем его обвиняют?
– Обвиняет у нас прокурор, а твоего малолетнего приятеля пока только подозревают в преследовании, попытке намеренного наезда на человека и, возможно, даже в нескольких убийствах!
– Да вы что, с дуба рухнули?! – позеленев, пробормотал Семенюк. – Дениска, по-вашему, кто – Бен Ладан?!
Антон немного смягчил тон – в конце концов, Роман и в самом деле не заслуживал такого давления.
– Рома, пойми одно, – сказал он. – Ты у нас кто? Великовозрастный дядька, который почему-то прятал у себя в квартире несовершеннолетнего!
– Да ему просто некуда больше пойти! Сеструха кони двинула, в квартиру не вернешься – платить-то ему нечем, тетки из опеки на пятки наступают, да еще этот… – Семенюк осекся и кинул быстрый взгляд из-под очков на Шеина. Однако тот зацепился за его последние слова.
– Кто – «этот»? – требовательно поинтересовался он.
– Никто! – поспешил ответить толстяк, но опер не намерен был отступать.
– Одевайся, Рома, поедешь со мной! – скомандовал он и полез за пазуху за наручниками. При виде металлической конструкции Семенюк весь затрясся, напомнив Шеину фруктовое желе (впечатление усиливал апельсиновый цвет волос). Довольный произведенным эффектом, Антон сказал: – Ну, чего ждем? Ручки вперед!
– А это… обязательно? – дрожащим голосом проговорил «хакер». – Может, как-нибудь договоримся?
– Договоримся, если ты договороспособен!
– Я – да, я – очень… Проходи, командир, в комнату, лады?
И он засеменил впереди, прокладывая путь – на этот раз не торопясь.
* * *
Юсуф Сафин оказался солидным мужчиной пятидесяти с лишним лет. Когда Белкин продемонстрировал ему документы и представился, он не выказал ни малейшего беспокойства: судя по всему, его документы были в порядке, и никакой вины он за собой не ощущал. Однако Сафин удивился, узнав, по какому поводу явился человек из СК.
– Вот мой мобильный, – сказал он, протягивая Александру трубку – маленький телефончик с крошечным черно-белым дисплеем. – Он всегда со мной!
– Да мне ваш сотовый без надобности, – ответил молодой оперативник. – Я хочу знать, кто мог им пользоваться, кроме вас?
– Пользоваться?
Юсуф говорил по-русски неплохо, но с сильным акцентом – вероятно, этого слова он не понял.
– В смысле, кто мог звонить, кроме вас? – переформулировал вопрос Белкин.
– Мунир мог, – начал перечислять Сафин, – Бобак мог, Зохид мог, еще Пируз, Салмон, Рузбех…
