Проект «Наполеон» (СИ) - Уточкин Вячеслав

— Я боюсь даже представить. Словами такой груз с души и не снять.... Но знаешь, пока мы живы, надо помогать живым, нечего жалеть о том, что было, и искать виноватых. Если ты сейчас не занят, проводи меня до дома.

Его взгляд оттаял, и лицо порозовело.

— Хорошо! В порту я дела закончил, — согласился Антонио. — Вот и пройдёмся, поговорим.

Он обернулся к шхуне и приказал капитану:

— Груз доставьте в замок. Там я его позже приму.

— О, смотрю, ты стал большим человеком на большом острове, — попытался я его отвлечь от мрачных мыслей.

— Тебя давно дома не было, — криво усмехнувшись, сказал он, направляясь в сторону нашего имения. — После звездопада на острове наступил беспредел, все бросились делить власть, пока Франция не смотрит. Отец, используя связи и наших бойцов, быстро навёл порядок и стал герцогом Морисом Маналезе I, освободившим Корсику от оккупации французов. Об амбициозности моего отца ты и так слышал.Из него вышел хороший правитель. Он остановил междоусобицу. Кого убил, а кого купил. А потом дал большие свободы ремесленникам и крестьянам. Жить стало полегче… Да и, прямо скажем, немало земель и стад потеряло хозяев, а выжившие стали жить сытнее и вольнее. И благодарить надо отца, который не стал устраивать переделы уже присвоенного и остановил ссоры. Поэтому, когда из аномалии полезли всякие свиноподобные твари, его люди не растерялись, а подняли народ, и проклятое место обнесли сплошной каменной стеной с одним выходом, где встречают и разделывают этих чудовищ. Слава Богу, на острове всего одна аномалия и нет закрытых городов.

— Слушай, а что за атрибут «Зеркальное прикосновение»? — спросил я.

— Атрибут позволяет вылечить от любой, даже неизлечимой болезни, а также от любой раны, — Антонио поморщился.

— Так это же просто божественный атрибут! Чем недоволен? — возмутился я.

— Ага, божественный... Для пострадавшего. А я испытываю всю его боль и даже прерваться или потерять сознание не имею права до конца лечения! — возмущённо воскликнул Антонио.

Я мысленно прикинул этот атрибут на себя. Да ну его нафиг.

— Ладно, что мы всё про меня, — сказал Антонио. — Ты, гляжу, тоже без дела не сидел. Рассказывай, что в большом мире делается?

— После катастрофы мы перебрались в Тулон. Бывший губернатор Корсики, граф де Марбёф, прибывший туда же, собрал вокруг себя выживших дворян и солдат. Благодаря этому, он быстро навёл порядок в городе, а потом и во всей провинции. Превратил кадетскую школу в лицей для ведьмаков — новых обученных воинов для борьбы с чудовищами. У графа большие связи с Россией, которая сейчас впереди всех в науке борьбы с монстрами. Наш лицей первым получал научные знания, программы обучения и образцы вооружения из российской Академии, и его назвали лучшим среди прочих школ ведьмаков. Мой отец хорошо знал графа, поэтому, несмотря на юный возраст, меня приняли на обучение, — рассказывал я, поднимаясь по улице, ведущей к моему дому.

Архитектурные изменения вызывали противоречивые чувства. Память Наполеона рисовала такие любимые лёгкие домики из белого ракушечника под цветной черепицей. Домики за небольшой оградой утопали в зелени виноградников и фантастическом разнообразии цветов. Их приятный, сладковатый запах навевал чувство беззаботности и легкости, как на отдыхе в Черногории множество лет назад, в другом мире. Улица была — словно любвеобильная и легкомысленная красавица, готовая принять любого посетителя в свои объятия.

Теперь всё изменилось, и красотка переродилась в закованного в каменные латы рыцаря. Из-за высоких каменных оград, увенчанных острыми металлическими пиками, хмуро следили за окружающим пространством через свои бойницы мини-замки. Резные калитки с вычурными ручками сменились на крепко обитые металлом ворота. Теперь стало понятно, почему корабль, на котором я плыл, был забит гранитными блоками: сейчас это самый ходовой товар на острове, приносящий немалую прибыль судовладельцам.

У одних из ворот Антонио притормозил.

