Египтянин - Грин Лейтон

– Но он постучал по мату…

Отец схватил Грея за горло и прижал к стене.

– Не смей мне перечить, засранец мелкий! Нечего мне тут про бои вкручивать, я две войны прошел!

И он ударил сына головой о стену с такой силой, что треснул гипсокартон. Грей наблюдал, как плавно, словно в замедленной съемке, на голову и грудь ему сыплются белые крошки, словно волшебная пыль из далекого королевства.

Мать, которая тогда уже болела раком, начала плакать в спальне за стеной.

…Подросток в соседнем кресле захлопнул журнал, а Грей закрыл глаза.

12

Джакс скользнул на стул напротив лысого и его телохранителя. Он был согласен обсуждать задание на личной встрече в укромном месте при условии, что работать придется в другом государстве, а в данном случае это условие подтвердили ему в переписке. США входили в число стран, где Джакс, как правило, не работал. Еще он избегал нарушить закон там, где у него было жилье, а жить предпочитал там, откуда нет выдачи. Однако сейчас он проникся любовью к Флоренции. Черт возьми, невозможно все время соблюдать собственные правила, а то можно с тем же успехом поселиться в Швейцарии.

Еще одно правило: Джакс не работал с террористическими организациями. Террористы не любят оставлять свидетелей в живых, а ему не хотелось, чтобы они гонялись за ним по всему земному шару. Впрочем, нельзя сказать, чтобы террористы часто к нему обращались. Они предпочитали обтяпывать дела в своем кругу. И Мохаммед заверил, что терроризм тут ни при чем.

– Я Аль-Мири, – сообщил высокий, не потрудившись представить своего спутника.

– А где Мохаммед? – спросил Джакс.

– Я не использую в переписке свое настоящее имя. Уверен, вы понимаете.

– Как вы меня нашли?

– Это неважно, – отмахнулся Аль-Мири.

– Боюсь, вы ошибаетесь.

Аль-Мири положил ладони перед собой и стал барабанить по столу указательным пальцем левой руки.

– Буду честен. Я нашел вас через человека, с которым вы недавно вели дела. В Египте.

– Человек был на стороне спроса или на стороне предложения?

– На стороне спроса.

Интересные дела. В роли посредника обычно выступал Дориан. Впрочем, были и другие люди, которые знали электронную почту Джакса.

– И вы хотите обсудить аналогичную услугу?

– Я хочу, – Аль-Мири перестал постукивать пальцем, – вернуть собственность, которую вы помогли похитить.

Шум кафе доносился теперь словно издалека. Правая рука Джакса нашла рукоять засапожного ножа. Это что, шутка какая-то? Его приятель Дарко, боснийский наемник, однажды уже проворачивал такой фокус, чисто смеха ради.

Нет, на шутку не похоже.

– Человек, с которым вы вели дела, работал на меня, – продолжал Аль-Мири. – Он украл у меня кое-что очень важное. Такую потерю я себе позволить не могу.

Джакс подался вперед, и то же самое сделал уродливый телохранитель. Наемник тихо произнес:

– Значит так… Вот как мы поступим. Сейчас я встану из-за стола и уйду. Вы выждете пятнадцать минут и сделаете то же самое. А потом вернетесь в Египет, забудете, что видели меня, и никогда больше не станете упоминать мое имя. Повторяю: никогда. Иные действия очень плохо скажутся на вашем здоровье. Capisce? Ясно?

– В первую очередь, – парировал Аль-Мири, – мне ясно, что вы не захотите стать моим врагом. Я человек разумный и не считаю вас ответственным за кражу. Понятное дело, для вас это был бизнес и вы просто провели сделку. Поэтому я готов заплатить, чтобы вы помогли мне найти украденное.

– Я вас не знаю и своих клиентов не сдаю. Может, вам лучше разобраться со своим работником?

– С ним уже не связаться.

– Тогда вам, похоже, не повезло. Отправляйтесь домой. Здесь ваше слово ничего не значит.

– От вас требуется лишь сообщить, кому вы передали мою собственность.

Джакс встал.

– Я же сказал, что не сдаю клиентов.

– Боюсь, для меня это неприемлемо, – тихо проговорил Аль-Мири.

