Скулеж умирающих хищников разносился по лесу на многие километры, привлекая к себе внимание незваных гостей. Перезарядив автомат я присел на землю и потер руками свое лицо, пытаясь осознать все, что со мной произошло.
— Сон? Это был просто сон, но, сука, такой реалистичный! Или же это было что-то большее? Женя явилась мне и предупредила меня? А ведь если бы не она, растащили бы нас с бегунком по косточкам, и никакая регенерация бы мне не помогла. — тихо бормотал сам себе под нос.
— Макс, нам бы это, валить отсюда нужно. — вывел меня из прострации мой напарник и судя по его взгляду он уже протрезвел.
— Что? Валить? Да, ты прав, сейчас все соберу. — осознав слова Бегунка, ответил я.
— Грааа!!! — послышался знакомый рев вдалеке.
— Охотник! Да твою-то мать! — ругнулся я, закидывая вещи в наши рюкзаки.
— Мы словно откармливаем их. Вроде как из-за реки рев, у нас мало времени, сдается мне плавают они быстро. — ухмыльнулся Бегунок.
— Ага, главное нам самим десертом не стать. — отмахнулся я, разматывая леску и быстро привязывая ее к кольцам гранат.
— Ты же не бросишь меня тут? — сжимая автомат в руках, уточнил Бегунок.
— Не брошу, сейчас нужно кое-что сделать. — ответил я.
Закинув Бегунка на площадку, я дал ему пустые магазины и открытый цинк с патронами, чтобы он их снарядил, а сам
по быстрому установил несколько растяжек из разных гранат, не убить не убьют, но ранить могут и с толку сбить,а там гляди и оторвемся. Схватив оглобли и потащил свое детище, груженое Бегунком и вещами, в нужном направлении.
— Грааа!! — раздалось совсем рядом за нашими спинами.
— Это тварь уже на берегу! — запищал Бегунок.
— Я и так это понял, держись крепче! — крикнул я и побежал вперед.
Глава 10
Ноша моя была не сильно тяжелой, но тащить все это через лес было неудобно, того гляди врежусь во что-то и вся конструкция развалится на куски. Бегунок тем временем наполнял пустые магазины и то и дело с опаской оглядывался назад. Я зацепленным за разгрузку фонарем освещал себе путь, обходя стороной поваленные деревья и растущие кусты. Весь снег был истоптан петляющими волчьими следами, а также он был покрыт алыми каплями крови. Вот нам еще одной встречи с волками только и не хватает.
От места бойни мы отбежали метров на пятьсот, как оттуда донеслись взрывы, а затем и свирепый вой охотника.
— Как бы он не погнался за нами. — выразил свои опасения Бегунок.
— Надеюсь, мои подарочки его задержат. — ответил я, тяжело дыша.
На часах было пять утра, и я уже час как без передышки пробираюсь через лесную чащу. Охотник за нами так и не погнался, что не могло не радовать, но останавливаться я даже и не собирался, до рассвета уж точно. Очень напрягал тот факт, что двигались мы ровно в ту же сторону, что и волки, так что еще одной встречи с лесными санитарами нам, скорее всего, не избежать.
Бегунок держал в руках автомат и внимательно оглядывался по сторонам в поисках погони или нападения, его сильно трясло, и он морщился от боли, которая так и не отпускала его, но нужно отдать должное, он терпит и не ноет.
На часах было восемь, тьма постепенно начала отступать, а свет лениво заполнять лесное пространство. Было очень облачно, от этого светало медленнее, чем обычно. Волчьи следы стали попадаться все реже. Я же, словно лошадь, тащил свою ношу, пот стекал по моему лицу, собираясь на подбородке, после чего большими каплями падал на снег, ноги мои уже начали подрагивать от такой нагрузки. Пробежал я километров двадцать, не меньше, и даже невозмутимый Бегунок был в шоке от моих возможностей. Последние километров десять мы уже преодолевали, двигаясь по накатанной за лето и осень дороге, как сказал напарник, по ней-то он сюда и добирался со своими коллегами.
— Все, привал! — сказал я, остановившись и бросив оглобли в пушистый снег, пытаясь отдышаться.
— Макс, ну ты силен вообще! Я сидеть уже не могу, задницу всю отбил, а ты, словно молодой жеребец, без устали такое расстояние преодолел! — начал хвалить меня напарник.
— Что поделать, не бросать же тебя, дурака, на съедение. — отмахнулся я от парня, растирая себе лицо снегом.
