Сказки Эро Салмелайнена - Салмелайнен Эро

— Ну как, довольно тебе? — спрашивает он у Запечника.

— Довольно, — отвечает тот, — теперь проводи меня домой да поднеси мне эти деньги, а за это обещаю я тебе, что в жизни своей на берег этой ламбушки не приду, ни капли воды из твоего родимого озерца не выпью.

Согласился сын водяного с Запечником идти, понес деньги к парню домой.

По пути около риги увидал он прясло и спрашивает:

— Что это за штука?

— Это бёрдо [16] моей матушки, — отвечает Тухкимо.

— Ах, бёрдо!

Прошли еще немного, поравнялись с баней. Там лежала на берегу старая прохудившаяся плоскодонка, и спросил сын водяного у парня:

— А это что?

— Это башмак моей матушки, — ответил Тухкимо.

— Велика же твоя матушка, если у нее такое бёрдо, как мы по пути видели, да этакий башмак, — сказал сын водяного своему спутнику и последовал за ним во двор.

У стены дома лежал жернов, и странным показался он сыну водяного. Удивился он и спросил:

— А это что такое?

— Это матушки моей веретенник, — ответил Запечник, — все эти вещи я тебе подарю, когда домой пойдешь.

Обрадовался сын водяного такому обещанию. Отнес он деньги в указанный Запечником амбар и стал в обратный путь собираться, желая все подарки с собой забрать. Но никак не получалось у него все разом взять, и решил Запечник ему помочь. Сначала взял парень жернов и повесил сыну водяного на шею, потом надел ему старую плоскодонку на ногу, а последний подарок, прясло, взвалил гостю на плечи и сказал:

— Вот так ты все без хлопот донесешь.

Получив подарки, заковылял с ними сын водяного к родной ламбушке, но, как только в воду вошел, в такой угодил переплет, что не знал, как и выбраться. Надетый на шею жернов тянет его на дно, куда он и путь держит, но лодка и прясло держат его на поверхности. Растерялся сын водяного, руками-ногами по воде колотит, голосит, такую волну на ламбе поднял, что услышал шум сам старый водяной и поднялся со дна сына своего спасать. Снял он с него все подарки Запечника: и жернов, и лодку, и прясло — и утащил сына домой на дно озера.

Так стал Тухкимо богатым — а много ли у него сначала добра было?

Вот и весь сказ.

О КРЕСТЬЯНИНЕ, У КОТОРОГО БЫЛА ГЛУПАЯ ЖЕНА

Жил в старину крестьянин, и обещал он одному городскому купцу корову продать. Собрался он скотину к покупателю в город вести, но жена, считавшая себя умнее мужа, заворчала на него:

— Ты только деньги в городе потратишь, лучше я сама свою корову продам.

— Ну, если хочешь, иди, — согласился муж и больше об этом не говорил.

Жена раньше в городе никогда не бывала, но решила, что сама во всем разберется и нашла-таки дом того купца, которому была корова обещана.

— Почему это хозяйка сама в город пришла? — спросил у нее купец.

— Да вот пришлось, — ответила хозяйка. — Не отпустила я мужа корову продавать, он так много в городе тратит, что никогда всех денег домой не приносит.

Торговец, который хорошо знал крестьянина и помнил, что тот никогда в поездках лишнего не тратил, решил сыграть шутку с хозяйкой, раз она себя такой умной мнит и своему мужу не верит. Велел он приготовить для гостьи вкусные и дорогие кушанья и угостил ее сладким вином. Женщине угощение очень понравилось, с большой охотой принялась она за то и за другое. Вино же ей так по вкусу пришлось, что и вовсе она меру забыла и вскоре опьянела и заснула на лавке, как мертвая.

Велел купец с нее крестьянскую одежду снять и переодеть в богатый господский наряд, а сам вышел из комнаты, оставив хозяйку спать.

Когда женщина проснулась наконец, увидела она на себе дорогие одежды и решила было, что глаза ее обманывают. Так ничего и не поняв, пошла она к купцу, спросила:

— Не знаете ли вы, кто я и откуда, что-то я себя не узнаю.

— Нет, не знаю я вас, первый раз вижу, — ответил купец.

