Эдуард Лимонов - Балканский Андрей

— Вы что, пресекли ее?

— Нет, не мы пресекли. Это Министерство государственной безопасности занималось этим вопросом.

— А когда это было?

— Это было в середине мая.

— Вы говорите, что за национализацию, а потом пресекаете деятельность общественных организаций, которые также выступают за национализацию. Нет ли тут противоречия? Нет ли тут подавления движения снизу?

— Нет, противоречия нет, потому что на самом деле такие партии под правильными лозунгами начинают заниматься рекрутингом новых членов. Понимание, какие на самом деле идеи исповедуют эти партии, порождает определенную тревогу. Пока ситуация тут не “устаканится”, деятельность таких партий будет вызывать болезненную реакцию со стороны государственных органов ДНР».

Высокопоставленный силовик, мягко говоря, лукавил. Во-первых, нацболы участвовали в становлении ДНР с самого начала, как Бенес Айо или Ростислав Журавлев. Во-вторых, создание военного подразделения и политического шло рука об руку, и уже очень скоро отряд принял участие в боях. В-третьих, никаких прокламаций о социальных правах партийцы не печатали, а только занимались добровольцами из России и из местных. Наконец, Ходаковский лично допрашивал одного из задержанных партийцев, требуя от него признаний в том, что он поехал в Донбасс за оружием, которое потом хочет применить для революции в России.

Ну а «Харьковская республика» проявила себя уже в конце мая в боях под Марьинкой на северо-западной окраине Донецка, ставшей тогда самой горячей точкой ДНР. Нацболам там противостояли в том числе чеченцы из батальона имени Джохара Дудаева, они слышали выкрики «Аллах акбар» с той стороны линии фронта. 31 мая в окоп прилетела мина, осколком которой был тяжело ранен в голову Дмитрий Колесников, а другим в руку — Женя Маркин.

Командир «Колесо» родился в рубашке. Когда его доставили в больницу, выяснилось, что осколок прошел через всю голову и застрял в мозгу. Врачи не давали гарантии не только того, что Дмитрий останется в здравом уме и твердой памяти, но и что вообще выживет. Однако уже через сутки он очнулся и вскоре пришел в себя.

Наблюдайся в России «разгул милитаризма», о котором так любят порассуждать либералы, портреты Колесникова, Максимова, Прита, Павленко, Гурьева, Маркина, Манулина и других героических нацболов не сходили бы с экранов телевизоров и обложек гламурных журналов. Но, увы, там по-прежнему Сергей Зверев с Ксенией Собчак.

Донбасская вольница тем временем окончательно схлопнулась. В конце мая под Луганском был убит Алексей Мозговой. Согласно официальным данным и позиции руководства «Призрака», его ликвидировала украинская ДРГ. Однако многие выражали в этом сомнение, поскольку Мозговой находился в прямом конфликте с руководством ЛНР. За несколько дней до гибели он успел — при противодействии Луганска — провести в Алчевске антифашистский конгресс, куда съехались делегаты из десятков стран мира, а также концерт итальянской ска-панк группы «Banda Bassoti». То, что делал Мозговой, при грамотном продолжении превратило бы Донбасс в центр притяжения для левых и антиглобалистских сил со всего мира, каким была, скажем, коммунистическая Куба в первые годы после революции. Но и это в планы Кремля не входило.

К лету 2015 года уже окончательно сформировалась вертикаль власти в народных республиках, большинство неугодных были зачищены и всякая самодеятельность прекращена. Донбасс получил свободу от угнетения киевской хунтой, обучения в школах героев УПА и разрушения памятников Ленину и отчалил от Украины. Однако мечта о народных республиках без олигархов, с рабочим самоуправлением и подлинной демократией реализована не была. При руководящей роли российской бюрократии в ДНР и ЛНР была воспроизведена российская модель полицейского капитализма, иногда — и в ухудшенной форме.

После Дебальцева и кратковременных столкновений под Марьинкой в 2015 году крупных боевых действий на фронте не велось, и большинство нацболов к концу года вернулись обратно в Россию.