— Это точно, любой бы на твоем месте бросил, а ты нет, рисковал, сильно рисковал, но не бросил. — склонив голову, ответил парень.
— Я же тебе говорил, русские своих не бросают!
— А кто такие эти твои русские? — не понимая, спросил он.
— Вот ты спросил, конечно же, русские — это народ, который раньше жил в этих землях, да и ты, по сути, русский, но только скурвившийся. — ухмыльнувшись, ответил я.
— Это как?
— А это так, поменяй нас местами, представь, что это я со сломанной ногой оказался. И вот сравни, что сделал я и что бы сделал ты. Я поступил, как подобает нормальному человеку, а то, как поступил бы ты, так делать, в общем, не стоит, плохо это.
Бегунок замолчал, осмысливая мои слова, а я, отдышавшись, начал собирать ветки для костра, надо бы поесть и попить горячего, а то я что-то вымотался, организм требует энергии. Настроение у меня было хорошее, ну еще бы, отбились от волков, убежали от охотника, а еще этот сон, не знаю, но мне словно легче стало, но все же, вспоминая об этом, чувство вины начинает терзать меня по-прежнему. Размышляя о своем, я ходил по лесу, как вдруг услышал писк. Прислушавшись, я осмотрелся по сторонам и, поняв, откуда он доносится, я осторожно отправился на него, достав пистолет из кобуры.
Метрах в двадцати я увидел лежащего около дерева черного волка, истекающего кровью. Надо отдать должное, волки сейчас стали просто монстрами какими-то, здоровые, мощные, в холке под полтора метра, не то, что в мое время.
Видно было, что животное страдает и вот-вот испустит дух. Увидев меня, он начал скалиться, но был не в силах подняться.
— Что, брат, не повезло тебе сегодня? — обратился я к волку и начал осторожно к нему подходить, кто знает, может ему все же хватит сил на последний рывок.
Но волк, услышав меня, убрал оскал и положил голову обратно на снег.
— Таков закон, причем твой же закон, либо ты, либо тебя, выживает сильнейший. — добавил я, подойдя к волку, и вытащил из разгрузки кинжал, — Я помогу тебе окончить страдания.
Я присел перед головой волка, как тот что-то прорычал, и из-за дерева, озираясь по сторонам, прижав уши и поджав хвост, к нам выбежал черный волчонок, он был еще совсем крохой, размером с домашнюю кошку, не больше. Щенок, попискивая, подбежал к своей, как оказалось, маме и лизнул ее в нос.
Волчица смотрела мне в глаза, не со злостью, а словно с просьбой, с мольбой о помощи.
— Хорошо, я присмотрю за твоим дитем. — осторожно положив ей руку на голову, прошептал я.
Как я догадался, да все просто, что ей еще может от меня понадобиться? Она смотрела то на меня, то на волчонка и жалобно поскуливала. После лизнула мою руку, а затем своего волчонка и, закрыв глаза, испустила дух. " Аааауууу", — тут же затянул волчонок, усевшись на свою пятую точку, задрав голову к верху.
— Ну что, браток, крепись, такова жизнь. — погладив пушистого зверька, сказал я, после чего взял его на руки и пошел к нашему костру, который кое-как разжег мой напарник.
Волчонок заметно нервничал и не совсем понимал, что происходит, он пытался рычать на меня, но получалось так себе. А еще он укусил меня за палец своими острыми, словно маленькие иголочки, зубами, за что тут же получил щелбан в свой черный влажный носик. Усевшись на руке, он посмотрел на меня, негодуя от щелбана, и недовольно фыркнул в знак протеста.
— А ты чего думал? Меня кусать нельзя! Подрастешь, будешь еще и по своей шерстяной заднице получать. — улыбаясь сказал я волчонку, и он, посмотрев на меня своими голубыми, словно небо, глазами, лизнул мне руку.
Вообще на ощупь он был мягоньким и пушистым, это все благодаря его щенячьему пуху, нормальной шерстью он еще не покрылся, но это вопрос времени. По окрасу шерсти он пошел в свою мать, черный, словно ночь, ни единого белого или серого пятнышка, когда вырастет, будет выглядеть шикарно и грозно, вот только оставлю ли я его себе? Хотя чего спрашивать, я уже и так это решил. Собак я люблю, чего только мой верный и умнейший Макс стоил, с полуслова меня понимал, не собака, а мечта, одним словом. Волк, разумеется, не пес, характеры у них больно разные, но я думаю, смогу воспитать этого обормота, по крайней мере, попробую.
