Дядя самых честных правил (СИ) - Горбов Александр Михайлович
Она картинно развела руками. И будто случайно уронила с плеч шаль, открывая вид на пышную грудь и глубокое декольте. Эге, кажется, кто-то хочет меня очаровать.
— Ах, Константин Платонович, вы себе не представляете, как мой муж переживал из-за этого долга. Даже пить начал чаще, так расстраивался.
— И поэтому начал в меня стрелять.
— Случайность! Чистая случайность. Он думал, это ваш дядя приехал за долгом. А у него карточные долги, понимаете? Это вопрос чести отдать их вовремя.
— Да что вы говорите! А долг моему дяде не вопрос чести?
Видя, что слова не вызывают во мне сочувствие, она подалась вперёд, выставляя бюст на обозрение.
— Константин Платонович, давайте забудем это маленькое недоразумение. Это ведь ерунда, правда? А я вас отблагодарю, — она провела языком по губам, — я умею быть благодарной.
Ты смотри, а! Ну даёт тётка. Нет, она, конечно, старше меня, но ещё в самом соку. Вот только я не покупаюсь на такие приёмчики. Да и дороговато выйдет романтическое приключение с этой провинциальной соблазнительницей.
— Увы, забыть никак нельзя. Вопрос чести! Я просто обязан застрелить вашего мужа. Сейчас он придёт в себя, и приступим. У вас есть дуэльные пистолеты?
— Н-нет.
— Значит будем стреляться из ружей.
— Константин Платонович, помилуйте! Вы же его сразу убьёте!
— Это вопрос чести.
Она сделала ещё одну попытку. Придвинулась ближе, протянула руку и пальцами провела по моему плечу..
— Константин Платонович, может, мы уладим по-другому?
— Можно и по-другому. Вы отдадите мне долг, и я уеду.
— Но…
— И никак иначе.
Я хищно осклабился, показав зубы.
Хозяйка усадьбы поджала губы, накинула шаль и резко встала. Не говоря ни слова, она вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Глава 16 — Чудовище
Помещица Левина не заставила себя долго ждать. Буквально через пять минут она вернулась и кинула на стол передо мной тяжёлый кошелёк.
— Забирайте. — В её взгляде сквозило презрение, словно она была королевой, а я свинопасом. — Мещанин.
Я пожал плечами, убрал деньги и встал. Ой, подумаешь, оскорбила. Долги надо платить, если позволяешь себе одалживать. Тем более это не мой долг, я здесь по поручению дяди.
— И вам всего хорошего, сударыня.
Вычурно поклонившись, я забрал “огнебой” и двинулся к выходу.
— Торгаш! — выплюнула она мне в спину. — Купчишка!
Кто бы говорил. Пять минут назад она предлагала мне себя, чтобы я забыл о долге. Это как называется? Но мне было плевать на эту барыню и её слова, и уж точно я не собирался препираться с ней или оправдываться.
В прихожей я подхватил ружья, которые после перестрелки отобрал у помещика и его слуг. Старьё, конечно, но пригодится для переделки в “огнебой”.
— Куда?!
Я уже спустился по мраморным ступенькам, когда из усадьбы вылетел незадачливый стрелок.
— Это моё! Положите немедленно!
Левый глаз помещика заплыл и наливался тяжёлой синевой. Эк я его приложил хорошо!
— Немедленно верните мои ружья!
Голос у него был визгливый и противный, будто железякой по стеклу водили.
— Прости, милостивый государь, — я издевательски раскланялся, — но это мои трофеи, взятые в бою. Имею право, знаете ли.
— Да как вы смеете!
— Смею, мой дорогой, ещё как смею. Скажите спасибо вашей дражайшей супруге, — я кивнул на неудачливую соблазнительницу, поспешившую из дома на крики, — если бы не она, я бы вас пристрелил. Очень жаль, но я не мог отказать такой прелестной сударыне.
Я переложил ружья в левую руку и послал Левиной воздушный поцелуй.
— Что?! — “одноглазый” стрелок обернулся к жене. — Опять, да? Ты же мне обещала! Ты же клялась!
