Никто не гнался, как и обещал тот солдат. Но все же ни секунды промедления быть не должно. И через минуту Игнат уже мчался прочь, терпел не совсем комфортную скачку, периодически стегая Гузака по бокам. Кроткий, даже порожний, чуть поспевал заводным.
* * *
Севернее Перекопа.
10 мая 1683 года.
Как же медленно идет русская армия! Боже… Черепаха, казалось, что быстрее добралась бы до Перекопа. И ведь почти что ничего не мешало, чтобы быстрее передвигаться. И степь крымцам не удалось поджечь. И смысла не было особого редкие колодцы забрасывать тухлятиной. Воды хватало, особенно после трехдневного нескончаемого ливня. Даже кое‑где образовались ручейки. Кони пили эту воду, да и солдаты брали ее, кипятили.
Вот с кострами и кипятком было сложнее. Угля взяли очень мало. В ход пошли и все кусты. Чуть ли траву не пробовали поджигать. Обозники в этом отношении были героями. Все равно раз в день была горячая пища. Правда варили каши только те, которые не требуют долгой варки. И все смотрели в на бревна и доски, которые мы привезли. Складывалось ощущение, что и до бунта недалеко. Нет, конечно, но напряжение витало. Люди хотели согреться и просушиться, а негде.
– Возвернулись! – в нашем лагере поднялся крик.
Шахтеры прибыли. Нет, конечно, не шахтеры, но те, кто просто набрал угля, который выходит из земли. Два дня пути до тех мест. И было не просто опасно, а преступно отправлять людей за углем. Ведь тут кружат отряды степняков. Но… Удивительно, но Кучук‑бей держит свое слово. Ногайцы нас не атакуют. Имитируют атаки, и приходится на них реагировать, но нет столкновений.
Чумазые, словно те африканцы‑негроиды, но довольные, счастливые, что их встречают, как близких родственников, в лагерь входили казаки, въезжали телеги с углем. Я поражен, на самом деле, насколько же много угольных выходов на землях будущего Донбассе. Я был там в прошлой жизни. Но вот такого не видел. За эти территории России нужно зубами вгрызаться.
Нам промышленность ставить и пока что вся железоделательная отрасль на древесном угле. Так же деревьев не напасешься, тем более, что далеко не каждые породы и подходят. Но, насколько я знал, в Англии прямо сейчас идут эксперименты с переводом металлургии на каменный уголь. И вот когда у них появится технология… Вот тогда и начнется резкий взлет английской промышленности. Мы должны быть первыми!
Не успели мы порадоваться тому, что пришли «шахтеры», как новые известия.
– Передовые полки! Наши! Дошли! – кричал сперва офицер, дежуривший на смотровой вышке внутри лагеря.
Я спешно забрался на вышку…
Да, идет Григорий Григорьевич. Наконец‑то, как же я его ждал!.. Руки чесались начать операцию. Вот сегодня же, хочет того, или нет, но Ромодановский выслушает меня.
Разведка сработала, глубины измерены… Мы готовы сделать то, чего от нас не ожидает никто. Мы готовы разворотить осиное гнездо, из которого сколько уже столетий вылетали осы‑людоловы, грабили, уводили людей, не давали России развиваться.
Нам пора брать Крым! Быстрее, так как еще нужно отыскать сына и наказать тех, кто осмелился меня лишить наследника.
Конец 4 книги
