– Да вы шутите! – нахмурился Омуль, отчего стал еще больше похож на рыбу. – Я согласен говорить об Инге Алойзовне, ладно, но вы же понимаете, что медицинская этика не позволяет разглашать сведения о пациентах!
Алла решила, что пришло время выложить «туза» на стол.
– А что говорит медицинская этика по поводу пациента, который умер по невыясненной причине и не удостоился вскрытия?
– Я вас не понимаю…
– Полина Арефьева.
– Кто это?
– Девушка, которая умерла в вашем центре и смерть которой вы скрыли. Вы не просто кремировали ее и захоронили прах в обход всех имеющихся правил, но еще и не сочли нужным поставить в известность родственников!
– У нее не было… – начал было Омуль и тут же умолк, сообразив, что проболтался. А Алла поздравила себя с тем, что главврача оказалось так легко «расколоть» – она ожидала, что он еще побарахтается.
– Хорошо, – после недолгой паузы проговорил он. – Если я дам вам все, что вы просите, могу я рассчитывать на, гм… конфиденциальность?
– По-моему, вы не вполне понимаете ситуацию, Игорь Сергеевич, – покачала головой Алла. – Ни о какой конфиденциальности речи не идет, и расследованием ваших махинаций, как и остальных их участников, будут заниматься другие люди. Вы можете помочь себе, сотрудничая со мной, и я обещаю, что это вам зачтется.
– Хорошо! – На этот раз Омуль долго не раздумывал, и Алла решила, что он разумный человек. С другой стороны, если уж кому и отвечать за содеянное, то Цибулис и Батрутдинову, которые эту кашу и заварили. Главврач же – личность подневольная: разве может он пойти против владельца медицинского центра, даже если бы такая глупость и пришла ему в голову? – Итак, что вам нужно?
– Как я уже сказала, нужны истории болезни пациенток Цибулис за последние два года. Кстати, вас устраивает ее работа? Это не для протокола!
– Честно говоря, меня устраивает, когда нет жалоб, – ответил главврач. – На Ингу таковых не поступало – напротив, все довольны… Хоть я и не знаю, как ей это удается!
– Что вы имеете в виду?
– Ну, все это ее «шаманство»…
– Вот как, значит, вы это называете? Разве Цибулис не использует научные методы?
– Я офтальмолог, поэтому понятия не имею, что она там использует! – пожал плечами Омуль.
– Тогда почему вы так сказали?
– Что вам известно об онкологах?
– Они лечат рак.
– Ага, точно! Только вот процент излечения от онкологических заболеваний невысок, а у Цибулис все отлично получается. Может, дело в том, что она сама подбирает себе пациентов, а может, в чем-то еще – не берусь судить!
– Вам не нравится, что она разборчива?
– Честно говоря, нет. Я сказал вам, что на Цибулис не поступало жалоб, но…
– Но это не совсем правда, да?
– Вы не представляете, как часто мне приходилось выслушивать претензии от женщин, которым она отказала! Знаете, каково это – объяснять, что у врача имеются основания для отказа, ее лечение идеально подходит лишь тем, кого она выбирает сама… Объяснять это женщинам, перед которыми стоит вопрос, потеряют они грудь и станут инвалидами или останутся при своем!
– Вы забываете о еще одной альтернативе.
– О какой?
– Смерть.
– О… ну да, конечно.
– Как в случае с Полиной Арефьевой. Цибулис ведь не выбирала ее, верно?
– Вы правы. Но и я к этому руку не прикладывал.
– А кто тогда?
– Позвонили из Министерства здравоохранения.
– Прямо из Москвы?
– Эта Арефьева, видать, была непростая девица и имела высоких покровителей. Не думаю, что в самом министерстве, но она знала кого-то, кто знал кого-то еще… Ну, вы понимаете.
– Понимаю, – кивнула Алла. – В сущности, это не имеет значения, ведь Цибулис взяла пациентку по вашему настоянию.
– У меня не было выхода, – пожал плечами Омуль. – Когда так «просят» определенные люди, отказать невозможно, и даже Батрутдинов тут бессилен!
– Что ж, ясно… У меня еще вопрос: есть ли список препаратов, которые Цибулис заказывала для своих пациентов?
