Записки, или Исторические воспоминания о Наполеоне - Жюно Лора "Герцогиня Абрантес"
Почти в это самое время при дворе была объявлена кадриль, где главную роль играли сестры императора. Кадриль сама по себе не значила ничего: прелестного в ней было только две принцессы, и из них принцесса Боргезе казалась идеалом красоты.
Она изображала собой Италию, и в этом совершенно фантастическом костюме, изобретенном с удивительным вкусом, была очаровательна. На голове ее красовался легкий шлем из вороненого золота, с несколькими легкими страусиными перьями, ослепляющими своей белизной. Небольшая эгида из золотой чешуи покрывала грудь ее, и от нее шла туника из индийской кисеи, вышитой золотыми блестками; но всего больше восхищали ее руки и ноги! На руках были широкие золотые браслеты с превосходными камеями дома Боргезе, который славился драгоценностями такого рода, на ногах — полусапожки с пурпурными, вышитыми золотом завязками, которые на каждом перекрестье застегивались камеей же. Эгида застегивалась на груди великолепной камеей с изображением умирающей медузы — самый дорогой и великолепный предмет в богатой коллекции дома Боргезе. Наконец, принцесса держала в своей маленькой ручке небольшое золотое копье.
Невозможно выразить, какое впечатление произвела она, когда вышла на сцену, где сыграла коротенькую пантомиму со своей сестрой, которая представляла Францию. Принцесса Полина была похожа на какое-то фантастическое видение, вызванное небесной силою: это был ангел, сошедший с неба на светозарном луче. Она казалась идеальным созданием, нежным и роскошным — сильфида со шлемом и копьем, с легким белым облаком, развевающимся на блестящей поверхности шлема, тихая и сладостная во всех своих движениях, потому что утомленно-ленивое тело ее не имело воли двигаться; всем, даже своею небрежностью, она была достойна обожания. Ах! Если сестра ее когда-нибудь завидовала пленительной красоте принцессы, этот вечер, конечно, не утишил ее зависти. Не знаю, кто присоветовал королеве Неаполитанской одеться так смешно, как была она одета, особенно с ее талией, уже и тогда короткой и толстой.
Одной из твердых опор своей империи Наполеон почитал Рейнский союз: он видел в нем создание удивительное не только своею силой, но и природой. В самом деле, сокровище это, порожденное гением Генриха IV и умноженное Наполеоном, было бы удивительно, если бы ему дали другое направление. Но Наполеон не понял германцев: он ласкал и тешил одних лишь владетелей Рейнского союза, тогда как народы составляли там истинную силу, которую надобно было привлечь к себе. Владетелям давали земли, области, увеличивали их владения и блеск их корон, но они не имели власти. А народы между тем развивались, просвещались и во мраке ждали дня мщения. Германец, более откровенный, чем житель Юга, не станет кидать яд в цистерны, не сожжет хлеба и не зарежет спящего врага; но он возьмет меч и поразит им неприятеля в день мщения. Германцы составили между собою союз, известный под именем «Союза доблести» (Tugendbund). Так ошибся Наполеон, не принимая германские народы в расчет как людей, а принимая только количественную их силу, увеличивая или уменьшая ее в своих союзных договорах! Но теперь мы вступили в эпоху, где все делалось несчастьем, и даже слава наша!
Россия и Порта заключили договор. Утверждали, что Наполеон не знал о нем; говорили и многое другое в то достопамятное время, но также и молчали о многом! После все пришло в замешательство; но из этого замешательства можно извлечь несколько истин. Я постараюсь сделать это.
Годы 1810-й и 1811-й были неурожайными. Император, как отец, пекся обо всех нуждах народа и заботился, чтобы у него не было недостатка ни в чем. Отдали самые строгие приказания, с тем чтобы устроить большие заготовки для Парижа: в провинциях почти всегда есть хлеб, только Париж и другие большие города подвергаются риску голода.
В это-то время государственный советник Мааре, брат герцога Бассано и такой же честный человек, как он, был назначен заготовителем хлеба для Парижа, оставаясь в то же время генерал-провиантмейстером флота. Прежде него заготовлениями для Парижа распоряжался господин Поле, используя для этого пятьсот тысяч франков в месяц, которые выдавались переводом — на префекта полиции — на благотворительные дома и госпитали. Некоторое время все шло довольно хорошо, но с приближением 1812 года увидели нехватку самого необходимого — хлеб уже начинал повышаться в цене, и народ страдал.
