Расплата за предыдущую жизнь (СИ) - Косенков Евгений Николаевич

Капитан машинально расстегнул кобуру с пистолетом.

— Не нравится мне это, — сказал он тихо. — Приготовь оружие.

Александр отошёл от костра в темноту, проинструктировал бойцов на случай возможного диверсанта.

В сопровождении Акимыча к костру вышел довольно упитанный небольшого роста командир с двумя шпалами в петлицах.

— Майор Деренко, штаб десятой армии, вы кто такие? Почему прячетесь в лесах? Почему не воюете?

Капитан не спешил представляться. Внимательно смотрел на майора.

— Товарищ майор, а ваши документы можно посмотреть? — спросил он после минутного переглядывания.

— Чёрт знает что! Вы что себе позволяете капитан? — недовольно засопел майор. — Я представитель штаба армии!

— Акимыч, а он что один сюда пришёл?

— Больше никого не видел.

— Возьми Остапенко и осторожно проверьте всё вокруг.

Акимыч кивнул и исчез. На его месте нарисовался Александр с винтовкой.

Документы были в порядке. Даже больше, чем в порядке. Они словно выданы недавно.

— Из штаба десятой армии. А полковника Козловского знаете? Все документы через него проходят. Он оформляет бумаги на каждого и все командиры его прекрасно знают.

— В штабе много командиров, всех не упомнишь. Это что, допрос?

— Что вы, товарищ майор, я просто хотел узнать, что с моим другом всё в порядке. Кстати, а давно вы из штаба, и почему всё-таки один?

— Из штаба два дня назад. Здесь недалеко стоит двухсотая дивизия второй армии, и я направляюсь туда.

Александр дёрнулся, но увидел чуть заметный успокаивающий жест капитана, просто сделал шаг назад и в сторону.

— А почему один? Где ваш водитель, ординарец?

— Капитан, ты что, не доверяешь старшему по званию?

— Оружие сдать! — неожиданно выкрикнул капитан, выхватывая пистолет. — Не надо провоцировать.

— Ты пожалеешь, капитан, — майор достал свой пистолет, который Александр тут же выдернул у него из руки.

— Разберёмся. Сычёв скрути-ка майору руки.

Сычёв не успел накинуть верёвку на запястья, как майор ловким движением ухватил его за горло. Но не учёл он, что красноармеец оказался готов к такому обороту. Удар локтем в солнечное сплетение, разворот и удар в ухо. Майор опрокинулся, не издав ни звука.

— Опять подосланный. Прошлый раз диверсант был. На это раз, похоже, настоящий майор. Вот только кого он с собой привёл? Готовьтесь, с рассветом уходим. Сычёв, присмотри за майором, как очнётся, скажешь. Надо допросить его. Ну, что там, Акимыч?

Запыхавшийся Ковалевич попросил воды.

— Полицаи. Сидят в кустах. Думаю, хотят взять нас с рассветом. Человек двадцать, хотя может их и больше. В темноте сложно определить.

— Готовимся к отходу. Александр, готов прикрыть отряд? Я тебе Коробейко выделю. Сильно геройствовать не надо. Просто немного задержать. Без карты сложно будет догнать. Но смотри. От болот уходить не будем. Всё время левым флангом будем держаться болота. И пойдём отсюда на юго-восток. Всё понял?

— Хорошо, товарищ капитан. Пулемёт бы или автомат, мы бы им устроили тогда!

— Пулемёт не помешал бы. Все гранаты, что есть, вам оставим.

Александр согласился. Вот и проверит себя, достоин он тех наград, что одевал или нет? Боязно. А с другой стороны, чего бояться? Он уже раз умер. Ну, умрёт во второй раз. Ни там родных не осталось, ни здесь. Не велика потеря, как говорится. Ребят и девчат жалко. Страшная доля им выпала. Анюта так странно на меня реагирует, избегает смотреть в глаза. Влюбилась что ли? В меня? «Не смешите мои копыта», как говаривал один персонаж. В меня влюбиться нельзя. Прошлая жизнь показала всё наглядно. Так, ладно, оружие и патроны, плюс гранаты. Продуктов немного оставить, а то придётся ещё плутать по лесам. Где вы сгинули, Андрейка с Тюляпиным? Неужели нарвались на немцев и погибли? Не верится что-то. Или обстоятельства задержали? Если так, то выйдете вы прямо в руки полицаев. А сколько мы сможем здесь продержаться? Это как повезёт. Архип, Архип, что стоило пулемёт в схрон положить? И не подсказал тебе никто, что «попаданцу» из будущего понадобится именно пулемёт.

