Последний маг Империи (СИ) - Щегулин Антон

Её статус обуславливался лишь юридической процедурой. А по факту она была полностью работоспособной. По крайней мере так было написано.

Находилась под Тверью.

Я задумался. Судя по материалам дела, фабрика ранее могла закрывать огромные заказы на поставки оружия. Возобновить производство ― лишь вопрос ресурсов, коих у Беклемишева достаточно.

Как так получилось, что он смог перехватить хлебозавод, при этом упустить фабрику по производству оружия? Немыслимо.

Когда я шёл обратно к мобилю, мысли хаотично копошились в голове.

Почему в табеле о наследстве не было ни слова об этой фабрике, притом, что контрольный пакет акций у меня? Откуда вообще у фабрики могут быть акции, если она не является действующей? Парадокс.

Почему отец никогда и ничего не говорил об этой фабрике?

Как удалось сохранить владение, если Беклемишев так влиятелен?

Может быть не так влиятелен?

― Гена! ― на повышенных тонах сказал я, ― Едем срочно под Тверь!

― Ого, Павел Андреевич, а к чему такая спешка? Топлива может не хватить…

― Тогда на ближайшую станцию снабжения мобилей и в Тверь. Это вопрос жизни и смерти!

― Будет сделано, Павел Андреевич. ― улыбнулся Гена. ― Любой ваш каприз, как говорится.

― О, Гена, это не каприз. Это вопрос выживания Евграфовых, ― прошептал я.

* * * * *

По дороге я достал голубой конверт из кармана, что мне передала Софья утром, и прочёл, что там написано.

«Павел Андреевич Евграфов, 24 июня я приглашаю вас на ежегодный бал-маскарад 'Лунная ночь», который пройдёт по адресу Манежная площадь дом 1 в 00:00 часов. Ночной костюм и маска обязательны.

Анастасия Горчакова'.

Я не раз приходил на бал-маскарад «Лунная ночь», но в последние годы пропускал. Не интересно, да и не до этого было.

Теперь же я там обязан появиться. В «Лунную-ночь» соберётся вся аристократия не только Москвы, но и Петербурга. А значит там будет Бессер и Черкасов, и даже Беклемишев. От этой мысли у меня сердце забилось быстрее, а на лбу выступила испарина.

Лучшего момента, чтобы избавиться от нескольких исковых и не придумаешь. Я улыбнулся. Но какой ценой? Я пока не знал.

Дорога до Твери оказалась довольно долгой и утомительной, поэтому я уснул. Проснулся, когда Гена меня окликнул.

― Павел Андреич, мы на месте.

Я обнаружил, что распластался на диване, шея затекла, поясница тоже. И зачем я только уснул? Только хуже себя чувствую.

Июньское солнце превратило мобиль в парилку на колёсах. Я поднялся, вытер пот рукавом и огляделся по сторонам. Кругом чистое поле.

Где-то вдалеке берёзы едва покачивались на ветру. Пара одиноких сосен высились возле песчаной дороги. Я повернулся в противоположную сторону, тёмная полоска хвойного леса виднелась на горизонте. Мимо пролетела ворона.

― Гена, ты куда меня привёз?

― Как куда? Куда было сказано, туда и привёз, Ваш Сиятьльство. Еле нашёл эту дорогу. Спрашивал у всех прохожих под Тверью.

Это же пустырь. Просто пустырь. Мы зря приехали.

― Дай карту, Ген. ― скомандовал я.

Он протянул мне бумагу, я уставился на неё. Но быстро понял, что я же проспал всю дорогу. Что я пытался там найти?

― Нашли, Павел Андреич? ― издевательски спросил Терентьев.

― Нет, конечно! ― гаркнул я. ― Где мы вообще?

― Мы, Павел Андреич, находимся с вами здесь, ― Гена тыкнул пальцем в карту.

Яснее не стало.

― Ладно, ― потягиваясь, сказал я, ― давай что ли выйдем, разомнём кости. Поездка была долгая.

Мы оба вывалились наружу, летний ветер растрепал мои волосы после того, как я снял картуз. Гена начал крутить тазом и делать упражнения. Я осуществил пару наклонов, похрустел шеей, покрутив головой в разные стороны.

Вот теперь гораздо лучше.

Достал папиросу из портсигара и закурил, протянул Гене, тот улыбнулся и охотно принял моё предложение. Минут пятнадцать мы стояли, смотрели в поле, наслаждаясь моментом.

― Вот бы отец, Ваше Сиятельство, был здесь рядом с нами. Он бы точно спланировал строительство мануфактуры. Прямо посреди поля.

