Белая как снег - Бьорк Самюэль

Лидия проснулась чуть свет, хотела выйти как можно раньше, но потом вспомнила, что не получится. Ведь сегодня они с дедушкой собирались рыть ров. От ручья до дома, чтобы подвести воду, и не нужно будет ходить на колодец, когда все ведра опустеют. Они уже много раз обсуждали это, но до дела так и не дошло. Потому что дедушка Вилли ненавидел пластик. Пластик – неизлечимая форма рака для природы, так он обычно говорил, и однажды земля перестанет дышать, потому что пластик задушит все живое. Но потом ему в голову пришла хорошая идея. Как-то раз он поехал в Вассенден и увидел там мусорный контейнер, откуда торчали какие-то пластиковые трубы. У дедушки над головой как будто загорелась лампочка, как иногда бывало у Дональда из диснеевского мультика. Ага, подумал дедушка, эти трубы все равно выбросят или сожгут. Уж лучше мы их применим для чего-нибудь. Когда он вернулся домой и рассказал Лидии об этом, она обрадовалась. Сердце переполнялось радостью от одной только мысли, что теперь, чтобы почистить зубы, нужно будет всего лишь открыть кран, как в туалетах библиотеки. По крайней мере последний раз, когда она была там – несколько лет назад, так все и было.

Ну а в общем дедушка пребывал не в лучшем настроении. После того, как к ним приходили из организации по охране детства – государство хотело лишь напичкать их ложью и иллюзиями, будто все отлично, ничего опасного не случится, но они-то, конечно, знали, что это неправда. На этот раз пришел другой инспектор, а не те с кислыми минами, смеявшиеся над девочкой, думая, что она этого не видит. Нет, новая была очень милой. Девушка, лет двадцати пяти, наверное. Лидия все ей показала, и инспектор похвалила многое – как хорошо у них живется козам, какая красивая шерсть у овец, что она никогда раньше не видела такой чистый свиной хлев и что у их кур самое красивое оперение из тех, что она видела. Получив множество комплиментов, Лидия очень обрадовалась внутри себя, и ей было даже грустно прощаться с девушкой у ворот. Лидия конечно же тщательно подготовилась к этому визиту, ведь это было очень важно. Она же не хочет, чтобы государство пришло и забрало ее от дедушки. Поэтому она читала и училась еще больше, чем обычно. Она даже написала целое сочинение Математика в природе, с небольшой помощью дедушки. Девушке читать его было некогда, но Лидия смогла ответить на все заданные ей вопросы и даже больше, и милая девушка, кажется, осталась очень довольна и ушла с улыбкой.

Но дедушка Вилли все равно злился. Пора бы ему уже взять себя в руки. Поднять себе настроение. Может, Лидия недостаточно постаралась в общении с государством? А разве она весь день не трудилась, не жалея сил с мотыгой и лопатой, вырубая вереск, снимая дерн и ворочая камни до пота? Чтобы прокопать траншею для этих труб.

Еще как трудилась.

Надо поговорить с ним, когда она придет домой вечером. Обязательно.

Но не сейчас.

Лидия надела на голову повязку, засунула нож в ножны, сняла со стены колчан и проверила, что стрелы наточены, несколько раз натянула тетиву, чтобы убедиться, что все настройки в норме, после чего завязала шнурки на ботинках из кожи косули и вышла на улицу под теплые лучи вечернего солнца.

Фредрик Риис вышел из лифта на Марибуэсгате, и в коридоре к нему спешно подошел Людвиг.

– Мы нашли его.

– Что?

Людвиг позвал его в комнату для брифов, встал перед большой картой и постучал по ней пальцем.

– Он живет здесь.

– В смысле? Мы нашли его? Правда?

– Ты что, ни с кем не говорил еще?

– Нет, я только вернулся из Хакадала.

– Его зовут Ульф.

Фредрик еще никогда не видел обычно спокойного следователя таким возбужденным.

– Погоди, успокойся. Еще раз. Мы правда нашли его? Кто?

– Анья, – гордо ответил Людвиг.

Седовласый следователь вдруг выбежал из комнаты и, вернувшись с папкой, разложил ее содержимое на столе.

– Вот все, что я успел накопать, у меня было всего десять минут. Мунк только что звонил из Грёнланда, у нас…

– Подожди, Людвиг, ты сказал Анья?

