"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Трофимов Алексей

— У нас нет тюфенгов и мастеров осадного дела, способных построить пороки, что возьмут стены фряжских крепостей. А осада не даст результата — фрязи имеют доступ к морю; морем они смогут получить и подкрепления, и запасы еды. Да и рыбная ловля вполне способна подарить осажденному гарнизону лишние дни…

Едигей с готовностью кивнул, поняв, что хан мысленно смирился с потерей Газарии:

— Ни осаждать, ни брать города фрязей штурмом нам не придется. Нет! Мы приведем наши тумены на полуостров, перехватывая по пути фряжских купцов — а заодно и всех следующих в города Газарии, пусть даже татар… Затем соберем несколько небольших отрядов отборных нукеров — и выступим во главе их к самым крупным, богатым городам фрязей. Выступим явно! Основные же силы тумен будут держаться позади нас — на расстоянии дневного перехода… А между передовыми отрядами и войском будут следовать множество крылатых разъездов — что также станут перехватывать всех, кто следует в крепости и из крепостей. Всех, кто сможет предупредить фрязей о наших туменах и насторожить врага! И, если все пройдет гладко, ворота крепостей Газарии откроют нам сами иноземцы — откроют, как послам хана Тохтамыша… И самому хану.

На мгновение прервавшись, темник продолжил:

— Мы прибудет утром первого дня — и проведем в каждом из городов один день и одну ночь. В то время как основное войско подойдет к крепостям уже под покровом ночи! А ближе к утру, перед самым рассветом, наши отборные нукеры захватят городские ворота и откроют их, подав условный сигнал — и тогда татары ворвутся в крепости фрязей без всякого штурма и осады…

Немного помолчав, темник прямо спросил хана:

— Ты согласен?

В этот раз Тохтамыш согласно склонил голову без всяких колебаний — но после уточнил:

— Поселения фрязей в Азаке смогут без лишней помощи взять местные татары. В Крыму же расположены три больших города-крепости — и без счета мелких… Столица Каффа, а также Чембало и Солдайя — самые крупные порты. На противоположной же стороне пролива, что разделяет Сурожское и Русское моря, стоит город-крепость Матрега, центр отдельного княжества фрязей — оно заселено иноземцами и черкесами… Наконец, несколько небольших городов и крепостей Газарии находятся в землях горцев.

Едигей задумчиво покачал головой:

— Решение напрашивается само собой. У нас два тумена, разделим их поровну — получим четыре отряда на четыре самые крупные крепости! Черкесы же, я слышал, нередко попадают фрязям в рабство? Не думаю, что горцы любят иноземцев; если обратишься к ним после захвата Матреги, призывая скинуть купцов-латинян в море с ханской помощью, да пообещаешь освободить рабов… Тогда черкесы наверняка тебе помогут. Скажи, а на полуострове у фрязей случайно нет врагов среди местных?

Тохтамыш усмехнулся:

— Еще как есть. Греки из княжества Феодоро.

— Вот! Вот их мы и призовем на помощь — пусть себе осаждают и штурмуют малые города фрязей с посильной помощью татар, за половину захваченной добычи… Так мы исполним волю эмира — а твое войско, хан, пополнится и черкасами, и феодоритами, коих позже мы обязательно приведем на Русь! И никуда твои покоренные от тебя не денутся…

Едигей тогда практически не лукавил. Но ведь разве мог он открыть хану всю правду — признаться Тохтамышу, что последнего ждет на Руси скорая гибель⁈ Как же в таком признаешься… Особенно, если лично замыслил убийство хана руками кого из пленников-урусов⁈ Чтобы после тотчас сразить его уже над бездыханным телом Тохтамыша…

Хотя можно и проще — просто пристрелить в бою старого друга из трофейного самострела фрязей, коих хватает на вооружении у урусов… Да спихнуть смерть хана на последних.

А уж там темник не преминет взять власть в свои руки! Благо, кандидат на роль чингизида-марионетки уже имеется: это Шадибек, сын Тимур-Малика и внук Урус-хана… Ведь отец Едигея, Балтычак, умер именно за Тимура-Малика! Так что Шадибек и Едигей дружны — а, кроме того, чингизид обожает проводить время на пирах и охотах, и в прочих увеселениях. Но он совершенно не готовит себя к роли возможного правителя… Так что Шадибеком будет несложно управлять.

