Бухта Скорби - Рейнолдс Элли

– Хорошо. Мне он даже заочно показался скучным и занудным.

Я смеюсь. Она так хорошо меня знает.

– Почему ты не сказала мне это раньше?

– Я хотела. – Она тоже смеется.

На мгновение мне кажется, что все у нас как в старые добрые времена. Мы – лучшие подруги, подруги навсегда. У меня нет сестры, только старший брат, с которым мы не близки. Ближе всего мне всегда была Микки. Она лучше всех!

– Он был слишком милым? – интересуется она.

– Не то чтобы… – Меня озадачивает ее вопрос: он открывает что-то в ее отношениях с Джеком? – Просто… мое сердце не лежало к этому.

– Ты ни с кем не встречаешься? – спрашивает Микки.

Джек смотрит на меня через плечо, и я смущаюсь.

– Нет.

Он вытирает руки о кухонное полотенце и идет к нам.

– Тебе повезло, Кенна, что ты приехала сейчас, потому что завтра мы уезжаем на побережье.

Я смотрю на Микки, жду подтверждения. Робость у нее на лице глубоко задевает меня. Я прилетела сюда, проделав такой путь, чтобы побыть с ней вместе всего несколько часов?

– У тебя есть какие-то планы? – спрашивает Джек.

– М-м-м… – Провести время с лучшей подругой. Выяснить побольше об этом скользком австралийском парне, за которого она собирается замуж. Вразумить ее и увезти домой. – На самом деле нет.

– Тебе следует поехать с нами, – объявляет Джек.

У Микки округляются глаза, но он этого не замечает. От нее исходят странные флюиды. Пока она не замечает, что я смотрю на нее, а когда замечает, то меняет выражение лица.

– Да, на самом деле тебе следует поехать с нами.

– Мне не хочется вам мешать, если вы хотели побыть вдвоем, – говорю я.

– Нет, нас там шестеро, – сообщает Джек.

Я напрягаюсь. Микки почти ничего не говорила про группу серферов, с которыми катается, но мне не нравится то, что я только что услышала. Я тяну время.

– Куда вы едете?

– Это просто пляж. – Джек улыбается, но я не понимаю смысл этой шутки.

Я поворачиваюсь к Микки.

– Это тот пляж для серфинга, который ты упоминала? Тот, где почти никого не бывает?

– Да.

Микки и Джек быстро переглядываются. Что такое промелькнуло между ними? Она краснеет.

– Как долго вы планируете там оставаться? – интересуюсь я.

– Сколько получится. Как можно дольше, – отвечает Джек. – Правда, Микки?

Я жду, когда кто-то из них упомянет свадьбу, но они этого не делают.

– Вы там разбиваете лагерь?

– Да, – кивает Джек. – Ты ведь катаешься на доске?

– Раньше каталась, больше нет.

– Как так?

Мне не хочется в это углубляться.

– Закончила с этим делом.

Джек хмурится.

– Как ты смогла отказаться от серфинга?

Смогла, потому что больше не могла видеть океан. Не после случившегося.

– Я переехала с пляжа в другое место из-за работы.

– Но ты же сейчас не работаешь?

– У меня нет доски.

– Ты на какой катаешься – на короткой или длинной?

Как много вопросов.

– М-м-м, на шортборде.

– Жди здесь. – Джек выходит из комнаты.

Я поворачиваюсь к Микки.

– Если ты не хочешь, чтобы я ехала, просто скажи.

– Конечно, я хочу, чтобы ты ехала, – отвечает она.

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я, понижая голос. – Потому что, если он… тебя обижает, я могу помочь.

Вот. Я это сказала.

– Что? – Микки резко дергается. – Нет.

Скорость ответа кажется подозрительной.

– Ты не выглядишь счастливой.

– Дело не в этом. Совсем нет. Я просто удивилась, увидев тебя. – Она бросает взгляд на дверь. – И в Племени произошли кое-какие странные события.

– Где? Что это?

– Мы так себя называем. Но тебе абсолютно точно следует поехать с нами. Будет классно.

Теперь она переигрывает. Во что она впуталась? Меня охватывает паника.

