Проект «Наполеон» (СИ) - Уточкин Вячеслав

Не понимая даже, зачем, она забрала его багаж. Это был мимолетный порыв, странная смесь жадности и любопытства, одолевшая вдруг ее у постели спящего. Чуть позже она также внезапно отступила, вызвав мимолетное удивление и сожаление о странном поступке, но Катерина уже привычно отбросила их. Вместе с непрошеной печалью о случайном заступнике и любовнике. Каждая смерть от ее руки вызывала все меньше чувств, делаясь привычным и необходимым злом на ее пути к великой цели.

Она исполнит свое слово и сотрет с лица земли проклятые Закрытые города. Следующее поколение женщин уже не будет терять своих любимых.

Если, конечно, люди не справятся с этим и сами. Снова.

Глава 8

Я проснулся от ощущения, что кисти рук словно опустили в кипяток.

— Ну, земноводное, ну, погоди! — мысленно взвыл я.

Сна не было ни в одном глазу. Встав и не глядя по сторонам, я выскочил на палубу. Стоя там, я бессмысленным взглядом обозревал порт Аяччо родной Корсики, утопающей в лучах яркого солнца. Раздражение от всей этой ситуации вылилось на матросика у сходней.

— Почему не поставили в известность? Где весь народ? Сколько уже здесь стоим? Что молчишь? Ну-ка, отвечай, салага! — взревел я.

Матрос переступил с ноги на ногу, словно срочно захотел в туалет. Бурно всплеснув руками и сделав еще несколько резких жестов, собрался с духом и, набрав полную грудь воздуха, выдал:

— Я капитана позову… — и слился в неизвестном направлении.

С каждой минутой ожидания моя злоба на окружающий мир нарастала скачками. Появление капитана я встретил зверским взглядом, который сменил сначала на удивлённый, а потом — на ошарашенный. Я привык видеть перед собой Сальвадора Дали в засаленном камзоле на голое тело, но теперь эпатажность капитанского прикида вызвала настоящий ступор.

Головной убор в виде оригинальной треуголки из кожи ската прикрывал часть платка из золотистой ткани, повязанного на пиратский манер. Волосы были заплетены во множество косичек с монетами на концах. Усы, натёртые воском, тянулись параллельно палубе. Из-под твёрдого сюртука небесно-голубого цвета с золотыми пуговицами выглядывала шёлковая белая рубашка. Коричневые бриджи поддерживал длинный пурпурный кушак, замысловато завязанный на левом боку. На нем же крепилась шпага почившего кудесника. Ноги были обуты в высокие замшевые сапоги горчичного цвета. На их отвороты грубыми нитками пришили серебряные пряжки с изумрудами. Завершала картину «блошиная ловушка» на крепкой шее, свисающая на золотой цепочке и сшитая из тонкого выделанного чёрного меха в форме полевой мыши.

— По какому поводу молодой синьор так нервничает? — спросило это произведение современного искусства.

— Эммм… — информативно ответил я.

— Ваша чаровница перед отъездом не велела вас будить, — добавил капитан.

— Почему моя? — переспросил я, отметив абсурдность его высказывания.

— Ну как же, весь экипаж судна, и, думаю, даже сам морской владыка слышали, как ваша милость занималась перевоспитанием чаровницы. Видно, пытки, применяемые вами, были очень изощрёнными. Чаровница так кричала, так кричала… — с глумливой улыбкой произнёс капитан.

Почувствовал, что покраснели не только уши, но даже пятки.

— Мне пора собираться и сходить, — сказал я поспешно.

— Так она уже забрала ваш багаж, — удивлённо добавил капитан.

Я бросился в каюту, встретившую меня девственной пустотой. Только на колченогом табурете валялось несвежее исподнее.

В жизни почти каждого бывают случаи, когда обворовывает хороший знакомый. Чувство обиды от утерянных вещей перекрыло разочарование от крайне безнравственного поступка Катерины. Предательство наших романтических отношений вызвало бурю негодования, желание найти её и покарать. Но эти намерения остановила мысль: «Как обидно, когда не ты, а у тебя». Закон мира — «да воздастся ему за грехи его» — проступил во всей красе. Я же сам, как мелкий мошенник, прикарманил ее книгу Альтериум под влиянием навыка. Похлопал в районе груди и убедился, что книга осталась у меня. Вывел для себя: «Не суди, и не судим будешь». В оправдание своего поступка решил считать украденные у меня вещи платой за книгу. Жаль, что такая аристократичная красавица оказалась всего лишь воровкой у знати!

