– Почти. Осталось, считай, последнее.
Прячась за низкой стеной конюшен, надежно прикрывавшей нас со стороны ворот и внутреннего двора, я с трудом сдерживала дрожь в руках. Причем сама не понимала, от чего меня колотит – от нетерпения или от азарта и предвкушения. Рядом так же нервно ерзали в седлах оба эрависца – магик, похоже, был напряжен даже больше моего. Он уже успел выплести заклинание невидимости, подвесил его, что называется, на пальцы, но пока не сбрасывал, оттягивая этот момент насколько возможно. Чем позже запустишь, тем дольше оно потом будет прикрывать нас, когда действительно понадобится. Нас – это троих людей и четыре лошади. Ни Раску, ни собачке той защиты, увы, не достанется. Во-первых, слишком они уже далеко, я даже мысленно Ольгу больше не слышу, а во-вторых и в-главных, не та у них сейчас задача. Им не прятаться нужно, а вовсе даже наоборот…
– Наконец-то! – выдохнул князь, а маг без лишних слов сбросил с рук заготовленное плетение, будто растворившее всю нашу компанию в воздухе. Для нас самих тоже – друг друга мы теперь не видели. И только потом, уже выплетая новый аркан, на этот раз совсем несложный, подтвердил:
– Началось, да.
Впрочем, мог бы и не утруждаться.
От псарни, устроенной рядом с выходом из кухонь, и в самом деле донесся многоголосый вой и визг, вмиг затопивший гулкую чащу внутреннего двора – словно был при этом чем-то осязаемым, вроде воды. Я, больше не опасаясь оказаться замеченной, тронула лошадей, выводя их из-под защиты стены. Обеих: и ту, что подо мной, и ту, что была к ней привязана, пока в седло не вернется наемник. Теперь происходящее за не слишком высокой оградой собачьего загона оказалось мне не только слышно, но и видно.
Нечто белое и бесформенное, похожее на взбесившийся меховой шар, металось сейчас среди своры гончих – лая до хрипа, кусаясь налево и направо и получая в ответ такой же дикий лай и такие же укусы. К счастью, бо́льшая часть зубов, пытавшихся в это самое нечто вцепиться, безнадежно застревала в густом мехе моего несчастного одеяла, поделенного между Ольгой и Раском по-справедливости – бо́льшая часть наемнику, но в отрезанный солидный кусок была сейчас замотана и увязана гончая, теперь напоминавшая что угодно, кроме самой себя. Вернее, не что угодно, а…
– Оборотень! Во дворе оборотень! – дурниной взвыл кто-то, первым поминая эту полузабытую уже сказку. И тут же получил поддержку сразу чуть ли не десятка единомышленников:
– А-а-а…
– Оборотень!
– Фаолад! Здесь фаолад!!!
– А-а-а-а-а…
И теперь уже люди, воя почище собак, заметались перед входом в кухни – как раз там, где сейчас поили хозяйским пивом и где собралась, считай, вся челядь замка. Кто-то пытался удрать со двора и укрыться поглубже в здании, кто-то, наоборот, рвался наружу – посмотреть. Пика эта свалка достигла, когда старая и не слишком надежная загородка собачьего загона рухнула, не выдержав напора мечущихся псов. Причем рухнула, судя по крикам, еще и задев кого-то. Рванувшая на волю собачья волна влилась в и без того паническое бурление, кусая с перепугу все, что попадется на пути, и добавляя происходящему новых красок и еще больше живости.
А тут и маг закончил наконец плести свой аркан, сразу же, как и собирался, «подковырнув» им чары мэтра Искелана. Те самые, что ради праздника заставляли жилую часть замка переливаться на манер упавшего на землю кусочка северного сияния и которые тот старательно плел больше суток, вложив в них весь свой опыт и массу сил. А сейчас в один момент все это взорвалось трескучим фейерверком, сыплющим во все стороны искры – не слишком заметные днем, но оттого не менее кусачие.
Веселье во дворе обрело новые силы, став еще задорнее, хотя это и казалось невозможным. Присоединиться к нему бежала теперь и стража – со стен и от ворот, оглядываться на которые никто больше не думал.
Тут-то от входа в конюшни и метнулась еще одна светлая тень, неслышным лохматым облачком просочившись за спинами охраны и скрывшись в воротной башне.
