Меж двух огней (СИ) - Март Артём

— И прямо так, как рассказывают, все и было?

Бычка помрачнел еще сильнее.

— Товарищ сержант, — мрачно уставился на него Бычка. — Извиняйте, конечно, но мы тут байки рассказываем или же ищем Селихова?

Самсонов, осматривавший было скалы, снова обернулся к Бычке.

— Да ладно, тихо ты, солдат. Ниче я такого не имел в виду.

Бычка не ответил. Уставился себе под ноги и переступил подозрительную, как ему показалось, ямку.

— Я к тому, — продолжил Самсонов, щурясь от последних, и оттого самых ярких лучей солнца, — к тому, что поговаривают, будто бы Селихов тогда заманивал на себя духов, а ты бил по ним из пулемета. И на Селихове после такого маневра ни царапинки не было. Вот я и хотел спросить, как думаешь, живой он?

— Ну… Тела никто не видал, — заметил Пчеловеев, озираясь и заглядывая за очередной камень. — Да и как он погиб, тоже. Лично я видел, как он залег. А потом отвлекся и все — нету его.

— Ну и что думаешь? — Самсонов теперь глянул на Пчеловеева.

Однако неожиданно на вопрос ему ответил Бычка:

— Если вы думаете, что Саня Селихов погиб, а мы тут запросто так время тратим, то не так это. Селихов — калач тертый. Его так просто не убьешь. Уж много кто хотел.

— И никто пока не смог, — подтвердил Пчеловеев, несколько задумчиво.

Потом он вдруг всмотрелся куда-то вдаль, под скалы, у подножья которых невысокой цепью стояли камни.

— Там! Там кто-то есть! — указал вперед Пчеловеев. — У тех камней!

— Враг⁈

— Не знаю!

— Отделение, к бою! — скомандовал Самсонов. — Стрелковой цепью — вперед! Огонь по усмотрению!

Пограничники, взяв оружие на изготовку, принялись быстро перемещаться вперед, стараясь подойти к камням как можно быстрее, чтобы рассмотреть странное движение, что заметил там Пчеловеев.

Когда и Самсонов тоже заметил за камнями движение, то приказал залечь.

Пограничники затихли за камнями. Притаились, держа гряду в пределах сектора обстрела.

Вдруг Бычка привстал на локтях. Слишком сильно задрал голову.

— Бычка! Ты че творишь⁈ Голову вниз! — приказал Самсонов.

Бычка, казалось, и не собирался выполнять такого приказа. Вместо этого Самсонов заметил, как на ломоносом, не очень красивом лице Бычки растянулась радостная улыбка.

— Живой! Ты посмотри, кот блудливый! Живой! — радостно крикнул Бычка и принялся подниматься.

Самсонов всмотрелся вдаль. А потом увидел…

— Душман! — крикнул он. — Уничтожить противника!

В следующий момент Самсонов дал очередь по чалме, поднявшейся из-за камней. Стрекот его автомата тут же разорвал тишину гор.

— Ты че творишь, баран⁈ — заорал на него Бычка злобно.

Самсонов от такой дерзости аж оторвал щеку от приклада своего АК. Изумленно уставился на Бычку.

— Прекратить огонь! Свои! — вдруг раздался моложавый, но твердый голос.

Самсонов бросил взгляд к его источнику. Чалма, которая сначала показалась из-за камня, а когда он выстрелил, снова скрылась за укрытием, опять появилась в поле зрения.

Спустя секунду сержант увидел и ее владельца — худощавого душмана с изуродованным шрамом лицом. А потом он увидел и Селихова.

Замкомвзвода появился следом за духом. Поднялся из-за камней. Худощавый, стройный, широкоплечий, он выглядел помятым и грязным от пыли.

— Вот чертяка! Живой! Из-под шквала ушел! — без приказа поднялся Пчеловеев. Поднялся так, будто это Селихов разрешил ему встать. Разрешил одним только взглядом.

Самсонову это не понравилось, но сержант промолчал.

Когда из-за спины Селихова вышел пограничник с «Вертушки», имени которого Самсонов не запомнил, Бычка с Пчеловеевым направились к Селихову.

Неприятное чувство появилось в душе Самсонова. Конечно, молодой сержант не мог сам себе объяснить этого ощущения. Не мог и не умел. Но если б смог, он назвал бы его чувством отчужденности. Отчужденности от боевого братства.