Грыз я себя недолго. Ведь чувство вины, писали в умных книгах, отнимает много энергии, снижает самооценку и позволяет окружающим манипулировать тобой. Подвёл итог: совершил ошибку — усвой урок и не делай подобного в будущем. А сам продолжай двигаться дальше. Вспомнилась работа из прошлой жизни, разработка игр — это череда ошибок и проблем, и если на них зацикливаться, то успешной игры не создать. Человек постигает мироздание на ходу, постоянно двигаясь вперёд, наполняя себя и вселенную чем-то новым. Отсутствие динамики ведёт к отупению и разложению… Так философствовал я, выходя на пристань — в одной форме, без вещей, с книгой Альтериум и небольшим мешочком денег за пазухой.

Состояние души и организма улучшались с каждой минутой. Шёпот дракона решительно оборвал созерцание родных сердцу мест.

— Пациент, у меня есть для вас две новости. Плохая и очень плохая, — произнёс Дракон.

— Почему пациент? — удивлённо спросил я.

— Это как раз плохая новость. Тебя отравили, и мне с трудом удалось нейтрализовать яд, — сказал мой динозавр.

— Кто меня траванул?

— А демон его знает. Очень плохую новость сообщать? — хихикнув, добавил дракон.

— Так, земноводное, давай конкретику о моём состоянии! — попросил я.

— О, тебе не о чем беспокоиться. Я уже сто раз боролся за жизнь отравленных разумных. Должно же было у меня когда-нибудь получиться. Ну, я на это надеюсь, — продолжил хохмить дракон.

— Ну, ладно, гад, я тебе это припомню. Какая очень плохая новость? — раздражённо спросил я.

— Ты мне должен за такое шикарное излечение одну душу кудесника или десять осколков обывателей! — с пафосом произнёс дракон.

— Дорогая моя, любимая жаба… Ох, прости, дорогой дракон. Прежде чем брать плату за уже выполненную услугу, задумайтесь на минутку, что попытка получить выгоду с хозяина жилплощади, на которой ты живёшь на птичьих правах, может обернуться закрытием кредита доверия и выселением, — завернул я.

— А вот это сейчас было обидно. Я истратил массу энергии, чуть не развоплотился, нехороший ты человек. Знать тебя больше не хочу! — заявил мой партнер.

О как, мне стало даже неудобно. Вроде хотел пошутить, а получилось — схамил.

— Эй, дракоша, извини. Ну, пошутил неудачно, с каждым бывает!

— Ладно, проехали, потом поговорим, — пробурчал он, истаивая в моём сознании.

— Молодому синьору нужна помощь? — эта фраза вернула меня в материальный мир.

Передо мной стоял несомненный кудесник и ждал ответа. Я удивлённо отметил знакомые черты лица. Сосредоточился — и включилось опознание, только без таблички обошлось.

— Я рад тебя видеть, Антонио, — улыбнувшись, сказал я.

— Мы разве с вами знакомы? — удивился он.

— Ай-яй-яй, гляжу, «ваша милость» забыла, как всего восемь лет назад один молодой предводитель банды сорванцов обещал поделиться своим авторитетом с младшим товарищем, — иронично сказал я.

Кудесник нахмурился, вглядываясь в моё лицо. Потом на его лице мелькнули узнавание и радость.

— О, Матерь Божья, Наполеон! Прошло восемь жутких лет, а ты всё такой же самоуверенный наглец! — вскричал он, крепко обхватив меня за плечи.

— Я тоже рад тебя видеть. А почему ты один? Где наша банда сорвиголов? — весело спросил я.

Руки Антонио соскользнули с моих плеч, он ссутулился, лицо его побледнело и словно окаменело.

— Мы пошли шесть лет назад в аномалию. Самоуверенные, веселые. Положили всех здешних чудищ, похожих на свиней, их хрюкалами зовут. И главного вепря уложили, никого не потеряли. И пошли на выход, с хохотом и шутками Я повел их в ворота, очень гордый собой. У нас никто не знал тогда, что выйти может только один… Нет больше нашей банды. А есть я, чертов кудесник, с атрибутом «Зеркальное прикосновение». — хрипло, с надрывом произнёс Антонио.