Мы подошли к микроавтобусу, Глеб нажал на брелок — пискнул сигнал разблокировки. Меня на какой-то миг отвлёк рёв мотора. По дороге мчался «Бенц» цвета мокрого асфальта, весь заляпанный грязью и почему-то с полностью открытыми стёклами. Из заднего окошка появилась толстая трубка, и как только машина, взвизгнув тормозами, остановилась напротив стояночного «кармана», из неё плюнуло дымком. Глеб, уже открывший дверцу водителя, упал на кресло и сполз обратно на грязный асфальт.
«На землю! — раздался в моей голове голос майора. — Падай!»
Я даже не раздумывал — рухнул вниз, прикрывая голову руками. Какие-то злые пчёлы разрывали борт микроавтобуса. На меня посыпалось крошево стекла, где-то поблизости ахнул Арсен. Закричали и стали разбегаться прохожие. Чьи-то ноги появились возле моего лица, перекрыв обзор.
— Хватай его! — раздался глухой мужской голос. — Шевелись уже!
Сильная рука попыталась вздёрнуть меня вверх, но я изловчился и зарядил человеку в потёртых джинсах между ног. Тот охнул, но хватку не ослабил. Я понимал, что нахожусь в невыгодной ситуации, даже призвав симбионта на помощь. И вдруг снова послышались странные шлепки, похожие на кашель больного. Человек со стоном согнулся и стал заваливаться на землю. Я перекатился в сторону и наткнулся на лежащего Арсена. Был ли он убит или ранен, понять невозможно. Крови почти не видно, и куда попала пуля — понять невозможно.
Снова шлепки. В «Бенце» кто-то закричал от боли. А мне, наконец, удалось разглядеть того, кто пришёл на помощь. Худощавый, полностью в чёрной одежде, с глубоким капюшоном на голове, незнакомец умело палил из пистолета, выбирая для себя приоритетные цели. Мало того, что завалил мужика в джинсах и кого-то ещё в машине, он, умело прикрываясь микроавтобусом, выиграл дуэль у второго напавшего на нас бандита. Вогнав две пули в грудь этого ублюдка, стрелок в капюшоне снова перевёл огонь на легковушку. Завизжав шинами, «Бенц» сорвался с места, а заднее стекло осыпалось на капот и асфальт.
— Ушли, — глухо произнёс незнакомец, — но не все!
Он быстро сунул пистолет за пазуху и стал деловито обшаривать убитого, лежащего со мной. Вытащил что-то из карманов, переложил в свою куртку. Вдали послышался истошный вой полицейских сирен.
— Чего стоишь? Помоги своим людям, перевяжи их. Аптечка в машине есть.
Я, не веря своим ушам, вперил взгляд в незнакомца, внезапно превратившегося в девицу!
— Луиза? Ирмер?
— Уже сто лет Луиза, — девушка повернула голову, чтобы я смог увидеть её лицо. — Шевели задницей, кричи на помощь! Ты меня не знаешь. Что сказать полиции — придумай сам. Не бойся, не посадят.
И Луиза-Кристина пулей рванула по улице, ловко перемахнула через ровный ряд кустарников, тянущийся вдоль тротуара и исчезла между домами. А я ошеломлённо покрутил головой и опустился перед Арсеном. Слава богу, жив, и даже в сознании. Тот скрежетнул зубами и ответил на мой невысказанный вопрос:
— В плечо попали. Ничего страшного. Что там с Глебом?
— Сейчас проверю, — я поднялся и бегом обогнул микроавтобус, но тут подлетели аж три полицейских автомобиля, один из них заехал на тротуар, отсекая возможность нашему пострадавшему «Рено» уехать с места происшествия.
— Всем стоять на месте! Руки за голову! — заорали наперебой несколько голосов.
Чтобы не провоцировать взвинченных стражей порядка, тыкающих в меня пистолетами, я замер перед лежащим Глебом, медленно поднял руки и сцепил их на затылке.
Ну надо же! Рыжая Луиза Ирмер — моя спасительница! Значит, летом в парке это была тоже она, в такой же чёрной куртке! И как-то теперь по-новому смотрится её постоянное присутствие рядом со мной.
Скажите, пожалуйста, что происходит-то, а?
Конец первой книги
Примечание:
[1] Шибари (япон) — искусство ограничения подвижности, по-простому — связывания.