— Слушай, Набулио, раз мы здесь, давай зайдём и проверим, как там мой заказ, — прервал мои размышления кудесник.

— А давай. До пятницы я совершенно свободен, — вспомнив мультфильм про Винни-Пуха, сказал я.

Возле ворот лежала здоровенная кувалда и каменная наковальня. Приподняв этот молот, мой друг ласково опустил его на наковальню. Где-то в глубине двора раздался тихий мелодичный перезвон. Подождав несколько минут, Антонио снова потянулся за молотом.

— Слушай, в чём прикол этого дверного замка? — полюбопытствовал я.

— Вроде говорим на одном языке, но ты на материке нахватался столько непонятных фраз, что я только по смыслу понимаю, — вздыхая, сказал Антонио.

— А-а, так я спрашиваю, нахрена эта хреновина, и с хрена ли ты по ней хреначишь? — с улыбкой повторил я.

— Ты сейчас с кем и на каком языке разговаривал? — удивлённо оглянувшись, спросил Антонио. — И вообще, я ваш тайный язык ведьмаков не знаю, — продолжил он.

— Я просто хотел узнать у благородного дона, для чего предназначен этот механизм, и как он работает? — внутренне давясь от смеха, спросил я.

— О-о, это замечательная история, — начал рассказ мой старый друг. — Года два назад на остров прибыл кудесник с атрибутом «Голос павлина». Ему требовалось сделать особое оружие, а в этом доме проживает лучший оружейник и кузнец всего Средиземноморья. Единственное, что плохо, — он глуховат. Кудесник долго бился в ворота, а потом применил свой атрибут и снёс их к хрюкалам. Оружейник обиделся и отказался делать заказ. Чтобы его умаслить, кудесник сделал ему артефакт-оповещалку для приходящих заказчиков. Чтобы не баловались дети, молот кудесник сделал достаточно тяжёлым, из какого-то странного металла, — грустно смотря на него, вещал Антонио.

Во время его рассказа моё внимание привлёк огромный каштан у ворот. С этого дерева свисала тарзанка, и были прибиты перекладины, чтобы забраться на смотровую площадку в кроне этого исполина.

— Ладно, дай мне постучать, — сказал я, привязывая молот к верёвке тарзанки. Хотелось сотворить какую-нибудь импульсивную выходку после своих неудачных подвигов на корабле и женской неблагодарности.

Антонио, удивлённо взглянув на меня, пожал плечами. Физическая подготовка в школе ведьмаков была на высоте. Словно белка, я быстро вскарабкался на площадку и начал вытягивать туда молот. Кудесник настороженно молчал. Вытянув молот и прицелившись им по наковальне, я крикнул:

— Открой рот и заткни уши! — этот совет явно не был лишним.

Отпустив молот, сам открыл рот и судорожно вцепился в толстую ветку.

«ЁПРСТ, все буквы заглавные», — это единственное слово билось в моей голове. Кажется, с хулиганством я перестарался. Звуковая волна сорвала листву с ближайших деревьев, а Антонио рухнул, зажав ладонями уши, и потерял сознание, свалившись в сточную канаву.

В створе ворот появился здоровенный амбал с кувалдой вдвое больше брошенной мной. Его пошатывало, из носа у него шла кровь. Обежав озверевшим взглядом окрестности, он заметил меня.

— О, ведьмак, слезай! Сейчас я тебя убивать буду! — заорал этот питекантроп.

Из соседних домов выбегали мужчины, вооружённые всем подряд, от вил до старинных мечей, оглядываясь по сторонам. Потом они поочередно уставились на меня, давая понять, что бить меня будут долго и со вкусом.

В это время пришёл в себя Антонио. Набычившись, он направился прямо ко мне, явно не собираясь слушать извинения. Но тут снова раздался низкий металлический гул, только уже издалека, а затем повторился. Антонио замер, и его лицо побледнело.

— Что произошло? Ты чего так сбледнул? — требовательно спросил я.

— Из аномалии кто-то вырвался. А два удара в гонг означают, что, кроме хрюкалов, вырвался монстр-вепрь и направляется сюда. Хрюкалы бегают, где попало, а вот хозяин монстров всегда идёт на ближайшего кудесника. А на острове такой кудесник один — это я, — передёрнув плечами, сказал Антонио.