Своего рода итогом донбасской кампании стал пятый съезд партии, прошедший в августе. Под большими портретами погибших, с видеообращениями с фронта и представителями добровольческих сил, а также одесского сопротивления. Донбасский съезд зафиксировал статус партии как одной из немногих — если не единственной — политической силы в России, где имеется множество активистов, имеющих опыт как уличных протестов, так и непосредственно боевых действий.

Каковы же были итоги донбасской кампании для партии?

Критики и скептики писали, что «нацболы превратились в пушечное мясо Путина» и что «лимоновцев больше нет». А один отошедший от дел партиец назвал вклад «Другой России» в дело Новороссии «микроскопическим».

На деле по линии «Интербригад» за 2014–2015 годы поехало воевать в ДНР и ЛНР около двух тысяч человек (как уже говорилось, собственно нацболы среди них составляли меньшинство). Цифра в масштабах Новороссии немаленькая. Правда, единого большого подразделения создано не было, и большая часть бойцов распылилась по бесчисленным военным подразделениям народных республик. Некоторые, как Игорь Пыхалов, ушли в бригаду «Призрак», где с осени стал формироваться коммунистический отряд. С одной стороны, летом и осенью это позволило новичкам набираться опыта у более опытных бойцов. С другой — не дало возможности нацболам создать свою военно-политическую группировку, каковой были казаки атамана Николая Козицына или, скажем, тот же «Призрак». Мечта о «Второй России», где партия пришла бы к власти и экспортировала революцию в Россию, осталась призрачной.

Достаточно успешно отработал в Москве, Петербурге и других городах партийный тыл, собирая и отправляя гуманитарную помощь своим бойцам и населению Донбасса. Особенно тут надо отметить роль Захара Прилепина, гуманитарные конвои которого исчислялись десятками миллионов рублей.

Приведем здесь оценку деятельности «Другой России» от стороннего наблюдателя — наиболее популярного блогера, освещающего события «Русской весны», севастопольца Бориса Рожина (colonelcassad):

«Не являясь в целом большим поклонником литературных талантов Лимонова и его политической деятельности, нельзя не отметить, что применительно к Новороссии:

1. Лимонов практически с самого начала восстания на Донбассе поддерживал отделение Новороссии от Украины и в принципе за прошедшие месяцы этой линии не изменил. Во всяком случае в политический флюгер не превратился.

2. Члены партии Лимонова основали свое собственное подразделение (первыми среди левых), которое смогло сохраниться и окрепнуть в круговерти военных и политических передряг. Интербригада как боевая организация вполне себе состоялась. Поехавшие позднее на Донбасс коммунисты из “Рот-Фронта”, КПРФ и других левых организаций руководствовались в том числе и примером интербригад, которые формально копировали опыт испанской гражданской войны.

3. Ну и само собой, лимоновцы приняли активное участие в сборе гуманитарной помощи для Донбасса, хотя им осенью и пришлось пережить неприятный период, когда у них возникли проблемы с властями из-за сборов средств для ополченцев.

В целом же Лимонов для Новороссии сделал немало полезного и, думаю, еще сделает».

Для Лимонова и Прилепина эта ситуация обернулась ростом популярности, существенным расширением аудитории и возможностью донести свою позицию до широких масс. В Кремле примирились с существованием критики с патриотических позиций, в каком-то смысле она даже была удобной. Указывая на «ястребов», всегда можно представить самих себя «голубями», хотя и с железными крыльями.

«Заметьте, насколько убыстрилась история за последнее время, начиная с Болотной и Майдана, — сообщил нам как-то Лимонов на партийном исполкоме. — Просто понеслась вскачь. За месяц происходит столько событий, что раньше не было и за годы. В крайне интересное время живем».

А вот как он характеризует «Русскую весну» и Донбасскую кампанию в целом:

«— После присоединения Крыма к России вы написали, что что-то проглядели в президенте, в том числе когда писали книгу “Лимонов против Путина”. Что именно?