— Александр, — капитан присел рядом. — На рассвете к полицаям немцы прибудут. Сложно вам придётся.

— Майор раскололся?

— Плачет сидит. Заставили его, видите ли. Интендант второго ранга из десятой армии. Непонятный тип. От командного голоса и прежнего бравого вида ничего не осталось.

— Про дивизию он правду сказал?

— Разгромили дивизию. Рассеяли по лесам. Это я и без него знаю. Сам там с ребятами был. Ты поспи, давай. Завтра эти, не дадут отдохнуть.

Александр приготовил немецкий ранец с небольшим запасом продуктов, устроился возле костра, и как ни странно, сразу провалился в сон.

Ему снились родители, он сам, ещё маленький, радостно смеющийся. Тянет ручки к отцу, который улыбается и весело перемигивается с матерью. Вот разочарованное лицо отца, когда он узнаёт, что сына отчислили из института. Момент столкновения, водитель грузовика, умоляющий его пристрелить. Огромный Архип выходит из комнаты, Анюта в разорванном платье и вся окровавленная. Анюта…

— Вставай, Александр, светает.

Глаза с трудом разлепились. Ещё темно, но чувствуется, что рассвет на подходе. Лошади навьючены. Стёпка сопит. Катя мрачно выглядит. Может из-за темноты так показалось? Капитан оставляет четыре винтовки и почти полцинка патронов. Гранат девять штук. Пару часов выстоим, наверное.

Отряд в полной тишине двинулся по кромке болота в темноту. Анюта остановилась напротив Александра. Сердце взяло с места в карьер. Так бешено оно не стучало никогда ни в той, ни в этой жизни.

— Саша, я буду тебя ждать. Только тебя. Слышишь? — зашептала она.

— Слышу, — так же шёпотом ответил Александр. — Я вернусь.

Он резко прижал её тело к своему и крепко поцеловал. Она не сопротивлялась. Поцелуй длился всего несколько секунд, а казалось, прошла целая вечность. За это время изменился, стал живее и красочней. Анюта уходила, несколько раз обернулась, словно забыла что-то ещё сказать…

— Я найду тебя, — прошептал Александр, когда отряд полностью скрылся в темноте и за деревьями.

Вот теперь есть смысл жить. Ты знаешь, что тебя любят, пусть этого слова не прозвучало, но всё сказали глаза и поцелуй. Александр мотнул головой, возвращаясь в реальность, и увидел Коробейко, который обречённо смотрел вслед ушедшему отряду.

— Не переживай, Олесь, догоним ещё их. Задержим немного этих и уйдём, — сказал, а сам опять подумал о Тюляпине и Андрейке.

Коробейко проверил винтовки, зарядил. Вместе определили удачные места для обороны. Две винтовки уложили на запасные позиции. Теперь, главное, не допустить врага близко. Держать на расстоянии. И, главное не проворонить их, а то застанут врасплох, какая тут тогда оборона.

Через час Коробейко указами куда-то в лес, дал понять, что веселие начинается. Солнце только начало взбираться на небосвод, освещая землю. Александр пригляделся. В робких пока ещё лучах, пытающихся прогнать темноту из леса, виднелись чёрные и серые силуэты вооружённых людей. Шли в полном молчании, готовые к бою.

Александр ещё раз мысленно пробежался по позиции. Обойти не могут, с двух сторон болото, проход есть за спиной, куда ушёл отряд, но там дальше несколько путей. Андрейка об этом рассказывал. Чтобы обойти им придётся потратить почти весь день, если, конечно, у них нет местных, хорошо знающих эти места. Глядишь, тропку через болото нащупают, тогда да, отвоюется бравый красноармеец Трензель. Будем верить в лучшее, но не забывать про худшее.

Не отрывая взгляда от противника, Александр нащупал гранату. РГД-33. О такой в прошлой жизни, он даже и не знал и нигде, почему-то не встречал. Хотя, он и не интересовался историей, тем более историческим оружием. Теперь вот пришлось пользоваться. Пальцы скользнули по холодной пупырчатой «рубашке», сместились на рукоятку, твёрдо её сжали. Намучились они с Коробейко, пока собирали их. Рукоятка, запал, корпус, всё отдельно. Собирается только перед использованием. Обратно уже не разобрать. Пять штук у Александра и четыре у напарника. Между засадой и атакующими остаётся метров двадцать пять приблизительно. Главная задача, чтобы граната долетела до врага, а то ведь, возникнет на пути какое препятствие, и ещё сам погибнешь от своей гранаты. У неё, как сказал капитан разлёт осколков до пятнадцати метров, а этих осколков около двух тысяч. Александр не завидовал тем, кто попадёт под такой дождь.