Теперь я не Адвокат (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

— А что же он больше нигде не работает, раз денег не хватает? — я продолжал расспрашивать словоохотливую бабушку.

— Пошто нет-то, работает… сутки через трое охранником на нефтебазе неподалеку… И Семен там с ним. Охранники третьей категории они! — она важно подняла вверх указательный пальчик, преисполненная уважения. — Говорят, это у них такая легенда прикрытия. О как! Но вы, пожалуйста, никому!

Мы пообщались еще несколько минут, однако больше бабушка не знала ничего. Но уже этого было более чем достаточно. Получат спецагенты от Вики на суде, ох и получат.

Как они утверждали в протоколе допроса: «Я случайно проходил мимо, ко мне подошел ранее незнакомый полицейский, попросил принять участие в осмотре автомобиля, рядом оказался еще один прохожий, которого я не знал, ему полицейский тоже предложил», и так далее.

А обманывать не-хо-ро-шо. За ложные показания даже уголовная статья есть, хотя судят по ней очень редко.

Уходя, я решил проверить почтовый ящик гражданина спецагента. Кое-какими навыками домушника я владею (жизнь заставила) и отмычки у меня почти всегда с собой. Простенький замок сдался элементарно, а внутри обнаружилась бумажка, которую я готов был расцеловать: повестка на допрос к следователю по какому-то уголовному делу в качестве свидетеля.

Все понятые должны допрашиваться следователем, и этот — не исключение. Хотя непонятно, зачем слать повестки, таких людей оперативники обычно сами привозят. Или просто дают понятому расписаться в уже напечатанном протоколе. Ну да мне без разницы, почему так произошло.

После я съездил к Семену, но его там никто не знал, и по указанному адресу жили другие люди, квартиросъемщики. Вероятно, он обитал в другом месте с какой-нибудь бабой, а эту квартиру сдавал. Еще один маленький прокол — неправильно указал фактическое место проживания.

Я позвонил Вике (она наконец-то вышла из зала суда) и поведал ей о своих находках. Она обрадовалась не меньше меня и сказала, что прям сейчас напишет ходатайство о вызове в суд понятых.

— Только бы судья не подвел! — воодушевилась она.

— Не думаю, — возразил я. — В таком возрасте люди уже не меняются. Все будет нормально.

Набрав по телефону еще нескольким знакомым, узнал, что уголовное дело, по которому вызывают Алексея, тоже по наркотикам, и материалы в следствие поступили не откуда-нибудь, а из Главного управления по борьбе с ними, где и трудились героические подбрасыватели героина Роману.

Все сходится. Все ниточки ведут к одному.

Теперь надо узнать об этом загадочном Игоре, оперативнике, который пока что выглядит ключевой фигурой. И я поехал в Управление собственной безопасности.

Есть такая полицейская организация, в обязанности которой входит ловить преступников в погонах, отчего ее никто не любит. Служба в ней считается чем-то не очень приличным, хотя перейти в нее хотят очень многие.

И зарплата повыше, и власти побольше. Да и взятки работающие здесь берут тоже, хотя и не так явно, как в других структурах. Илью, заместителя начальника одного из отделов, я знал не особо хорошо, но достаточно для того, чтобы в разговоре с ним называть вещи своими именами.

Я рассказал ему о деле Левшина. Он пару минут сидел, задумавшись, потом поделился:

— О Смирнове мы знаем давно. Личность он темная и мутная. Деньги любит. Эта любовь стоила ему карьеры — когда хотели его повысить, мы не пропустили. Теперь так и будет до старости в операх бегать. Хотя он, такое впечатление, не слишком из-за этого и переживает. Как говорится, ближе к земле — ближе к деньгам. Второй опер, который был с ним, никто и звать его никак. Молодой пацан, исполняет указания старшего товарища, учится у Игоря. Ничему хорошему тот его не научит… поэтому шансы, что в будущем пацанчик сядет, весьма велики.

Он на секунду отвлекся и сбросил телефонный звонок.