– Забавно: мы часто не получаем, чего хотим, и еще чаще не хотим того, что получаем.

Джакс попятился к дверям, не сводя глаз с обоих мужчин. Ни Аль-Мири, ни его телохранитель не сделали попытки последовать за ним. Что бы ни случилось дальше и как бы ни обернулось дело в итоге, все это было не к добру. Придется залечь на дно, пока шум не уляжется, и впредь осторожнее выбирать деловых партнеров. Да уж, вот так вляпался.

Он нырнул в людское месиво, затерялся в толпе и вышел на Лексингтон. Сомнений в том, что ни один из собеседников за ним не последовал, у Джакса не было, и он обходным путем направился к себе в отель. Пора собирать манатки и валить на хрен из Нью-Йорка.

Джакс заглянул в свой номер, подхватил сумку и вышел в коридор. Четыре араба приветствовали его, направив пистолеты ему в лицо. Прежде чем Джакс успел что-то предпринять, один из них ударил его в висок рукоятью оружия.

13

Вероника сидела на диване в позе лотоса. Ноутбук она закрыла и полностью сосредоточилась на чашке кофе. Ветерок из окна спальни проникал в гостиную и обдувал Веронику в конце своего маршрута, и она закуталась в мохнатый банный халат.

Она долго сидела над своим кофе, прежде чем потянуться за сотовым и набрать номер Моник. Именно ей Вероника передавала готовые работы, и от Моник в основном и поступали задания. Почти в любой другой сфере Вероника называла бы Моник своим боссом, но вообще-то предпочитала считать ее координатором.

Моник выросла в Бронксе, получила двойную степень в области права и здравоохранения Колумбийского университета. Она поработала полевым исследователем ВОЗ, юристом ООН и вот теперь трудилась в верхних эшелонах международного здравоохранения. Сочетание трущобного детства с глубоким знанием правовой системы и опытом работы в беднейших горячих точках мира, по мнению Вероники, должно было сделать из координатора нечто среднее между утомленной заезженной клячей и нигилисткой. Может, так дело и обстояло, но по Моник этого было не видно.

Она ответила после первого же гудка, и перед внутренним взором Вероники предстал образ координатора: чернокожая женщина средних лет в потрясающих туфлях, раздражающе стройная и собранная, скрывающая недосыпание под слоем тонального крема, она наверняка сейчас проверяет электронную почту, заполняет отчет, жует бейгл, просматривает новости и занимается еще пятью делами, одновременно пытаясь поговорить с Вероникой. Та любила блестящую и безалаберную начальницу, но частенько мечтала придушить. Моник, как всегда, говорила очень быстро, проглатывая половину слов:

– Заедешь сегодня? Перекусим вместе?

– Можно. У тебя есть минуточка?

– Только секундочка, дорогая. Дел куча. Кстати, статья про «БиоГорден» удалась.

– Спасибо, – поблагодарила Вероника. – Помнишь, мы с тобой обсуждали несколько вариантов моего следующего задания? Ты остановилась на чем-нибудь?

– Это ты мне скажи, на чем я должна остановиться. Так, погоди чуть-чуть, мне просто… надо… отправить текст. Если выбирать задание прямо сейчас, я за проверку безопасности центров по контролю заболеваемости.

– У меня тут еще кое-что наклевывается, совершенно новое. Хочу понять, насколько тебе это интересно.

– Так, я… пятница не подойдет… четверг, наверное, тоже… А что за тема-то?

– Моник, брось все, что ты делаешь, и выслушай меня, пожалуйста. История довольно странная, но я столкнулась с занятным парнем: он вроде сыщика и, кажется, намерен заняться «Сомаксом». Причин я не знаю, но шухер может выйти грандиозный. И я уверена, что больше никто не в курсе. Мы по чистой случайности встретились на протестах вокруг «БиоГордена».

Вероника прямо-таки увидела, как Моник хмурится, прижимая к уху телефон.

– Вер, у нас же не «Инквайер» и даже не «Шестьдесят минут» [6].

– «Сомакс» занимается настоящей наукой, и ты это знаешь. Противоречивой, неэтичной, а то и преступной, но настоящей. Они берутся за то, на что другие даже не замахиваются.