– Сейчас посмотрю, – Омуль полез в компьютер. – Тут только несколько наименований – обычный послеоперационный набор и… а, вот, есть еще какой-то герцептин!
– И все? – удивилась Алла. – А как же экспериментальные лекарства?
– Мне о них неизвестно, я же сказал, что я…
– Офтальмолог, да.
– Знаете, тут нет ничего удивительного: большинство наших специалистов работают не только в «Светоче», а еще консультируют на дому, поэтому часто у них есть свои источники, контакты, поставщики…
– Разве любые медикаменты можно заказывать в частном порядке?
– Нет. К примеру, сильные обезболивающие разрешено получать только по официальному запросу из аккредитованного медицинского учреждения… С другой стороны, вы же понимаете, что через Интернет…
– Да-да, разумеется.
– Но что касается экспериментальных препаратов, не содержащих запрещенные вещества, думаю, их можно получить и частному лицу, если он докажет, что является практикующим врачом.
– Спасибо за разъяснения. Надеюсь, истории болезни у вас в электронном виде?
– Да, конечно. Только вот есть одна загвоздка.
– Какая?
– В моем компьютере хранятся только диагнозы поступающих пациентов и кое-какие детали о предыдущем лечении, а также информация об операциях, если таковые имели место. Однако схемы терапии находятся у Инги. Я могу распорядиться…
– Нет-нет, ни в коем случае! – перебила Алла. – Я считаю, они мне вряд ли понадобятся.
– Но как же вы намереваетесь разобраться, верны ли ее подходы к лечению?
– Что вы, я вовсе не собираюсь заходить так далеко! Во-первых, я не врач, поэтому вряд ли сумею что-то понять. Во-вторых, пациенты Цибулис, насколько я понимаю, в порядке, а это значит, что она все делает правильно.
– Тогда я не понимаю…
– Я тоже. Пока что. Вот потому-то мне и нужно получить истории болезни, Игорь Сергеевич!
* * *
В комнате, куда провел Антона Семенюк, все выглядело именно так, как, по мнению опера, должно выглядеть жилище хакера: повсюду компьютеры, ноутбуки, мониторы, а также всевозможные железяки – системные блоки, материнки, вентиляторы и прочее. На самом деле, точно так же могла выглядеть квартира обычного мастера по ремонту компьютеров, но Шеин не обманывался на счет Семенюка: этот человек без труда способен взломать сайт любого банка, и остается лишь гадать, почему он еще этого не сделал с целью личного обогащения! Ничто в его квартире не свидетельствовало о высоких заработках, если, конечно, не считать дорогущей модели «Эпл Мак Про» – узенькой, как листок бумаги, на изящных ножках. Антон видел такой на сайте в Интернете, но даже не мечтал приобрести, ведь компьютер стоил больше полумиллиона! Питался Роман тоже не деликатесами: пол был завален коробками из-под пиццы и пакетами чипсов, заставлен бутылками газировки, пустыми и полными.
– Извините, у меня не прибрано, – оглядевшись, проговорил Семенюк.
– Горничная в отпуске? – усмехнулся опер, смахнув со стула какие-то железки и усаживаясь поудобней. – Ну, рассказывай, Рома!
– Что вы хотите знать?
– Все о твоем юном приятеле.
– Э-э… – казалось, Семенюк в замешательстве. – Может, вы лучше позадаете вопросы, а я… ну, я попытаюсь на них ответить?
– Тогда лови первый вопрос: как вышло, что ты, великовозрастный мальчик, вообще познакомился с пацаненком?
– Как все сейчас знакомятся? – вопросом на вопрос ответил Семенюк, однако, заметив, что незваный гость нахмурился, тут же добавил: – На сайте. Мы играли онлайн.
– Конечно, и почему я сразу не догадался!
– Потом как-то встретились на общей тусовке – ну, тех, кто…
– Я понял.
– Когда я узнал, что Денька такой мелкий, удивился… С другой стороны, в Сети все равны! К тому же, Денька умный, не то что большинство его сверстников! Он техникой увлекается, много читает, с ним… с ним интересно!
– Что ты о нем знаешь?
– О Деньке-то? Ну… они с сеструхой приехали откуда-то издалека несколько лет назад. Сестра у него красотка… В смысле, была.
