Проклятие Желтого императора - Хуянь Юнь

– Мы действительно не нарушали закон, но с давних времен и до сегодняшнего дня так повелось, что мастера смерти стремятся держаться подальше от полиции.

– А нас преследует полиция? – удивился Хуан Цзинфэн, поднялся, подошел к окну и тоже стал смотреть на улицу. В густой растительности он заметил только нескольких клюющих крошки птиц, больше снаружи не было ни души. Он отвернулся и заметил, что Дуань Шибэй пристально разглядывает его. Молодой человек невольно отступил на полшага назад. – Что вы собираетесь делать?

– Иногда я немного завидую тебе, – произнес Дуань Шибэй. – Я говорил, что в ремесле мастера смерти важен талант, но я никогда прежде не встречал такого одаренного человека. Ты говоришь, что кто-то умрет, и он умирает. Минута в минуту. Я поражен. Как ты понял, что тому ребенку конец?

Хуан Цзинфэн секунду помедлил, а потом объяснил:

– Он орал так громко, что мне самому хотелось его убить, что уж говорить о раздраженных людях в вагоне.

– В уличных драках очень часто кричат «Я убью тебя», но редко кого-то правда убивают, – покачал головой Дуань Шибэй. – Тот мотив, который ты назвал, я не приму.

– А кто вы по профессии? – вдруг сменил тему Хуан Цзинфэн.

Дуань Шибэй явно не ожидал такого поворота и не понял, какое отношение его занятие имеет к тому, что он только что сказал.

– Я фрилансер… А в чем дело?

– Просто мы с вами принадлежим к разным слоям общества, – холодно произнес Хуан Цзинфэн, – иначе вы бы поняли, что для таких, как я, убить человека – простое, обычное, даже плевое дело.

В подъезде повисла мертвая тишина. Два человека стояли, молча уставившись друг на друга, будто впервые встретились.

Где-то раздался скрип, а потом хлопнула дверь. Возможно, какая-то старушка услышала, что в подъезде кто-то есть, выглянула из квартиры, чтобы разузнать, в чем дело, но поняла, что лучше не связываться, и поспешно вернулась в квартиру.

От резкого звука Дуань Шибэй будто очнулся и понял, что дольше здесь лучше не оставаться, и, увлекая за собой Хуан Цзинфэна, быстро пошел вниз по лестнице:

– Практическое занятие окончено, теперь время урока истории. Нужно сменить аудиторию!

– По вам видно, что вы еще не определились с подходящим местом. Я живу поблизости, почему бы не заглянуть ко мне ненадолго?

Дуань Шибэй кивнул.

Они вошли в обшарпанное здание, со стен которого сыпалась штукатурка. В углу справа от лифта была железная решетка. Толкнув ее, мужчины спустились вниз по лестнице и очутились в длинном и темном, как склеп, коридоре. В кромешной тьме они дошли до двери, выкрашенной черной краской. Раздраженно отпихнув в сторону стоявшего на дороге сопливого ребенка, Хуан Цзинфэн достал ключ и отпер ее.

В самый разгар дня в комнате было темно и мрачно, почти как в подъезде, поэтому пришлось зажечь свет. Лампа долго жужжала и тряслась, потом, наконец, со щелчком разгорелась в полную силу. Дуань Шибэй огляделся: дощатая кровать, умывальник, куча книг на железной полке, телевизор, на котором даже невозможно было разглядеть марку производителя… Наверное, из-за того, что сюда круглый год не заглядывало солнце, стены покрылись легким налетом зеленой плесени.

– Ну как, правда, это место ничем не отличается от морга? – обвел рукой пространство Хуан Цзинфэн.

Дуань Шибэй подошел к книжной полке и порылся в стоявших на ней томиках: «Коварная нечисть», «Хроники расхитителей гробниц», прочая ерунда… Но среди всех книг самым потрепанным был сборник повестей Эдгара Аллана По, вышедший в издательстве «Народная литература». Дуань Шибэй помахал книгой Хуан Цзинфэну и с удивлением спросил:

– А это ты почему читаешь?

Хуан Цзинфэн, в этот момент наливавший воду в стакан, поднял голову:

– А что, нельзя?

