Тысяча шагов в ночи - Чи Трейси

Тачанагри с темно-зеленой кожей заскрипел и превратился в дерево, окаменевший, не считая трепыхающихся листьев.

– Ягра, – пробормотал кто-то.

– Что она здесь делает?

Миуко, склонив голову ниже, спрятала свои пылающие щеки. В тот момент тоска по Гейки охватила ее. Ацкаякина болтал бы без умолку о красном носе духа скорби или о вони того болотного духа, да о чем угодно, лишь бы успокоить ее нервы.

Но она оставила его далеко позади, и единственный путь к нему – это вперед.

И наверх.

Пока стражники-крабы возились на другом конце сада, Миуко взбиралась по скользким ступенькам, в то время как байганасу скакали вокруг нее, визжа (так тихо, насколько только могли) от непревзойденного восторга.

Второй этаж был заполнен более могущественными духами: духами огня, луговыми духами, духами айсбергов с кристаллами, беспрестанно образующимися и тающими на их белых щеках. Они с отвращением наблюдали за тем, как духи обезьян скачут среди них, опрокидывая столы и переворачивая стулья.

– А, – выдохнула Миуко. – Получается, с каждым последующим этажом духи становятся все более могущественны, а на самом верху находятся боги, верно?

Нейней кивнула.

– Теперь ты поняла.

Подобрав одежду, Миуко поспешила сквозь толпу, не обращая внимания на недовольное шипение и предупреждающие знаки, которые делали духи, когда она проходила мимо.

Самый маленький байгана, удерживаясь за ее волосы, корчил им рожи, скалил зубы и показывал язык.

Она почти добралась до центра зала, когда ее остановил низкий журчащий голос:

– Э-э… шаоха-джай, простите, но вам сюда нельзя.

С раздражением повернувшись, она обнаружила перед собой скользкого зеленого духа лягушки, едва ли достающего до ее локтя. На нем была одежда слуги, а на талии болтался узел старшего. Позади него сгрудились другие духи, наблюдая за происходящим, словно рыночные торговцы, жаждущие публичного скандала.

– Боюсь, вашим спутниками байганасу придется вернуться на первый этаж, – продолжил он извиняющимся тоном. – А вам, к сожалению, нужно покинуть все помещения, потому что демонам не дозволяется находиться при дворе Найшолао.

Миуко проигнорировала его и посмотрела на ступеньки, подумав о том, не сбежать ли. Но учитывая толпу, сужающуюся и смыкающуюся вокруг нее, она сомневалась, что сможет уйти далеко.

– Да избавьтесь вы уже от нее! – рявкнул один из духов огня.

– Так… э-э-э… – Горло духа-лягушки беспокойно выпятилось. – Да… Я с сожалением сообщаю, шаоха-джай, что вы должны немедленно уйти.

Миуко мгновение рассматривала его. Он был маленьким насупленным существом вдвое меньше ее. Даже с ее ослабевшим состоянием она могла бы отбиться от него, особенно если сначала отняла бы немного жизненной силы.

К счастью, ей не пришлось так поступать, потому что Йобабу снова возник рядом с ней. С резким криком выхватил свой вложенный в ножны меч и ударил духа лягушки по его узким зеленым голеням.

– ЙЕХ! Вперед, Леди-демон! Иди!

Воспользовавшись моментом, Миуко пронеслась мимо духа лягушки, байганасу следовали за ней по пятам.

– Стража! – прохрипел дух лягушки позади нее. – Стража!

Когда Миуко и остальные духи устремились к лестнице, начало собираться еще больше солдат-крабов в шипастых доспехах и с копьями, похожими на раздвоенные клешни. Визжа, духи обезьян карабкались по стражникам, пощипывая тех за длинные усы и дергая за клешни.

Пыхтя, Миуко пробежала мимо духов на третий этаж, сопровождаемая бесстрашным снежным духом и тачанагри, которого спугнула в саду. Вместе они выскочили с лестничной площадки в толпу воздушных духов ветра, усатых драконов и озерных духов в мантиях из журчащей воды и уже направлялись к следующей лестнице, когда голос, похожий на скрип древнего леса, эхом разнесся по дворцу:

– ШАОХА!

Миуко замерла на заледеневшем полу. Она знала этот голос.

Она огляделась по сторонам, нетерпеливо выискивая лесного духа, которого, как ей казалось, она потеряла в Доме Ноября, и увидела, как он мчится сквозь толпу, словно паук, пока борода комично развевается вокруг лица.

