Ознакомительная версия. Доступно 296 страниц из 1479
И если все сказанное ныне правда, Едигей предложил Джианнони дель Боско руку спасительной помощи. Так что и серебро жалеть нечего… Особенно под залог будущих торговых льгот! А уж там новоиспеченный беклярбек Золотой Орды сумеет решить вопрос и с торговой факторией генуэзцев на Руси…
Обдумав все последующие действия, консул заметно приободрился:
— Моя благодарность вам, сеньор Едигей, просто безмерна. Конечно, достаточного количества серебра, чтобы оплатить все ваши расходы, я не смогу собрать в ближайшее время. Да и согласитесь: будет не очень справедливо, если спасение Газарии оплатит одна лишь Каффа! У нас есть Оффициум, управляющий всей колонией — так что, обсудив ваше предложение с прочими нобилями, я смогу собрать столько серебра, сколько вам потребуется…
Джианнони прикинул в уме время на разведку и сбор денег, после чего продолжил:
— Мы будем готовы ближе к концу зимы.
Однако, увидев гримасу разочарования на лице темника, консул поспешно добавил:
— Впрочем, сундук серебра на подарки ключевым мурзам и бекам, а также некоторые другие дары уже лично для вас, мы сумеем приготовить уже сегодня!
Прожженный купец и политик, Джианнони неплохо разбирался в людях — в том числе и во лжи. От общения с Едигеем у него осталось двоякое чувство, и он не стал бы доверяться темнику, не подстраховавшись — но все же история, изложенная ногайцем, была весьма правдоподобна.
Вряд ли рядовой татарский мурза сумел бы придумать столь развернутую легенду только для того, чтобы выпросить серебра у консула Каффы…
Немного подумав, Едигей небрежно кивнул:
— Ближе к концу зимы вообще-то поздновато… Но я надеюсь, что вы успеете собрать серебро раньше — хотя бы половину того, что я запрошу. Тем более, мне самому еще нужно поразмыслить о том, сколько сундуков серебра потребуется в конечном итоге! Ну а пока…
Тут темник сально улыбнулся, бросив похотливый взгляд на античные скульптуры:
— Я слышал, что в Газарии полно красавиц-черкешенок на продажу; рабыни также могут послужить доброй платой моим воинам. Так почему бы нам не взять некоторое число девушек уже сейчас? Гулямы это одобрят… Да и я не прочь вкусить прелестей ваших гурий прежде, чем покину Каффу. Пожалуй, я мог бы задержаться до утра, воспользовавшись вашим гостеприимством, консул.
Джианнони с готовностью кивнул:
— Безусловно! Самые красивые невольницы послужат усладой славному темнику!
Темник Едигей.
Едигей с удовольствием вдохнул свежего морского воздуха, принесенного утренним бризом… Самое то остудить разгоряченное любовными ласками тело!
Честно сказать, вышедший на балкончик ногаец еще никогда не встречал женщин столь совершенных форм и изящества. Стройные и грациозные, подобно горным сернам… А белизне кожи черкесских невольниц позавидуют даже мраморные статуи древних мастеров!
Прошедшая ночь пролетела, словно краткий миг блаженства, наполненный любовной истомой… И еще никогда Едигей не чувствовал себя так чудесно!
Неожиданно внизу, у самой башни Святого Климента вдруг раздался приглушенный возглас — а затем и короткий, тотчас затихший крик. Чувственная расслабленность мигом слетела с ногайца — он мгновенно собрался, вслушиваясь в тишину предрассветных сумерек… Напряженный, словно тетива составного лука — и опасный, подобно гибкому клинку из булата! Но тревогу стражники-фрязи поднять не успели — и темник позволил себе выдохнуть.
Главное, чтобы у главных городских ворот его нукеры сняли стражу столь же легко, как и у ворот внутренней цитадели…
Отряд отборных гулямов разделился еще днем — сотня всадников последовала за темником в цитадель, играя роль почетной стражи. Но еще две сотни нукеров остались в городе — бродить по базару и порту, с ночлегом в татарском караван-сарае. Так что удар по защитникам Каффы должен быть нанесен одновременно — в двух ключевых точках!
