Последний Герой. Том 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Кто-то убрал Прохоренко.

— Думаешь? — вопрос прозвучал дежурно, капитан ничуть не удивился.

Шульгин молча крутил в пальцах лямку от рюкзака, который стоял рядом, на лавке. Он уже подготовился к вылазке: консервы, сухари, аптечка, нелегальный ствол, все это было. Оставалось определиться, куда двигать.

— Найди мне машину, которая меня до рыбацкого поселка докинет, — сказал Шульгин, поразмыслив.

— Эй, столица, я те чо? Такси?

Коля подался вперёд, потянулся в карман и сунул Петру несколько крупных купюр:

— Держи…

Петя же, почесав затылок, сделал вид, что не по-человечески это всё совсем, и пробубнил:

— Я со своих не беру и тебе не советую.

— Со своих? — улыбнулся Шульгин. — А с чужих, стало быть, берешь?

— Ну, скажешь тоже… Иногда сэма подгонят, шишку там… или сушку. Принесут в благодарность, бери, мол, Петруша, спасибо, что помог.

— Сэм, шишка, сушка? — вскинул бровь Николай. — Что за диковинный подгон?

— Ха! Вот ты, столица, и есть столица… Самогон, орехи кедровые и вяленую рыбу. Это же все знают…

— Короче, дело такое, что мне очень нужен УАЗик и водитель, который отвезёт меня в тот рыбацкий посёлок, откуда «Нива» приехала, — сказал Шульгин ровно и протянул купюры дальше. — А это… возьми… купишь себе и шишку, и сэма, и сало, если надо.

— Ладно… Будет сделано, товарищ майор, — отозвался Петя с улыбкой, взяв деньги.

— Я капитан, — мотнул головой Шульгин.

— Для меня ты, Колямба — майор… щедрый такой, даже целый полковник. Кхе…

Раздолбанный уазик качался на ухабах проселочной лесной дороги. Водитель — сморщенный, как урюк, но ещё не старый, с посеревшим раньше времени лицом и жёлтыми зубами, не выпускал изо рта дешёвую сигарету, постоянно дымил, отчего Шульгин, сидевший рядом на пассажирском сиденье, всё время морщился и отворачивался к окну.

— Значит, говоришь, ты мент? — скалился водила. — Что-то не похож. Скажи что-нить на ментовском… А?

— Не отвлекайся… — пробурчал Шульгин, вцепившись в ручку и пытаясь не слишком подскакивать на сиденье. — Не дрова везешь.

— А откуда ты? Не из области ведь? Или из области? — продолжал тот.

— Не твоё дело, дядя, — отрезал Шульгин. — Рули давай. А то оплату срежу…

— Да не, не, кто ж спорит, — примирительно заулыбался желтозубый по имени Герра. Имя странное, но звал он себя именно так. — Я ж ведь и туристов-то, бывает, вожу, конечно. То на рыбалку попрутся в тот посёлочек. Напокупают себе внедорожников модных, а у нас правило такое: в тайге чем круче джип, тем дальше идти за уазиком! Ха-ха!

Он засмеялся. Но Шульгин не отреагировал, только кисло поморщился.

— Шутка, чё, не понял, что ли? Шутка-быль. Ну, типа, всё равно же я вытаскивать их буду.

— Да понял я, понял, Герра, — скривился Шульгин. — Ты это… не дымил бы на меня. Как в газовой камере сидим.

— Так, а ты окошко своё тоже открой, — скалился желтозубый.

— Ага, открой… Дубак, блин!

— Ну конечно, кто же в тайгу в кожаной курточке и в туфельках едет! Ты бы ещё шорты надел и галстук.

Он снова заржал, но уже немного потише.

— А что за посёлок этот? Рыбацкий… — спросил Шульгин.

— Да местный там коренной народ, испокон веков рыбу сетями ловит. Рыбнадзор глаза закрывает. Дескать, у них это… как называется по-умному… этнос или занятие предков, как там… не знаю, как сказать. Короче, народ живет как хочет. Но люди душевные, не то что городские.

— Ну и ты, я смотрю, не из интеллигентов, — подколол его Шульгин.

— Ой, так я-то техникум почти закончил, — фыркнул Герра. — Преподавателю вот не надавал бы по мордасам в свое время, так точно бы второй курс закончил. А чего ты-то в посёлок потянулся, товарищ мильтон?

— По работе, — коротко ответил Николай.

— Я слыхал, там зэк беглый объявился. Убивец. У Сартылая, местного рыбака, лодку слямзил, а самого Сартылая так и не нашли. И ещё одного местного убил, «Ниву» забрал.