Тот улыбнулся и поправил очки.

– Ну да, а что? Вы, наверное, думаете, что мы, офисные крысы, ни на что не годимся? Что просто сидим тут и целыми днями раскладываем пасьянс на компьютере?

– Нет, я никогда так не думал. Но…

– Ульф Холунн. У него свой автосервис. В миле к северу от Вассендена. И он ездит на эвакуаторе НАФ.

Последнее прозвучало триумфально.

– Что?

– Вот и я об этом.

Постепенно пазл в голове Фредрика начал складываться.

Эвакуатор НАФ?

Да е-мое.

Окурки.

Значит, он взял их из пепельницы.

Автомобильная авария.

Кафе «Гриль».

Наезд на машину.

Автомобильная авария.

Преступник был у него на видео.

Уже давно.

На заднем плане.

Но он не смотрел на него.

Оказался невнимателен.

– Это еще не все, – сказал Людвиг, покачав головой. – Помнишь Патрика? Нашего шведского профайлера?

– Ну да, а что?

– Он не тот, за кого себя выдает.

– Как это?

– Я отследил номер, с которого нам звонили, – оживленно продолжил Людвиг. – Помнишь, звонили из Швеции и рекомендовали его?

– Не понимаю…

– Да, я тоже ни хрена не понимал. Перезвонив по тому номеру, я попал на какого-то старика, не знавшего ни кто он, ни где находится. Он мямлил что-то про спрятавшегося у него в подвале Ингмара Бергмана. Постепенно мне удалось его успокоить. Оказалась, что наш Патрик – это его психолог. Он заставил старика притвориться, что он из полиции, позвонить нам, продать нам его…

– Но ради всего святого… зачем?!

Это было уже чересчур – Фредрику пришлось сесть.

– Патрик Улссон – никто иной, как Патрик Хелльберг.

– Кто?

– Отец Оливера Хелльберга, – продолжал Людвиг. – Оливер. Первая жертва. В Швеции. Он, конечно, прошел через ад. Сначала исчез сын. Потом жена покончила с собой. Из-за этого сукиного сына вся его жизнь вмиг разрушилась. Должно быть, Патрик увидел новое дело в Норвегии и подумал: черт побери, я должен быть там, участвовать в охоте на преступника, найти его, посмотреть ему в глаза. Как по мне, это вызывает уважение. Мы, по крайней мере, повелись.

Фредрик Риис не вымолвил ни звука.

– Ты еще тут? – спросил Людвиг, разведя руками. – Мунк приказал всем ехать туда. Сейчас.

– Куда?

Людвиг вернулся к карте на стене.

– Вот сюда. Шиномонтаж Гран. Они уже едут. Беги.

Фредрик встал и выбежал в коридор. С силой стукнул по кнопке, хотя знал, что быстрее лифт от этого не придет, но надо было куда-то выплеснуть адреналин.

Ну давай, давай, давай.

Вот так.

На парковке почему-то было темнее, чем обычно.

Может, лампы перегорели?

Неважно.

Фредрик подбежал к машине, нашел в куртке ключ и уже собирался открыть ее, как из тени появилась чья-то высокая фигура.

– Эй ты, Казанова.

Фредрик вздрогнул, вдруг увидев перед собой Карла Уксена, качавшегося на ногах.

В одной руке у него была бутылка, а второй с чем-то еще он размахивал.

– Что, значит, спишь с женами своих коллег? Цыпочек, которых ты подцепляешь, уже недостаточно?

Уксен ухмыльнулся, сделал глоток из бутылки и подошел ближе.

У него что, пистолет?

Твою мать.

Фредрик прикрылся руками и шагнул назад.

– Карл, прости меня. Мне очень стыдно. Я не знал, кто она. Это произошло совершенно случайно, я думал…

– Ой, да заткнись ты.

Фредрик четче увидел Уксена. В его темных глазах сверкали молнии. Уксен был так пьян, что едва стоял на ногах.

Он опять стал размахивать пистолетом.

– Карл, я серьезно. Я не хотел. Просто…

Фредрик не успел среагировать. Здоровенный бык встал в боксерскую стойку, сквозь тусклый свет сверкнула бутылка, и нога Уксена молниеносно просвистела перед глазами Фредрика.

– Господи, Карл…

Вкус крови во рту. Колени рухнули на цемент.