"Фантастика 2025-110". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Федотов Константин

— Спасибо, Макс, я этого не забуду! — дрожа от холода, как осиновый лист, прохрипел Бегунок.

— Ага, как же, вот только странно у нас все получается, я тебя спасаю, а ты меня убить пытаешься! — ухмыльнувшись, сказал я.

— Прости.

— Бог простит, нам бы к тросам вернуться, но отнесло нас прилично, километра на три, не меньше, а тебе бы согреться нужно. В общем, будь тут, никуда не уходи, я осмотрюсь.

— Очень смешно. — фыркнул на последнюю мою фразу Бегунок.

Я вошел в чащу хвойного леса и осмотрелся по сторонам, ну, ничего полезного, разумеется, не было, но хоть от ветра можно будет укрыться. Вернулся обратно на берег и, взяв Бегунка на руки, потащил его к деревьям. Укрыв его от ветра, я натаскал сухих веток и, собрав немного сухой травы, что было особенно сложно, учитывая погоду, разжег костер. Хорошо, что у курящего человека, как правило, по всем карманам рассованы зажигалки.

— У тебя нога сломана, и вторая, возможно, тоже. — сказал я бегунку, грея руки от огня, на что глаза его тут же округлились, и на лице опять появилась паника.

— Нет, нет, все нормально! Я смогу идти! Я не буду обузой! — вдруг затараторил он, не переставая дрожать.

— Ты чего так занервничал-то? — удивился я.

— Так это, у нас, если подобная напасть случается, чаще всего таких добивают, чтобы обузы не было. Тут и так двигаться тяжело и опасно, а тут еще и раненый. — не переставая с опаской смотреть на меня, сказал Герасим.

— А на кой хрен бы я тогда за тобой нырял? Я же видел, как тебе деревом досталось, еще легко отделался. Не буду я тебя добивать, сейчас просохнем, будем выбираться отсюда. Нам нужно плот дотащить, а то у нас ни еды, ни одежды, а главное, оружия нет.

Глава 9

Страх Бегунка не на шутку удивил меня. Вот жизнь у них: получил ранение на вылазке, значит, добить можно без зазрения совести, дружба, братство, мать вашу! Немного отогревшись у костра и просушив одежду, я прошелся по роще и сломал две прямые ветки, нужно шину наложить, пока не поздно, но вот проблема, ни бинтов, ни даже веревки никакой не нашлось.

Герасим лежал на холодной земле, дрожа от холода и поскуливая от боли, сжимая зубами кожаную портупею, которой до этого был подпоясан.

— Сейчас больно будет, ты только громко не кричи, а то еще гулей привлечешь. — обратился я к парню перед тем, как попробовать вправить кость.

— Угу. — послышался стон парня, который недоумевал, зачем же я сложил в несколько раз и засунул ему в рот кожаный ремень.

Характерный хруст, кость вернулась на прежнее место, а я всем весом навалился на парня, который скулил, мычал во весь голос от боли, пытаясь прыгать по земле, словно мяч. Когда боль отступила и мой напарник немного успокоился, я достал у него изо рта портупею, которую он почти прокусил.

— Теперь понял, зачем? — спросил я, глядя на парня, показывая ему следы от зубов.

— Чтобы орал негромко? — глубоко вздыхая уточнил он.

— Балда! Чтобы ты зубы себе не сломал! Стоматологи нынче редкость, наверное. — рассмеявшись, ответил я.

К сломанной ноге я приложил две ветки, после чего двумя портупеями притянул их к ноге. Со второй ногой пока не ясно, отек и синяки имеются, но хуже не становится, надеюсь, все же ушибом обойдется. Здесь нам делать больше нечего, пора убираться отсюда.

Укутав Бегунка и в свой китель тоже, я взял его на руки и, словно невесту по мосту, понес обратно к переправе.

Из хорошего — снег наконец-то закончился, и до самой переправы можно было легко дойти по песчаному берегу. А из плохого — ветер был все таким же сильным, особенно на открытой местности, и идти нужно было против него. Дорога хоть и была простой, что сложного идти по песочку? Вот только песочек этот покрыт десятисантиметровым слоем снега, а я нагруженный, да еще и босиком. Течение отнесло нас больше чем на километр, так что топать прилично, но я больше за напарника переживаю, как бы он воспаление легких или пневмонию не подхватил. Это я еще даже и без регенерации закалялся постоянно, а теперь и вовсе болезни мне не страшны, но вот этот морской котик может реально ласты склеить после таких заплывов. Но главное, чтобы гостей никаких не пожаловало, а то нам сейчас осталось только гулей привлечь до полного счастья.

