Последние сутки дались Стерлинг и Бриггсу нелегко. Бриггс выглядел так, будто спал не раздеваясь. Агент Стерлинг застегнула рубашку до последней пуговицы, как и пиджак. Поскольку она из тех, кто использует одежду как броню, эти детали выдавали, что сегодня она одевалась, готовясь к битве.
– Триста семь, – мрачно сказал директор, оглядывая каждого из нас, – вот сколько студентов посещали курс профессора Фогля о серийных убийцах. Сто двадцать семь из них женского пола, сто восемьдесят мужского. – Директор Стерлинг помолчал. При первой встрече он напомнил мне дедушку, сегодня в нем не было ничего от того образа. – Много подозреваемых, а я из тех людей, которые считают, что нужно использовать все доступные ресурсы.
Директору Стерлингу нужно всегда сохранять контроль над ситуацией. Сталкиваясь с проблемой, он анализировал все возможные решения: достоинства и недостатки, провалы и вознаграждения. В этом случае риск и вероятность срыва расследования и разглашения информации о программе обучения прирожденных сопоставлялись с потенциальными преимуществами использования всех «ресурсов», чтобы поймать убийц.
Я вспомнила, что Джуд говорил про скользкую дорожку.
– Нам велели держаться от дела подальше, а то не сносить нам головы. – Лия улыбнулась как хищник, играющийся с добычей. Ей не понравилось, что нашу поездку раскрыли, не понравилось, что ей велели не лезть, ее возмущало, что Дин не хотел даже смотреть на нее. – Похоже, нашелся кто-то главнее?
Произнося последнюю фразу, Лия скользнула взглядом по лицу Бриггса, а я неотрывно смотрела на агента Стерлинг. Сегодня утром она оделась как на битву не без причины. О чем бы директор ни собирался нас попросить, его дочь против.
– Риски минимальны или отсутствуют, – твердо заявил директор. – И, учитывая недавние события, насколько я понимаю, полезное занятие поможет вам избежать неприятностей.
Наверное, он имел в виду нашу недавнюю экскурсию в Колониальный университет.
– Вы пятеро не станете опрашивать свидетелей. – Бриггс встал, свободно опустив руки, и посмотрел на каждого из нас по очереди. – Вы не поедете на место преступления. – Он бросил короткий взгляд на Лию. – Вы не будете анализировать встречи с Дэниелом Реддингом.
Но что тогда вообще оставалось?
– Ваше участие в этом деле начинается и заканчивается в социальных сетях. – Бриггс повернулся к Стерлинг, выжидая. На мгновение мне показалось, что она развернется и выйдет, но она не стала этого делать.
– Предварительные результаты профайлинга свидетельствуют, что субъект – мужчина. – Голос Стерлинг звучал идеально ровно и спокойно, так что я отчетливо поняла: она может сорваться в любой момент. Чем ближе она была к этому, тем отчаяннее пыталась сдержаться. – Реддинг намекнул, что мы можем иметь дело со студентом. Я предположила бы, что возраст субъекта – от двадцати трех до двадцати восьми лет. Интеллект выше среднего, но он необязательно образованный. Впрочем, что я понимаю? – В голосе прозвучали резкие нотки.
– Спасибо, агент Стерлинг, – перебил ее директор. Он повернулся к нам. – Университет пошел нам навстречу, и мы получили копии расписаний занятий и списки всех, кто посещал курс. Это не поможет нам понять, что это за люди и на что они способны. И тут настает ваш черед.
– Социальные сети, – вмешалась Слоан, развивая идею, которую до этого озвучил Бриггс. – Больше трех миллионов фото загружаются в социальные сети каждый день. Пользователи смартфонов, возраст которых соответствует нашему субъекту, от шестидесяти до восьмидесяти процентов времени проводят в социальных сетях, а не в прямом общении.
– Именно, – согласился директор Стерлинг, – у нас нет ресурсов, чтобы исследовать каждый пост, а даже если бы были, вы можете заметить что-то, чего не заметит команда Бриггса. По сути, вы будете заниматься тем же, чем ваши ровесники по всей стране занимаются каждый день. – Последние слова он произнес, не глядя на нас. Он смотрел на свою дочь. – Вы подростки. Интернет – ваш родной язык.
