Наследие души - Холмс Е. е.

– О, Джессика, бедняжка, мне так жаль! – Она поцеловала меня в макушку и прижала к себе, будто в самом естественном порыве.

В оцепенении, в состоянии шока и отрицания я позволила ей сделать это. Как позволила и многим людям заняться делами, в которых мне, вероятно, следовало бы принять активное участие. Организация похорон, расторжение договора аренды нашей квартиры, исполнение завещания, мои приготовления к поступлению в колледж – все это взяла на себя Карен, а я лишь рассеянно наблюдала за происходящим из какого-то полупрозрачного кокона. Если я что и узнала о горе, так это то, что мир не останавливается, хотя и кажется, будто должен бы остановиться.

Я только смутно помнила, как согласилась на настоятельную просьбу тети Карен переехать жить к ней. Будь я в нормальном состоянии, такое предложение повергло бы меня в ужас. В конце концов, мне исполнилось 18, формально я была совершеннолетней и, честно говоря, уже давно научилась заботиться о себе. Мне следовало бы сказать: «Нет, спасибо за беспокойство, но я не ваша проблема».

Беда в том, что какое-то время я не могла заставить себя произнести что-либо связное.

Единственной вещью, скрасившей перспективу переезда, была уверенность в том, что мне не придется оставаться у Карен надолго. Я вышла из своей эмоциональной комы недели через три после похорон. Собирая вещи с помощью сочувствующей миссис Морелли, я наконец прозрела. Моя мать ни за что бы не захотела, чтобы я вот так свалилась на Карен, особенно когда они почти двадцать лет даже не разговаривали друг с другом. Было слишком поздно отказываться от нашей договоренности, но я пообещала себе, что через год съеду от тетки. Найду себе работу недалеко от колледжа Святого Матфея, накоплю денег, сколько смогу, к следующему лету сниму квартиру недалеко от кампуса, и на этом все закончится. У меня не было намерения восстанавливать родственные связи, которые моя мама хотела разорвать.

Автобус, разбрызгивая лужи, въехал в ярко освещенный вестибюль Южного вокзала Бостона.

– Добро пожаловать в Бостон, друзья. Пожалуйста, не забудьте заглянуть под сиденья и забрать с собой все свои вещи. Приятного вечера и спасибо за то, что воспользовались услугами компании «Грейхаунд» [6], – нараспев произнес измученный водитель.

С жужжанием включилось флуоресцентное освещение салона, и пассажиры медленно зашевелились.

Фрэнк, кряхтя, проснулся и выглядел сбитым с толку. Он сонно заморгал, глядя на меня.

– Мы уже здесь? Быстро доехали, да? – Он зевнул, поскреб щетинистый подбородок и поднялся. Его суставы хрустнули, как горсть маленьких белых окуньков, выброшенных на летний тротуар. – Думаю, лучше припрятать эту бейсболку «Янкиз» [7], а то мне могут надрать задницу, а?

Я скупо улыбнулась. Уже по меньшей мере в десятый раз он упомянул о соперничестве Бостона и Нью-Йорка.

Пассажиры не спеша потянулись в переднюю часть автобуса. Фрэнк помог мне снять багажную сумку с верхней полки, и я присоединилась к шаркающей очереди на выход. В животе нарастало тревожное чувство. Меня угнетало беспокойство по поводу прибытия в то место, которое теперь считалось домом.

Выйдя под ливень, я натянула на голову капюшон толстовки и огляделась по сторонам в поисках машины Карен. Долго искать не пришлось.

– Джессика! Сюда! – Она окликнула меня из-под огромного клетчатого зонта.

Я нерешительно помахала в ответ, протягивая ей свой баул. Карен поспешила ко мне и укрыла зонтом.

– Это все твои вещи, или что-то осталось в багажном отделении автобуса? – Она взялась за ручки и стала помогать мне тащить сумку.

– Здесь всё. Вчера я отправила остальное в колледж Святого Матфея.