— Вот видишь, как нужно поступать, когда твой товарищ в беде, не добивать, не бросать, а идти и выручать. Даже если и сам можешь пострадать. У нас даже поговорка была такая: «Сам погибай, а товарища выручай». Так нас воспитывали, и мы людьми нормальными выросли, не то, что ты.

— А какой смысл с обузой идти? Ведь я тебя тормозить буду, и из-за этого оба сгинуть можем. Странный ты все-таки человек. — отмахнулся Бегунок.

— Так мне тебя бросить? — остановился я.

— Нет, нет, что ты! Я же сказал, странный, а не плохой. — тут же ретировался паренек.

— То-то же. Это называется двойные стандарты. — пояснил ему я.

— Что это такое?

— Ну как что. Вот ты сам не готов с обузой возиться, будь я на твоем месте, я уверен, ты бы даже и не попытался мне помочь, а вот сам обузой ты быть готов. Это и есть двойные стандарты.

Минут за сорок мы добрались до переправы, я постоянно болтал с парнем, то ли от скуки, то ли просто поговорить захотелось. На этот раз он мне не перечил и внимательно слушал, уточняя непонятные для себя слова и выражения. Усадив паренька у дерева, я принялся тянуть на себя трос, но он ни в какую не поддавался. Причина была простой: колеса, на которых этот самый трос крутится, покрылись коркой льда, да и сам трос над водой также оброс ледяной коркой.

— Что делать будем? — спросил у меня паренек, когда я присел рядом.

— Ну, вариант только один: плыть до плота, придерживаясь за трос, а там его отвязывать и к берегу его по этому же тросу и тащить. — почесав затылок, сказал я.

— Куда там, не удержать даже вдвоем, если бы без ветра, то еще можно попробовать, а так не вариант. — сделал вывод паренек.

— Не, я петлю из веревки сделаю и на трос накину, так и буду двигать, постепенно доплыву обратно, других вариантов я все равно не вижу.

— Ну, если так, то можно попробовать, а нет, так там у нас лопатки были, как веслом к берегу грести, но только далеко тебя унести может.

— Тут ты прав, ладно, чего время терять, скоро стемнеет, так что нужно двигаться.

Опять лезть в ледяную воду вообще не хотелось, но выбора особо-то и нет, тут главное с троса не соскользнуть, а то опять все заново начинать придется, как бы Бегунок к этому времени коркой льда не покрылся. Я ему предложил разместиться в лесу и разжечь костер, но тот наотрез отказался, мол, тебя дождусь и все тут.

Течение сильно сносило меня в сторону, но я ловко перебирал руками по тросу и быстро удалялся от берега. Иногда очередная волна, поднятая резким порывом ветра, накрывала меня с головой, тем самым добавляя мне бодрости. Но как бы там ни было, до плота я добрался минут за двадцать, не больше.

Плот стоял на своем месте, и все наши вещи были на нем в целости и сохранности, разве что мокрые, но это поправимо. Достав из рюкзака толстую веревку, я привязал ее к металлической скобе и обмотал вокруг троса. Затем монтировкой подковырнул скобу, державшую трос, которым плот был привязан к переправе, плот дернулся, но веревка натянулась, и я принялся толкать ее в сторону берега.

Полтора долгих часа я толкал эту чертову баржу, руки мои забились, словно после сильнейшей тренировки. Организм требовал еды и отдыха, но с главной задачей я справился и подтащил плот к берегу. Бегунок тем временем, свернувшись калачиком под деревом, сладко себе спал.

— Эй, малец, не спи, зима приснится, замерзнешь. — ухмыльнулся я.

— А ты быстро. — открыв глаза, ответил мне Бегунок.

— Ну еще бы, не на пляже загорал, в отличие от некоторых. Там как бы холодно.

— Да и тут не жарко. — ответил паренек, вздрагивая от холода.

Натянув на ноги мокрые и холодные берцы, я, оставив парня охранять вещи, отправился в лес, благо он совсем рядом находился. По-быстрому осмотрел местность на предмет посторонних и наличие каких-нибудь шалашей или землянок, но, увы, ничего тут не было. Значит, ночевать будем под открытым небом, наломав пушистых сосновых веток, я организовал два топчана и заодно наготовил много дров. Сосна — дерево хрупкое, их ветром часто ломает, так что в хвойных лесах проблем с сухими дровами почти не бывает, жаль только, горят быстро. Закончив с обустройством лагеря, я притащил сюда раненого Бегунка и уложил на уложенные хвойные ветки, а затем и все наши вещи. Только теперь, сидя у большого костра, я вынимал все содержимое наших рюкзаков и развешивал вокруг костра, дабы быстрее просохло.