Дуань Шибэй не сразу нашел нужные слова. Хотя книги Эдгара По изобиловали ужасными сценами и таинственными недомолвками, они все-таки считались классическими литературными произведениями; для того, чтобы оценить их, нужно обладать определенным уровнем образованности и эстетического чувства. Это ведь не современные популярные романы, удовлетворяющие вкусы массового читателя. Он долго раздумывал и наконец произнес:

– У Эдгара По очень длинные фразы, сложные слова, он пишет довольно нудно и многословно. Я полагал, тебе бы не понравилось читать подобное.

– Правда? – Хуан Цзинфэн протянул ему стакан воды. – А мне вроде нормально. Что касается описания смерти, тут По нет равных.

– Это действительно так. – Дуань Шибэй взял стакан, отпил глоток, опустился на стул. – Ладно, начнем занятие. Тема сегодняшнего урока – «История профессии мастеров смерти».

– А мы не можем сразу начать с чего-нибудь полезного? – Хуан Цзинфэн с размаху шлепнулся на кровать. – Больше всего я боюсь, что мы опять начнем с времен Цинь Шихуанди.

– Нет, в этот раз начнем с династии Чжоу, – усмехнулся Дуань Шибэй. – В прошлый раз я упоминал, что мастера смерти – самая древняя и самая тайная профессия. Диалоги Желтого императора и его придворного врача Ци Бо, записанные в «Каноне о внутреннем», представляют собой основу знаний нашего ремесла. Но в действительности предшественниками мастеров смерти были не медики, а астрологи – чиновники при императорском дворе, в обязанности которых входило отслеживать расположение звезд. Они составляли так называемый «Приказ по астрономии и календарю».

В древности считали, что Солнце, Луна и звезды, их пути и расположение на небе неразрывно связаны с судьбами людей, поэтому, наблюдая за небесными телами, можно предсказывать счастливые события и бедствия.

В книге «Ритуалы Чжоу» говорится, что придворный астролог Бао Чжанши записывал положения небесных тел и одновременно «наблюдал, как меняется Поднебесная». Конечно, этот Бао Чжанши находился на службе у чжоуского вана [39].

Во времена Весен и Осеней [40] и в период Сражающихся царств [41] астрология продолжала развиваться, и уже к эпохе правления обеих династий Хань [42] предсказание смерти императоров, князей, генералов и министров по расположению светил стало вполне обычным делом.

Во второй год правления императора Хань Хуэй-ди астрологи доложили: на северо-востоке «треснуло небо, ширина больше десяти чжанов [43], длина больше двадцати чжанов». Вскоре произошел государственный переворот генерала Чжоу Бо, в ходе которого был истреблен весь клан Люй.

Еще пример: в третий год правления Хань Цзин-ди астрологи доложили: на небосводе на севере «появилась красная человеческая фигура ростом больше десяти чжанов», а вскоре вслед за этим произошло «восстание семи уделов»…

Увидев отсутствующий взгляд Хуан Цзинфэна, Дуань Шибэй уточнил:

– Ты ведь наверняка знаешь о «восстании семи уделов»?

– Я забыл, – немного смутился Хуан Цзинфэн.

– Но… про императора Хань У-ди ты же слышал? Хань Цзин-ди был его отцом, у Цзин-ди было семеро дядьев и двоюродных братьев, которые и подняли мятеж. Впоследствии мятеж был подавлен, это событие и называют «восстание семи уделов». – Дуань Шибэй продолжил: – Для астрологов важнее всего было наблюдать за двумя светилами. Одним из них был Юпитер, его приближение и удаление рассматривали как предвестие несчастных и счастливых событий; другим – Солнце. Каждый император каждой династии считался обладателем небесного мандата на правление и сыном неба, поэтому солнечное затмение всегда считалось недобрым знаком. Кроме этого, возможно, ты уже слышал, что на небосводе каждая из звезд соответствует человеку на земле, и чем более важному человеку грозит опасность, тем явственней об этом сигнализируют небесные знамения. Например, когда тяжело заболел генерал Хо Цюйбин [44], астрологи доложили Хань У-ди, что огромный метеор упал на город Чанъань [45], и так император узнал, что с его любимым военачальником произошло несчастье.