― А здесь и должна быть мануфактура, Ген. Только её почему-то нет, ― задумчиво произнёс я.

― Ого! ― воскликнул он. ― И что за мануфактура?

― Оружейная фабрика, ― я выдохнул дым.

― Вот оно что… ― задумчиво произнёс Гена. ― Вот оно как…

Поле перед нами было какое-то странное. У меня в груди постоянно щекотало, я не мог понять почему. Резко вдыхал, потом выдыхал. Бил кулаком в грудь, но ощущение не пропадало.

― Всё в порядке, Павел Андреич?

― Да, всё нормально, ― ответил я, ― В груди чешется. Не могу понять.

Он пожал плечами, а я докурил папиросу и сделал несколько шагов вперёд, чтобы приглядеться к роще за полем. В этот момент щемить начало сильнее. Я даже напрягся. Что со мной происходит?

Но через мгновение до меня дошло. Я сделал ещё несколько шагов вперёд и щекотка в груди начала усиливаться. Ещё через шагов двадцать я бежал. В спину кричал Гена, который не понял, почему я сорвался с места.

― Павел Андреич! Ваше Сиятельство! Ну куда же вы⁈ Я не могу тут бросить мобиль! Павел Андреич!

Я не слышал, бежал, ориентируясь на собственное чутьё. Откуда оно взялось? Почему именно здесь? Куда это меня приведёт? Ни одного ответа, ни на один вопрос, но я не останавливался.

Трава высотой по пояс затрудняла мои движения, но я всё равно бежал, опираясь на свои чувства. Светлая дымка начала постепенно рассеиваться. Поначалу я не верил своим глазам.

Это то, о чём я думал?

Внезапно трава исчезла, а я сам оказался на плотно уложенной каменной брусчатке. Позади всё так же было поле, а передо мной ― высокий деревянный забор. Слегка поросший, тёмно-серого цвета, выцветший, явно старый.

Я пошёл вдоль него. Почему я раньше не видел этот забор? Поле же было чистым, словно нетронутым рукой человека.

Начали доноситься самые разные звуки из-за забора. Скрежет металла, стальные постукивания, шипение пара. Идти вдоль казалось невыносимым, поэтому я огляделся по сторонам и быстренько перелез через ограду.

Перед глазами появилась внушительная по размерам мануфактура. Кирпичные трубы плевались дымом, длинные кирпичные здания, усеянные окнами с белыми рамами, тянулись вдаль.

Звуки усилились, чувствовалось, что внутри ведётся активная работа по производству… Чего-то. Неужели это и есть оружейная фабрика Евграфовых? Но почему я её не увидел издалека?

Я начал исследовать территорию. Людей не было. Ни единой души.

Входа внутрь я пока тоже не наблюдал. Несмотря на активную деятельность внутри фабрики, всё словно замерло. Оглядевшись по сторонам, я осознал, что даже погода изменилась. Появились серо-фиолетовые июньские тучи.

Наконец я обнаружил контрольно-пропускной пункт вдалеке и тут же рванул к нему. На входе стоял сотрудник фабрично-заводской полиции. Он меланхолично посмотрел на меня, приподнял брови и сверился с какими-то своими бумагами.

― В-ваше Сиятельство, Павел Андреевич Евграфов? ― с придыханием спросил он.

― Да.

Он тут же засуетился, поклонился и жестом указал на проход.

― Вас ожидают, Павел Андреевич. И очень давно. Наконец-то вы здесь.

― Что? ― с недоумением спросил я.

Он посмотрел на меня удивлённым взглядом.

― Ожидают-с, говорю, Павел Андреевич, ― с волнением повторил он, ― Увы, не имею права покидать пост, не могу вас проводить. Но уверен, что вы не заблудитесь. Вам нужен третий корпус. Там вас встретят.

Я приподнял брови, но задавать вопросов не стал. Последовал к третьему корпусу.

Внутри мануфактуры было множество проходов, однотипные трёхэтажные здания тянулись на сотни метров. И везде пустота. Ни единой души. Кто же тогда внутри работал? Хотя, всё логично, если все работали внутри, то снаружи никого.

С другой стороны, а как же обслуга? Рабочие, что выносили мусор? Переносили заготовки из одного корпуса в другой?

Наконец я зашёл в третий корпус, но ответов на свои вопросы так и не получил. Наоборот, всё стало ещё загадочнее. Слева от меня был огромный производственный цех и всё в этом цеху работало… Само!