— Что за татуировки у Смирнова и у других, мне неизвестно. В принципе, они не запрещены, хотя и не приветствуются. А насчет дела Левшина… Не возьмемся мы пока. Подозрений недостаточно. За что зацепиться, неясно. Начальство не даст нам тратить время и силы на такое. Мы работаем за показатели, а не за что-то другое. И делаем их на гораздо более простых делах. Вымогает полицейский деньги с коммерсанта — тот сбегал к нам, получил меченые волшебным ультрафиолетом купюры, отдал сотруднику, тут же мы его и хлопнули. Работы немного, а «палка» есть. Вот так и живем. Подобных дел достаточно. В полиции сейчас, сам знаешь, кто работает. Люди с горящими до денег глазами.

— Это понятно, но все-таки…

— Если будет что-то конкретное, мы, конечно, все сделаем. А пока — увы.

Он пожал мне руку и пошел обратно к себе на работу.

Что у меня еще на сегодня?

Наверное, можно ехать домой. Но не успел я завести двигатель, как позвонила по видеосвязи сестра.

— Привет! — закричала она в телефон.

Она находилась в каком-то клубе. Гремела музыка, танцевали люди.

— Привет, — ответил я.

— Как ты там?

— Нормально!

О том, что меня несколько раз едва не убили, говорить не стал. Такие вещи ей знать незачем. Она еще маленькая. Двадцать один год — очень немного. Вдобавок, она обитает в творческом окружении. Это я ежедневно познаю жизнь, причем исключительно с изнанки.

— Ни фига ты не нормально, — заспорила Оля. — Целыми днями на работе! Так нельзя! Когда ты развлекался последний раз?

— Сложный вопрос, — проговорил я, раздумывая, считать приключение с Мариной отдыхом или все-таки работой, — сразу и не отвечу!

— Приезжай к нам в клуб! У нас весело! — не унималась уговорить меня сестренка.

— Верю, что весело, но я, пожалуй, домой.

— Какой ты стал старый и скучный, — передразнив мой голос, пробубнила Оля. — С тобой хочет познакомиться Снежана, она учится в моей группе.

Оля подвинула телефон, и в камере показалась блондинка в платье с блестками. Очень симпатичная. Голубые глаза, ямочки на щеках.

— Снежана еще никогда не видела настоящего частного детектива. Ей очень интересно. Приезжай, развесели ее как-нибудь. Вдруг у тебя получится? А дальше действуй по обстановке.

— Скажи ей, что частные детективы — такие же люди, как и все остальные, только еще хуже, — не сдавался я.

— Хуже? Снежана, мой брат сказал, что он такой же, как все, только хуже!

Затем она снова обратилась ко мне.

— Плохие ей нравятся. Хорошими ее не удивить. Приезжай. Выпьешь, потанцуешь, еще что-нибудь… если проявишь немного энергии… Кстати, вдруг ты не знаешь, Снежана — художник, и ей нужна мужская натура для рисования, ха-ха-ха.

Засмеялась и она, и стоящая рядом Снежана. Похоже, парочку коктейлей они уже успели пропустить.

— У меня обычное лицо, ей будет неинтересно.

Трубку взяла Снежана.

— Меня больше интересует не лицо, а тело. Оля сказала, что ты часто бываешь в спортзале. Это как раз то, что мне и нужно. В Москве очень тяжело с обнаженной натурой. Прямо беда.

— Подумаю, — буркнул я и отключился. А у нее очень проникновенный голос.

Настолько непрозрачный намек… да, раскованная нынче молодежь пошла. Заманчиво, конечно. Но не до того сейчас. Надо перекусить и отдохнуть.

А потом что-то заставило меня передумать. Я — человек эмоциональный. Решил, что надо развеяться. Но не плясать под студенческую музыку, а… по-настоящему. Жестко и сурово.

— Сейчас приеду, — коротко сообщил я Оле и отключился. Где они находились, я понял. Рядом с ее институтом. Студенты там постоянно тусуются. Хотя и далеко не все.

…Вот они, знакомые стеклянные двери, а над ними пылают огни-лампочки. Как-то я здесь был. С виду обычный ночной клуб, но так просто сюда не зайдешь. Заведение дорогое, и на входе почти фейс-контроль.

Дорогу мне преградил охранник.

— Вы платили за вход? И вообще, я вас что-то не помню.

— Вспоминай, — отрезал я и взглянул на него так, что он мигом посторонился.

В темном зале гремела музыка, на столах расставлены блюда и бутылки. Праздник, что ли, какой сегодня отмечают?