Приободрившись, Едигей вернулся в выделенные ему покои пружинистым шагом барса, подбирающегося к жертве. И сам собой, ногайцу вспомнился разговор двухмесячной давности…
— Эта победа открывает нам дорогу на Казань и в Булгар, на Москву! Мы зальем земли покоренных кровью бунтарей — и горе тем, кто посмел предать своего хана!
— Да-а-а-а!!!
Собравшиеся в шатре Тохтамыша приближенные встретили победный возглас своего господина радостным воплем, в очередной раз подняв за победу чаши с кумысом. А окрыленный успехом, хан уже принялся раздавать указания своим мурзам — обратившись, в том числе, и к Едигею:
— Ты мой друг, отправишься на полуночь, преследовать изменников-булгар. Твой тумен пострадал меньше прочих, так что…
— Мои нукеры не отправятся на полуночь.
Темник ответил спокойно, без малейшего внутреннего колебания. И это спокойствие в который раз вывело Тохтамыша из состояния душевного равновесия… Чингизид замер на несколько кратких мгновений, пытаясь понять, как обращаться с равносильным союзником — но после хмельное раздражение прорвало истончившуюся плотину ханского терпения:
— Как ты смеешь перечить мне, твоему хану⁈ Я…
— Ты перестал быть моим ханом, как только казнил моего отца. Отошли своих ближников Тохтамыш, и мы поговорим с глазу на глаз — если, конечно, ты все еще желаешь сохранить лицо.
Хану потребовалось немалых усилий совладать с нахлынувшим гневом — после чего он коротко приказал:
— Оставьте нас, друзья — прошу. Вскоре мы продолжим пир, но сперва я поговорю с темником…
Последние слова Тохтамыш произнес с явной угрозой в голосе. Неприязненно посматривая на Едигея, шатер один за другим оставили беки и мурзы хана — и тогда темник спокойно повторил:
— Мы не пойдем на полуночь — ибо эмир дал тебе войско, чтобы защитить столицу. Сарай-Берке мы сберегли, покоренных разбили — все, о чем ты просил эмира, исполнено… Если желаешь, следуй по пятам за булгарами — я же отправлюсь со своим туменом в Газарию.
— В Газарию? Зачем⁈
Явно сбитый с толку хан вскинул брови от удивления — на что Едигей лишь коротко усмехнулся:
— Затем, что именно Газария есть конечная цель великого эмира. И он осыплет меня дарами и почестями за ее захват и разорение… Впрочем, они не сравнятся с той добычей, что мы возьмем с мертвых фрязей.
— Нет!!!
Тохтамыш швырнул чашу с кумысом на пол, схватившись за рукоять сабли; он успел даже оголить ее до середины прежде, чем Едигей в голос рассмеялся, не выказывая никаких признаков агрессии. Сбитый столку, быстро трезвеющий хан злобно спросил:
— Чему ты смеешься⁈
— Твоей детской наивности, Тохтамыш! Или ты забыл, что уже грядущей весной эмир сам приведет войско на твои земли, намереваясь опустошить Газарию лично⁈ Ты действительно думал, что сумеешь сохранить расположение Хромца — и в тоже время сбережешь порты фрязей? Или в твою голову закралась безумная мысль, что ты сумеешь остановить Тимура силой⁈ Да мы сейчас равны с тобой силами — так неужто ты думаешь справиться с гулямами эмира, когда он приведет в Орду еще два-три полнокровных тумена?
Тохтамыш весь аж почернел от злости и негодования — но ничего не ответил, убрав клинок обратно в ножны. Однако в его взгляде, обращенном на темника, появилось задумчивое, этакое оценивающее выражение…
— Даже не думай, старый друг. Я не безумец, чтобы вместе с тобой пойти против Тимура — а даже если бы и обезумел… Шансов на победу нет –и в милость Хромца к предателям я не верю! Потому и никаких шансов сохранить Газарию у тебя нет — зато ты можешь поучаствовать в ее разорение… Захватив все богатства фряжских купцов и разделив их на три равные части: одну тебе, одну мне — и одну Тимуру. В этом есть твоя прямая выгода — ведь если эмир сам покорит города иноземцев, ни о каком дележе добычи речи уже не будет. Он заберет себе ВСЕ!
Тохтамыш помолчал какое-то время, обдумывая слова союзника — после чего негромко уточнил:
Ознакомительная версия. Доступно 296 страниц из 1479