Она бросилась к нему навстречу, смеясь от облегчения.

– Ногадишао! Я так рада видеть…

Но он не улыбнулся и не замедлил шаг. Не успела она осознать, что происходит, он возвысился над ней, зарычал и обрушился на нее тремя жесткими, покрытыми корой руками.

14

Гнев леса

Маленький Байгана пискнул, когда Миуко повернулась на бок, укрывая его от когтей Ногадишао. Шипастые пальцы лесного духа полоснули ее по руке или, по крайней мере, полоснули бы, если бы не прошли сквозь нее, словно она всего лишь незначительная тень. Впервые с тех пор, как она начала исчезать из мира, Миуко посчитала себя везучей.

– Что ты делаешь? – воскликнула она, снимая с плеча малыша духа и передавая в руки Нейней. – Это я!

– Ты убила их! – завопил Ногадишао. Миуко с ужасом осознала, что он плачет: большие струйки сока стекали по его испещренным морщинами чертам и застывали в бороде. – Ты убийца! Негодяйка! Подлая, бессердечная вакайдзу…

Миуко отскочила в сторону, когда он бросился к ней, размахивая руками.

– О чем ты говоришь? Я пыталась остановить это! Пыталась остановить его, помнишь? Туджия…

– ЛГУНЬЯ! – Схватив ее за грудки, дайгана отшвырнул ее в толпу насу, которые, не церемонясь, повалили ее.

Когда Миуко ударилась о ледяной пол, облаченные в доспехи стражники приблизились к ней, своими вильчатыми копьями тыкая и пихая ее, подобно крабам, дерущимся за дохлую рыбу. Откатившись подальше от их ударов, Миуко снова вскочила на ноги в поисках спасения.

Но отряд крабов-стражей уже перекрыл лестницу, а к ней сквозь толпу маршировало еще больше стражников.

Выхода не было.

Ногадишао снова набросился на нее, не замечая байганасу, который рвал его бороду и брови. Йобабу, сидя на его голове, взмахнул своим коротким мечом.

– В окно, Леди-демон!

Миуко среагировала не задумываясь. Она побежала – духи разбегались вокруг нее, как мелкая рыбешка от цапли, – и, добравшись до окна, перемахнула на крышу.

Снаружи завывал ветер, хлестал ее, трепал волосы и одежду, пока она цеплялась за подоконник. Отвесные ледяные стены были усеяны окнами и смотровыми галереями, верандами, арками и покатыми крышами.

Она могла это сделать.

Если призрачное тело не подведет ее.

Однако у нее не осталось времени на сомнения, потому что мгновение спустя Ногадишао – вместе с духами обезьян, по-прежнему цеплявшимися за него, – прорвался сквозь стену рядом с ней, разбив при этом лед на куски, которые сыпались на дно ледника большими бесформенными кучами.

– Ты сказала мне, что посланница из будущего! – закричал дайгана, замахиваясь на нее. – Ты сказала, что тебе нужна моя помощь!

– Да! – Миуко отскочила с его пути и, ухватившись за балкон четвертого этажа, подтянулась наверх. – Я просто не думала, что ты поможешь мне, если я скажу правду!

– Какую правду? Увидела одичавшего старого дайгану и решила извлечь из него выгоду? Ты обещала ему значимость? Обещала величие? Знала, что он ради этого готов на все, а?

Миуко хотела остановиться, зная, что он прав. Она лгала ему. Манипулировала им. Использовала его слабости так же, как когда-то Туджиязай воспользовался ее. Тогда это казалось безобидной затеей – небольшой хитростью, которую мог бы провернуть Гейки, – но, услышав его слова сейчас, Миуко поняла, что это было отнюдь не безобидно.

Отбросив идеи своего безуспешного нападения на Ногадишао, байганасу столпились вокруг Миуко, указывая на поручни, выступы и трещины во льду.

– Вперед, вперед! – кричали они. – Иди!

– Прости меня, Ногадишао! – воскликнула она. – Мне так жаль!

С лесным духом, следовавшим по пятам, Миуко начала взбираться по стенам дворца: она преодолела четвертый этаж и через окно перемахнула на пятый, где прошмыгнула мимо духов гор, морских духов, даже звездного духа, спустившегося со своих небес, и вернулась на крытый балкон, где забралась на декоративный карниз и снова начала подъем.