– Я уловила странности во время наших разговоров. Поэтому и прилетела сюда. Я хочу вернуть тебя домой.

– Нет. Я…

Возвращается Джек с шортбордом, который несет, держа за боковую часть. Проклятье! Он ставит доску рядом со мной. Верх намазан воском, но, судя по прекрасному состоянию, ею едва ли пользовались. Он сжимает мое плечо рукой. Я подпрыгиваю от неожиданного прикосновения. Во мне вспыхивает злость, когда он подталкивает меня к доске.

Джек переводит взгляд с моей макушки на нос доски.

– Как думаешь? Ее длина пять футов и одиннадцать дюймов [8].

Я отстраняюсь и гневно смотрю на него.

Он не замечает. Он смотрит на Микки.

– Если не подходит, то у Микки есть несколько досок.

У Микки всегда были все доски, которые она хотела. Спасибо родителям, владеющим сетью магазинов, где продаются товары для серфинга. За неделю до того, как мне исполнился двадцать один год, я сломала свою единственную доску и не могла позволить себе купить что-то взамен. Микки подарила мне новую на день рождения, красиво ее упаковав. Наверное, на это ушел целый рулон упаковочной бумаги. Она всегда давала мне больше, чем я могла дать ей, и это еще одна причина, почему я нацелена сейчас находиться здесь, чтобы помочь ей.

Микки быстро кивает.

– Да, досок много, есть из чего выбирать.

– Поверь мне: там, куда мы собираемся, ты увидишь потрясающие волны и станешь на них кататься, – говорит Джек. – У нас есть запасная палатка. У нас есть все запасное. Ну, едешь?

Он возбужден как маленький ребенок.

– Угу.

Я снова бросаю взгляд на Микки. Мне очень неловко ехать, когда она совершенно точно не хочет этого, но она явно в беде. Что-то не так. Я должна сделать все, чтобы доставить ее домой в целости и сохранности.

Глава 4

У Джека такая большая машина, что, по сути, ее можно считать маленьким грузовичком. Черная, хромированная, с именным номерным знаком – «Джек0», с высокой посадкой на слишком больших колесах. Как он может позволить себе такую машину, если он нищеброд? Или за нее платила Микки?

Из радио доносится: «Сегодня ожидается невыносимо жаркий день. Если собираетесь на пляж – ветер слабый, западный, высота волн около метра».

Из-за разницы во времени я проснулась в два часа ночи. У меня сна не было ни в одном глазу, я лежала и думала, как вытянуть побольше информации из Микки, но Джек встал раньше нее и принялся таскать вещи в машину, поэтому мне не удалось застать ее одну. Тем не менее сегодня утром она только улыбается и, как кажется, на самом деле радуется, что я еду вместе с ними.

Джек заворачивает за угол.

– Пляж Бонди-бич [9], – объявляет он, показывая рукой в окно.

Здания расступаются, и открывается сияющий голубой океан, волны набегают на пляж в форме подковы. Сейчас очень рано, но люди все равно собираются группами на белоснежном песке. Одинокие бегуны совершают пробежку босиком; дежурят спасатели в красно-желтых шляпах. Солнце слепит, краски такие яркие, что мне приходится прикрывать глаза. Если поместить фото этого пляжа рядом с фотографией какого-нибудь английского, то подумаешь, что на последнем нужен фонарик.

Несколько сотен серферов прыгают в океане, гоняясь за каждой проходящей волной. Я смотрю, как три человека едут на одной и той же волне: один на лонгборде, второй на шортборде, а третий на бодиборде, наполовину скрытом в белой пене. Тот, который на короткой доске, подкатывает к тому, который на длинной, и злобно жестикулирует [10]. За ними быстро перемещается парень на бодиборде, словно собирается прорезать середину волны. Волна схлопывается, и все трое летят – клубок конечностей, досок и пены. Я не дышу, пока на поверхности не появляются три головы.

– Почему мы едем этой дорогой? – спрашивает Микки, сидящая впереди.

– Я подумал, что нужно провести для Кенны экскурсию, – отвечает Джек. – На тот случай, если она больше сюда не вернется.