Когда Самсонов встал, бойцы принялись брататься и с Селиховым, и даже с незнакомым пограничником. Хлопать их по плечам. Радостно указывать на не пойми откуда взявшегося языка. В этот момент Самсонов подумал, что Селихов ему совсем не нравится. Даже сам не понял он, как эта мысль проскочила у него в голове.

Задумавшись на мгновение, он посчитал ее странной и необоснованной. Постарался выкинуть ее из головы.

— Товарищ старший сержант, живой? — с улыбкой спросил он у Селихова, когда последним приблизился к бойцам.

— Живой, спасибо. Как у нас, потери есть?

— Никак нет, Саня, — разулыбался Бычка. — Нету потерь. Все как по маслу прошло. Ни одной пули никто не схлопотал. А это что за сучий хвост?

— Его надо к лейтенанту, — Селихов серьезно кивнул на перепуганного чуть не до смерти душмана. — Язык это. Важная информация у него есть.

— Во даешь. Пропал, а нашелся уже с языком, — сказал Пчеловеев, слегка улыбнувшись. — Ну пойдемте. Муха там уже без тебя весь извелся. Шукает тебя — найти не может.

Самсонов хотел было приказать взять пленного под конвой, но Селихов его опередил. Неприятное чувство в душе Самсонова взыграло вновь, когда он увидел, как пограничники с полуслова слушаются старшего сержанта. Да только Самсонов так ничего и не сказал. Лишь улыбался Селихову. Улыбался, признаваясь сам себе в постыдном, но неопровержимом факте. Факте того, что Селихов почему-то был ему неприятен.

Смерив душмана взглядом, Муха поморщился. Заметил, что Сахибзад не справился с мочевым пузырем от страха. Самому душману, казалось, состояние собственных шаровар было до лампочки, настолько тот был напуган.

— Значит, это выживший из ихней группы? — спросил Муха после того, как мы с ним встретились у бронемашин и поздоровались. Старлей поздравил нас с Алимом с тем, что мы остались живы.

— Его нужно срочно допросить, командир, — сказал я, глядя на то, как Алиму, сидевшему на камне неподалеку, оказывают первую помощь. — Сведения он нам интересные выдал.

Бычка и Самсонов, державшие духа под конвоем, переглянулись. Самсонов как-то недоверчиво зыркнул на меня. Впрочем, очень быстро поторопился отвести глаза. Физиономия у него почему-то была очень кислой.

Муха вздохнул. Задумался.

— И что за сведения?

— Много какие, — пожал я плечами. — Но главное — обещает нам показать ближнюю дорогу до «Лабиринта».

Муха ожидаемо нахмурился.

— И ты веришь этому прохвосту? Ты глянь на него. Он же все штаны обоссал от страха. Такой, что б живой остаться, все что хочешь скажет. Может и про «короткий путь» набрехал.

— Может. Но проверить надо, — сказал я. — Ты сам знаешь, сколько мы времени потеряли. Дух говорит, что к Лабиринту есть скрытая дорога. По ней, якобы, духи переправляют оружие. Прямо грузовиками переправляют. А значит и наши машины там пройдут.

Муха поморщился. Кивнул на пленного.

— Кто-нибудь, облейте его водой, чтоб вонь отбить. А то ветер в нашу сторону. Ну лады. Допросить-то можно. Но уже по дороге. Сейчас пойдем на марш, вернемся чуть назад и завернем…

— Бычка, Пчеловеев, отведите пленного вон туда, под дерево. Напоите. Мы с товарищем лейтенантом сейчас придем. Самсонов, пошли еще кого-нибудь из своих за водой.

Бойцы отрапортовали: «Есть». Но «Есть» Самсонова оказалось брошенным как-то нехотя. Тем не менее бойцы отправились выполнять приказ.

— Отправил солдат куда подальше, — догадался Муха, выдохнув. — Что, спорить будешь?

— Буду.

Муха хмыкнул.

— Я рад, что ты живой, Саша.

— Спасибо. Я, в общем-то, тоже.

Муха вдруг помрачнел.

— Ты тоже это понял? А?

— Понял что?

— Что этот Аль-Асих специально на мину наступил? О, зараза… Знал я, что у него не все дома, что крыша подтекает, но что б настолько… И зачем он это? Неужели жить надоело?

— Такие как Асих, — начал я мрачновато, — думают не так, как обычные люди. И потому логика у них бывает вывихнута наизнанку.

— Это как?

— Я считаю, Асих думал, что если погибнет, то таким образом «победит» меня.