– Вы не против? – спросил Майкл у агента Стерлинг, выгнув бровь. На мой взгляд, ее выражение лица не изменилось, но Майкл, наверное, что-то заметил. – Вы не одобряете этого, – истолковал Майкл, – но и не уверены, что это настолько плохая идея, как вам хотелось бы. – Он одарил ее своей самой очаровательной улыбкой. – А мы начинаем вам нравиться.
– Хватит, Майкл! – Бриггс отвлек внимание от агента Стерлинг и снова обратился к делу. – Если субъект посещал курс Фогля, психологический профиль предсказывает, что это старшекурсник, может, он еще не доучился до третьего или четвертого курса, но он относится к этой возрастной группе. Вероятно, он из рабочей семьи, живет дома и ездит в кампус на занятия.
Агент Стерлинг сплела пальцы перед собой. По ее данным, студенту было самое меньшее двадцать три года. Бриггс сейчас сдвинул эту границу еще года на два ниже.
– Вероника? – обратился директор к Стерлинг.
– Мы ищем кого-то, кто получает удовольствие от доминирования над другими, но не вполне уверен в своей способности этого добиваться, – произнесла агент, выдержав заметную паузу. – Отец присутствовал в его жизни, но не являлся надежной опорой и, возможно, покинул семью примерно когда субъект был подростком. Его мать могла встречаться со многими мужчинами, но до совершеннолетия субъекта не вышла замуж повторно. Субъект умеет обращаться с огнестрельным оружием. У него нет девушки или жены. Вероятно, он водит темный фургон или внедорожник, а если у него есть собака, то крупной породы вроде немецкой овчарки.
Я привыкла составлять психологические профили. Проделать обратное – пытаться представить, какие именно улики позволили Стерлинг прийти к таким выводам, – было сложнее. Темный внедорожник и крупная собака означали стремление к власти и доминированию. Не уверена, откуда взялось указание на оружие. Разве что профессора застрелили? Но, наверное, в убийстве Эмерсон было что-то, что свидетельствовало одновременно и о потребности в контроле, и о нехватке уверенности со стороны убийцы. То, как он обставил обнаружение тела и как методично убивал Эмерсон перед этим, выдавало организованного убийцу. Тогда откуда Стерлинг взяла нехватку уверенности?
То, что он копировал образ действий другого убийцы? Выбирал жертв? Нападал на жертву сзади? Одурманивал жертву наркотиками?
Я пыталась вычислить, как Стерлинг пришла к своим выводам, но работать с таким крошечным объемом информации все равно что плавать с кирпичами, привязанными к ногам, и белкой в кармане. Я видела тело Эмерсон в новостях, но этого недостаточно.
– Как убили профессора?
Директор, Стерлинг и Бриггс повернулись в мою сторону. И Дин тоже. Я с запозданием осознала, что никто не говорил, что профессора убили. Мы не должны об этом знать. Это догадка, но, судя по их реакции, верная.
– Вам не нужно знать детали, – резко ответил Бриггс. – Считайте это просто очередной тренировкой. Найдите страницы студентов из списка. Проверьте обновления, лайки или чем там сейчас они занимаются онлайн и сообщите нам, если найдете что-то подозрительное.
Лия, прищурившись, посмотрела на Бриггса.
– Вы не думаете, что мы что-то найдем. – Она подчеркнула сказанное, постучав пальцами, одним за другим, по подлокотнику дивана. – Интересно.
– Вы не думаете, что подозреваемый – студент. – Дин продолжил с того места, на котором остановилась Лия. – Но вы не можете отбросить эту возможность, потому что мой отец всегда делает именно так: берет крупицы правды и наряжает ее, как ложь. – Дин посмотрел на Стерлинг, затем на Бриггса. – Он хочет, чтобы вы постоянно сомневались в том, что вам говорят инстинкты.
– Я ни в чем не сомневаюсь, – произнес Бриггс, и его челюсти напряглись. – Если его намек на студентов имел смысл, будут красные флаги. Если какие-то красные флаги есть, вы пятеро их найдете.
– А если нет, – договорил Дин то, что не произнесено, – вы не потратите время впустую.