— А ты откуда знаешь? — насторожился Шульгин.

— Да у нас же тут все друг друга знают, — хмыкнул Герра. — Каждый через десятое колено: или кум, или сват, или брат. Даже с коренными… Они к нам приезжают, на русских женятся. В Заозерске всё перемешалось уже. Тот посёлок — скоро и чистокровных не останется, некому будет рыбу ловить.

— Ну это ваша проблема, — отмахнулся Шульгин. — Ты мне вот, что скажи. Мне, короче, нужна будет лодка. Хорошая, с мотором.

— О, так это организуем, — оживился Герра. — Есть у меня знакомец один, у него водомёт — сорок кобыл и ПВХ-шка на три девяносто. Самое то по бурунам ходить.

— ПВХ-шка? — переспросил Коля. — Это как?

— Ну как, как… — скалился Герра. — Вот ты, городское племя. Надувная, значит.

— Надувная! — поразился Шульгин и снова поглядел в окошко. — Не порвётся?

— Ни в жись. У неё же и дно даже бронированное.

— Дно бронированное? — уточнил Шульгин. — Как — бронированное? Железом, что ли?

— Вот ты совсем деревня, хотя, вроде, из города, — фыркнул Герра. — Нет, конечно. Плёнкой проклеено дополнительно, чтобы по порогам скользить. Ты лодок таких не видел, что ли? Что ж ты видел тогда. Ладно, сам увидишь ещё.

Машина въехала в посёлок. Полз туман, в воздухе стояла сырая тяжесть, но дождь перестал моросить. Где-то в глубине улиц залаяли собаки.

Уазик ещё несколько минут мерно покачивался на ухабах, а потом остановился у заросшего двора.

— Всё, приехали, — сказал Герра, закрутив окно и повернув голову. — Короче, ты ему водки не давай, пока не свозит туда-сюда. Он тебя умолять будет, но ты не давай. Денег не давай, только когда привезёт. А чего тебе, куда надобно-то?

— Этот зэк беглый, — объяснил Коля, — он по реке сюда попал, правильно? На лодке Сартылая.

— Ясен перец, не по воздуху ж прилетел.

— Мне надо узнать, откуда он пришёл.

Коля поправил под курткой пистолет в наплечной кобуре.

Герра вылез.

— Эй, Кривоглазый! — крикнул шоферюга в сторону калитки. — Выходь, глянь, я тебе туриста подогнал — с тебя пузырь, ха!

Крикнул он это громко, а потом приглушил голос и шепнул Коле:

— Я его так подзуживаю, знаешь, я-то за пузырь не работаю. Ты же обещал подкинуть, кроме аванса?

Коля вынул пятитысячную и сунул её шофёру. Тот потянул руку, но Коля отдернул купюру обратно и сказал ровно:

— Но только после того, как организуешь мне лодку с мотором.

Герра криво улыбнулся и махнул рукой:

— Да вон он, уже идёт. Провожатый твой…

Из низкого, будто вросшего в землю домика вывалилось тело — мужик в драной телогрейке и сапогах, с помятой мордой. Щетина на щеках напоминала осеннюю усыхающую поросль.

— Ты гляди-ка, — усмехнулся Герра, — не пьяный, не шатается. Это хорошо. Просто с похмелюги, видать. Злой, как чёрт будет. Но ты всё равно пить не давай, иначе ничего не выгорит.

— Чего надо? — прохрипел мужик.

Ростом этот Кривоглазый был небольшой, но широкоплечий. Ладони — как лопаты. Приземистый, с короткой шеей, широкой приплюснутой головой и толстыми ногами, будто жизнь всё время давила на него сверху, а он упирался и шёл, как маленький танк.

— Шоколада! — передразнил его Герра. — Иди, Кривоглазый, принимай гостей. Клиент у тебя.

— А-а, турист? — мужик разглядел, наконец, Колю. — Куда закинуть? На второй порог? Или на малую Лебяжку?

— Да я не рыбак, — сказал Коля. — Меня Николай зовут. А тебя как?

— Кривоглазый.

Шульгин снова было поморщился, но вовремя выправил лицо.

— Ну, так и зовут, что ли?

— По паспорту уж не помню как. Зови Кривоглазый.

— А почему Кривоглазый? — спросил Коля. — Вроде, не…

— А потому что, когда я выпью, один глаз сразу закрывается. И хоть убей, не открывается, пока не просохну.

— Это у него нервный тик или что-то такое на почве алкоголизма, — вставил Герра, изображая медицинского эксперта.

— Херня-война, — отмахнулся Кривоглазый. — Мне от этого даже лучше. Хоть чем-то отличаюсь от вас, остальных.