Все. Теперь глазеть некогда. Нужно быть готовыми в любую секунду сорвать коней в галоп, проскочив злополучный мост до того, как тот начнет подниматься.
– Раск уже там! – на всякий случай предупредила я эрависцев.
– Вижу, – коротко откликнулась пустота рядом голосом князя.
А в следующую секунду раздался и долгожданный сигнал – несколько быстрых ударов чем-то тяжелым по металлическому и тягучий, поначалу очень медленный звон пошедших в разгон цепей.
– Вперед! – выдохнул князь, да еще и руку наверняка вперед выбросил, словно посылая в бой рати. Впрочем, видеть его я все равно не видела, а теперь, за нарастающим грохотом, еще и расслышала с трудом. Но приказ особо и не требовался – обсудили и обговорили мы всё заранее и подробно. А потому, наподдав пятками в бока и так уже нервно плясавшей лошади, я отпустила повод и понеслась к глубокой арке воротного укрепления, слыша рядом дробный стук копыт эрависских скакунов. Прошила ее насквозь, вылетела на мост и соскочила с него как раз в тот момент, когда дальний его край – тот, что был уже за рвом, – дрогнул и медленно, чуть ли не величественно поплыл вверх. Разумеется, ни один болт нас при этом не догнал, в замке было сильно не до того.
Но не догнали и те, кто уже должен был это сделать.
– Стоять! – натянула я поводья, едва удержавшись в седле от резкого разворота. Ни Раск, ни Ольга еще даже в воротной арке не показались, а край моста уже начал набирать скорость, уходя в высоту все быстрей и быстрей…
– Вперед, княжна! – Невидимая рука ухватила мою лошадь за поводья и попыталась снова развернуть от замка, заодно придав ускорения. – Не останавливайся!
– Ну уж нет, гости дорогие! – рванула я свой повод, освобождая его из чужой хватки. – Можете проваливать куда угодно, из Ахельны вас, считай, вывели, а у меня там любимая собачка осталась!
И сыпанула горячими искрами примерно туда, где должны были оказаться морды эрависских коней. Не промазала – без того нервных скакунов от моста словно ветром сдуло, чуток задержался лишь удаляющийся грохот их копыт по каменистой дороге к городку у подножия Ахельнской скалы. Лошади огня боятся, а как раз его я лучше всего и умела, особенно в нервах…
А еще вот прям сейчас я нарушила данное кому-то обещание…
Но ведь Ольга! Как можно было ее бросить?!
Через секунду, до боли вглядевшись в воротную арку, сквозь которую виднелась и солидная часть внутреннего двора с бурлившей под кухонными дверьми паникой, я их наконец увидела – сначала ее проскочил меньший… нет, не шар уже, а что-то бесформенное и словно развевающееся белыми лохмами, а следом за ним и фигура покрупней…
Попыталась. Проскочить.
Но вместо этого вдруг остановилась прямо под сводом и развернулась лицом ко двору.
– Что там случилось? – Я почти не глядя перехватила под брюхо Ольгу, спрыгнувшую с еще не успевшего высоко задраться края моста, и рывком помогла заскочить к себе в седло – и мех, и ее собственная шкура оказались забрызганы кровью. Своей или чужой, потом разберемся…
«Да зацепилась я там этой песцовой шубкой, когда забор падал. А наемник твой внимание на себя отвлек, пока я выпутывалась»…
– И? Встал он теперь чего?! Бежать же надо!
«Вилы у них там нашлись. И арбалет. А ошалели, увы, далеко не все».
– Так тем более бежать…
«Это тебе, дуре, бежать надо! Пока невидимость еще держится»…
И тут, сквозь ворота, я наполовину разглядела, наполовину догадалась, что же именно произошло.
Мечущаяся перед входом в замок челядь умудрилась сорвать с петель кухонную дверь. Вернее, с одной петли, отчего ее перекосило, заклинив насмерть. И тогда все рванули от страшного белого оборотня к воротам – открытым и заманчиво зияющим свободой и безопасностью… Рванули… чтобы наткнуться на еще одного, вылезшего из башни! Перекрывавшего им и этот выход тоже. До тех пор, пока под ногами у них не проскочило наружу первое чудовище – то, что поменьше.