Господин Монталиве призвал однажды к себе графа Дюбуа, префекта полиции, и сказал ему:
— С такого-то дня вы прекращаете выдачу переводов на госпитали господину Поле. Дело это поручено Мааре, государственному советнику.
Настал август месяц 1811 года. Герцог Бассано управлял тогда министерством иностранных дел, и если бы доверие императора к нему и к его сведениям равнялось уверенности Наполеона в собственных своих предвидениях, наши дела, может статься, были бы теперь в ином положении, и император, может быть, жил еще в Тюильри.
Герцог Бассано был один из самых замечательных людей нашего времени, из самых достойных управлять кораблем, увлекаемым в дрейф. Какое-то благородное негодование тревожит меня, когда я вижу, что часто дела страны бывали вверены рукам неискусным, сердцам непатриотичным, людям неловким в трудном искусстве политики. А ведь все это могло делаться иначе. Герцог Бассано, наделенный от природы умом и дарованиями, соединенными с необычайной проницательностью и большим опытом практических дел, справедливо показался императору нужным человеком и сделался впоследствии тем более драгоценен для государства, что сокровище его опытности запечатлено событиями, которые сделали нашу эпоху столь важною. Я редко встречала человека более любезного, остроумного и способного усладить вечерний досуг в гостиной, наполненной самыми любезными и важными людьми. Никто не умеет говорить с большей приятностью и изяществом, он всегда говорит именно то, что должен сказать. Кроме того, до какой степени этот человек знает Францию и любит ее! Я питаю к герцогу Бассано глубокое уважение, основанное на том, что знаю о нем достоверно.
Таким образом, вверяя брату его управление провиантом армии и флота, император показал полное доверие свое к герцогу Бассано, потому что генерал-провиантмейстер должен был знать передвижение различных корпусов войск, и это обстоятельство, уже чрезвычайно важное само по себе, делалось вдвое значительней, когда генерал-провиантмейстер оказывался братом министра иностранных дел. Монталиве был тогда министром внутренних дел.
Пятнадцатого августа 1811 года гостиные в Сен-Клу наполнились множеством лиц, которые приехали с поклоном к императору. Он улыбался всем, но легко было понять, что какой-то важный предмет занимает и тревожит его. Дождавшись, пока ему представится весь дипломатический корпус, он обратился к герцогу Бассано:
— Задержите в Сен-Клу министра внутренних дел, вашего брата, Дюбуа, Реаля и Реньо де Сен-Жан д’Анжели, после обедни мы составим совет. Скажите Монталиве, чтобы он послал в Париж за всеми сведениями, какие у него есть о прогнозе урожая нынешнего года и о том, сколько осталось хлеба с прошлого года. Если и у вашего брата есть заметки об этом, пусть привезет их с собой. Чтобы всё и все успели собраться, совет состоится в три часа.
Герцог Бассано тотчас исполнил приказание, Монталиве поехал взять заметки, затребованные императором, и в три часа совет открылся. Император казался мрачен и озабочен. Наконец он прервал молчание и спросил у Монталиве, как идет сбор хлеба в этом году во Франции. Монталиве отвечал, что сбор хлеба идет как нельзя лучше. Император только взглянул на Монталиве и обратился к другому советнику с тем же вопросом. Мааре отвечал, что собранные им данные еще не окончательны и потому он не может тотчас отвечать на вопрос такой важности, однако считает себя вправе сказать, что не разделяет надежд господина Монталиве. Дюбуа и еще несколько человек были такого же мнения; но большинство подтвердили, что сбор хлеба идет хорошо.
Император слушал, опершись локтем на ручку кресла и поддерживая ладонью свой лоб. Наконец он поднял голову, окинул все собрание взглядом глубоким и пронзительным, который был острее кинжала, и медленно проговорил следующие слова:
Похожие книги на "Записки, или Исторические воспоминания о Наполеоне", Жюно Лора "Герцогиня Абрантес"
Жюно Лора "Герцогиня Абрантес" читать все книги автора по порядку
Жюно Лора "Герцогиня Абрантес" - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.