— Никогда у меня таких красивых нарядов не было, — заговорила хозяйка. — Я из деревни пришла, привела в город корову на продажу, а теперь и не знаю, где мне ее искать. Не видали ли вы моей коровы?

— Нет, не видел я вашей коровы, — ответил купец. Заплакала хозяйка:

— Как же мне быть — та ли хоть я, что прежде, ведь и одежда на мне совсем незнакомая. Была у меня вороная лошадь, да вот не знаю, где я ее теперь найду. Не в вашей ли она конюшне?

— Там много крестьянских лошадей, всех я и не упомню, — ответил купец.

— Пойду-ка я к своей лошади, — решила хозяйка, — и если узнает она меня, значит, я та же, что и прежде, — на чужих она всегда была очень сердита.

Пошла она в конюшню, но там оказалось так много лошадей, что пришлось женщине ждать, пока все крестьяне разъедутся, чтобы свою лошадь узнать. Только потом подошла она к оставшейся лошади, но та, не узнав хозяйку в таком странном платье, встала на дыбы и едва не задавила бедную женщину. Та снова заплакала и говорит:

— Что же мне делать, если не знаю даже, тот ли я человек, кем раньше была! Но если хорошенько подумать, то есть одно средство верное, как правду узнать: у нас дома собака есть, которая на чужих всегда злится, но на меня никогда не лает. Пойду-ка я сейчас домой, и если собака на меня не залает — значит, признала хозяйкой. Но если уж и тут я до правды не доберусь, то есть же у меня дома ребятишки, которые всех чужих стесняются и сразу убегают кто на печку, кто под кровать, но меня всегда с радостью встречают. А если уж и тут я не разберусь, кто я такая, то есть же у меня хороший и добрый муж, он меня всегда на колено сажает, когда я домой прихожу, а с посторонними почти не разговаривает.

С такими мыслями отправилась хозяйка в путь, но, когда пришла она к родному дому, собаки ее чуть на куски не разорвали. Едва от них отбившись и пробравшись кое-как в избу, увидела она, как ребятишки бросились прятаться кто на печку, кто под кровать. Когда же вошел в избу хозяин, то сел он с угрюмым видом на лавку и ни слова жене своей не сказал. Та снова заплакала:

— Нет, видно, не тот я человек, которым раньше была! Святой Отец, что же меня так переменило?!

Вскоре узнал хозяин свою жену, но заговорить с ней не спешил, так как была она в господском платье. Заметив наконец ее горестное состояние, посадил муж ее к себе на колено и сказал:

— Успокойся ты, твой это дом, твои дети, и ты моя жена!

Она и верить уже не смеет, поскольку даже дети родные к ней не пошли. Но муж сказал ей:

— Как же дети тебя в таком непривычном наряде узнают? И где это ты такое платье взяла?

— Этого я не знаю, — ответила жена. — В гостях у купца уснула я, а когда проснулась, заметила на себе этот наряд, и до сих пор не знаю, кто я теперь такая!

— Перестань, — сказал хозяин, — вижу я, что моя ты жена, но вот где же наша лошадь и корова?

— Не знаю, куда они подевались, хоть ты меня убей! В доме у купца угощали меня кушаньями разными да сладкими винами. Всего со стола попробовав, уснула я крепко, а когда наконец проснулась, себя не узнала, а уж о добре своем и того меньше знаю.

— Ну и дура же ты! — сказал муж, а про себя подумал: «С такой женой толку не будет. Пойду я по белому свету скитаться, и если найду где-нибудь таких же бестолковых и глупых женщин, как моя старуха, тогда вернусь обратно. Но если мне такие дуры не повстречаются, то весь век свой буду по миру ходить».

Приняв такое решение, ушел крестьянин из дому. Через какое-то время забрел он в один дом, и хозяйка, которая была второй раз замужем, спросила у вошедшего в избу путника:

— Кто ты и откуда родом?

— Я из Тайвассало, — ответил крестьянин.

Хозяйка, будучи слегка глуховатой, не расслышала ответа и удивилась:

— Надо же, из царства небесного! [17] Не видал ли ты там моего покойного первого мужа?

— Как же, видел я его, мы с ним хорошие знакомые.