Мы побежали к машине. Нас ожидал сверкающий черный внедорожник, который моя мама назвала бы машиной «ну-ка-посмотри-на-меня». Ирония в том, что все обычно пялились разинув рты на наш допотопный зеленый «фольксваген», вероятно, недоумевая, как эта рухлядь вообще ездит. Мама называла его винтажным, а я бы назвала стимулом к тому, чтобы обзавестись карточкой донора органов [8]. Мама окрестила свою смертельную ловушку Зеленым Монстром в честь печально известной стены левого поля «Фенуэй-парка» [9]. Иногда передвижение на нашей колымаге напоминало тур по самым захудалым автомастерским страны. Но каждый раз, когда я порывалась попросить маму продать чертов драндулет, что-то меня останавливало; в конце концов, это была единственная частичка родного дома, которую она привезла с собой.

Теперь, когда мамы не стало, я чувствовала себя предателем, продавая машину, но проживание и питание стоили недешево, да и для первокурсников в кампусе все равно не было парковки. Adios [10], Зеленый Монстр.

Мы с Карен одновременно захлопнули дверцы внедорожника. Она бросила промокший зонт на заднее сиденье и посмотрела на меня с улыбкой. Узел у меня в животе немного ослаб. Она действительно выглядела искренне обрадованной встречей со мной.

– Ну, Джессика, как…

– Вообще-то просто Джесс, если ты не возражаешь. Все зовут меня Джесс.

– О, ладно, извини. Что ж, Джесс, как прошла твоя поездка?

– Отлично. Никаких пробок или чего-то в этом роде.

– Хорошо. Я знаю, что иногда автострада может быть настоящим кошмаром. – Карен завела мотор и выехала на улицу. – Мы будем дома всего через несколько минут. Ты, должно быть, умираешь с голоду. Удалось перекусить в поездке?

Я отрицательно покачала головой. Хоть и помешанная на фастфуде, я понимала, насколько опасно его сочетание с долгими поездками на автобусе, поэтому отказалась от посещения «Макдоналдса».

– Я попросила Ноя заказать кое-что из еды к твоему приезду – сама я не очень хорошо готовлю. – Она состроила извиняющуюся мину.

– Все в порядке, мама тоже не блистала у плиты. – Я усмехнулась, когда в памяти всплыли запахи подгорелых запеканок, похожих на кирпичи, и других неудачных кулинарных экспериментов.

Карен рассмеялась.

– Что правда, то правда; это у нас общее. Ной заказал тайские блюда, подойдет? Но если тебе не нравится тайская кухня, мы могли бы взять пиццу или еще что-нибудь по дороге домой, тут неподалеку отличная маленькая пиццерия…

– Нет-нет, тайская кухня – то что надо.

– О, прекрасно. Мы часто заказываем тайскую еду, тем более что наше любимое заведение открыто допоздна. И они даже делают доставку мне в офис!

Мы проезжали мимо множества дизайнерских магазинов, куда я бы никогда даже не попыталась заглянуть; как и любой девчонке, мне нравился шопинг, но не хотелось впадать в уныние из-за ценников. Да и в любом случае дизайнерские шмотки по большей части были не в моем вкусе; я предпочитала винтаж. Но Карен, похоже, была завсегдатаем модных заведений. Даже в полночь, под проливным дождем ее стрижка пикси выглядела безупречно, а макияж будто нанесли с помощью аэрографа. Одежда, хотя с виду неброская, повседневная, выдавала очень высокое качество.

А в лице Карен были настолько знакомые черты, что у меня защемило сердце.

Она поймала мой пристальный взгляд, и я быстро отвела глаза, пытаясь найти тему для разговора.

– Вы с Ноем работаете неподалеку отсюда?

– Совсем недалеко, прямо в деловом квартале по ту сторону «Пруденшал-центра» [11]. – Карен указала на возвышающийся силуэт небоскреба. – Мы работаем в одной юридической фирме, но практически не видимся в течение дня. – Она закатила глаза. – Наши дела очень редко пересекаются.

Мы проехали по Мальборо-стрит, застроенной красивыми особняками из бурого песчаника, которые теснились плечом к плечу, словно величественные солдаты, застывшие по стойке смирно. Карен втиснулась на узкое парковочное место, придерживая руль одной рукой с непринужденной опытностью настоящей горожанки.