Что же касается сыновей Тохтамыша — так мало ли какая детская хворь или иная напасть подкосит их здоровье в ближайшем будущем⁈

Главное же — воинство Тохтамыша и сами ногайцы с радостью примут Едигея. Ведь именно благодаря темнику они получит свою долю от несметных богатств фрязей! Не будет против и эмир Тамерлан — чему поспособствует треть богатой добычи с Газарии — и сам факт того, что Едигей исполнил волю Хромца…

И вот это действительно план становления будущего беклярбека Золотой Орды! А не та сказка, что поведал темник доверчивому и подлому консулу, судящему по себе… Нет, ну правда — разве пошли бы ногайцы и прочие татары за Едигеем, покрывшим себя позором бесчестного, подлого убийцы?

Особенно в войне с наследником Турана, что обязательно объявил бы узурпатору войну — желая отомстить за смерть Тимура⁈

Темник быстро облачился в броню, не обращая внимания на испуганные взгляды красавиц-черкешенок. Ничего, время любви еще придет — ныне же пришло время брани! Натянув тугую тетиву на составной лук (как же, еще бы фрязи посмели разоружить столь ценного посла и его нукеров!) Едигей прислушался к происходящему за плотно закрытыми дверями покоев — но ничего не услышал. Да и то — три десятка нукеров сторожат его «сон», и кто посмеет его прервать⁈

Приготовив лук к бою и удовлетворенно кивнув, темник вновь вышел на балкон — чтобы тотчас увидеть пламя факела, мелькающее над воротной башней Каффы. Сигнал оставшимся нукерам ногайского тумена подан — а городские ворота, ведущие в горы, открыты…

Также Едигей заметил и многочисленные тени его гулямов, скрытно пробирающихся по внутреннему двору цитадели к казармам фряжских стрелков.

Все идет своим чередом…

Глава 16

Снежень (февраль) 1382 года от Рождества Христова. Самарканд, столица Темира Аксака, верховного эмира Турана.

…- Мой господин!

Едигей глубоко поклонился Тимуру, взирающего на своего верного темника с едва уловимой улыбкой; при этом в глазах эмира поблескивают хитроватые искорки.

— Воля твоя исполнена: крупные города фрязей захвачены и разрушены; воины и купцы приданы мечу, женщины и дети обращены в полон! Мы взяли богатые сокровища — и теперь они предстанут перед твоими очами: злато и серебро, самоцветы и жемчуг, искусные украшения и меха из далекой земли урусов!

Тамерлан легонько кивнул — и Едигей дал знак заносить в тронную залу многочисленные сундуки и сундучки с богатствами, захваченными в Каффе, Чембало, Солдайе и Матреге. Блеск самоцветов и золота, подсвеченных лучами заходящего солнца, отразился алчными огоньками в глазах придворных и самого эмира — но последний быстро взял себя в руки:

— Сдается мне, это далеко не все богатства павших купцов?

Едигей нижайше склонился перед Тимуром:

— Это правда, мой господин. Но запасы специй и соли, многочисленных рабов, китайские шелка и парчу я посмел оставить в Орде. Ведь возьми я все это с собой, мне пришлось бы тянуть в Самарканд крупный обоз, что неминуемо замедлил бы наше продвижение…

В этот раз Тамерлан усмехнулся уже открыто:

— Никогда еще я не слышал столь необычной отповеди!

После чего продолжил с издевательским ерничеством, изменив интонацию голоса:

— Мой господин, я решил оставить себе большую часть захваченных мной богатств! А оправдываю это тем, что очень спешил отдать тебе твои остатки!

Темник впервые открыто и прямо посмотрел в глаза великого эмира Турана:

— Мы с Тохтамышем разделили все, что захватили, на три примерно равные по ценности своей части; злато, серебро, самоцветы и меха были предназначены для вас, мой господин. Соль и пряности — для заготовки бастурмы в будущий поход на Русь. Большинство рабынь мы передали нашим нукерам — все одно их теперь уже не продать… Ибо некому. Часть же добычи оставили себе — но свою долю я готов с радостью отдать великому эмиру!