— Уймись, дурак!
— Как ты могла?!
— Он врёт!
— Врёт? А то я тебя не знаю! Ты же…
Помещица залепила мужу звонкую пощёчину.
— Замолчи! Или я за себя не ручаюсь.
— Какой я идиот! Как я мог на тебе жениться! Только отвернёшься…
Пряча улыбку, я развернулся и пошёл к дрожкам. Закинул трофейные ружья под сиденье и махнул Кузьме:
— Поехали.
Ещё долго мне в спину неслись ругань и крики скандалящих Левиных. Пожалуй, дядя будет доволен таким исходом дела.
Вчера, когда ехал к Добрятниковым, я чуток задремал и пропустил село Архангел. А сейчас обратил внимание на каменную колокольню и купола деревянной церквушки.
— Кузьма, давай чуть помедленней, хочу рассмотреть получше.
— Церкву? Эт правильно, красивая церква. Архангела Михаила! — Кузьма широко перекрестился. — И батюшка тут душевный, отец Андрей. Добрый, понимающий.
— А Василий Фёдорович с ним в каких отношениях?
Кузьма замялся:
— Раньше-то отец Андрей частенько в Злобино приезжал. Сядут с барином, чай пьют, разговоры разговаривают. А всё одно в конце поругаются. Василий Фёдорович как разгорячится, как начнёт писанием размахивать. А батюшка его словом как ошеломит, так и разойдутся. Да токмо всё равно Василий Фёдорович назавтра отойдёт, пошлёт меня письмо батюшке отвезти да денег на церкву пожертвует.
Ясно, значит, хоть со священником дядя не разругался вусмерть.
— Давай-ка, Кузьма, заедем к нему.
— Так его дома нет. Вон его изба, около церквы. Ставенки закрыты, значит, уехал куда. Может, болящий кто али помирает.
— Ладно, тогда в следующий раз. Давай домой, Кузьма.
Но на полпути к Злобино случилась неожиданная задержка. В одном месте дорога сворачивала к реке, где стояло несколько изб. Там у самой воды толпились орки-крепостные, вопя и размахивая руками.
— Кузьма, что это?
— Безымянные выселки, Константин Платонович.
— Да нет, что там за крики?
Возница пожал плечами.
— Не знаю, орут, что водяной. Сетью ловят.
— Vodyanoi? Ну-ка, останови!
Это же существо из местных суеверий? Очень интересно. Надо посмотреть, что это такое.
Дрожки остановились, я спрыгнул на землю и направился к толпе крепостных.
— Доброго дня, барин!
Орки, с баграми и вилами в руках, обернулись и поклонились мне. На зелёных лицах застыл испуг.
— Что у вас тут?
— Страхолюдина, барин!
— Страсть какая страшная!
— Жуть просто.
— Зубастая!
— Тихо! — рявкнул седой орк, останавливая гвалт, и объяснил как положено: — Не знаем, что это, барин. Матрёна утром пошла на реку стирать, а на неё из воды как выскочит! Чуть руку не отгрызла, мясо до кости разодрала.
Он указал на орку с замотанной тряпицей рукой.
— Мы эту страхолюдину под мостки загнали, сетью огородили. Хотели достать, только страшно очень.
— Понятно, — я кивнул, — пропустите меня. Сейчас посмотрим, что за страхолюдина.
На ходу я вытащил small wand и зажёг на конце фигуру — Знак огня и Печать преобразования. Очень удобное сочетание: и подсветить можно, и пламенем ударить.
Орки отшатнулись, с открытыми ртами пялясь на магическое сияние. Не зная, то ли креститься, то ли бежать от “бесовщины”.
— Кузьма, иди сюда. Придержи меня за ремень.
Я зашёл на скрипящие мостки, наклонился и свесился вниз. Рука возницы крепко ухватила меня за пояс, позволяя висеть над водой.
Под мостками царила темнота. Плескала вода, пахло тиной и какой-то гнилью. Я добавил света и свесился ещё ниже.
Нет, жечь огнём уже поздно. Между сваями плавала кожистая туша, уже дохлая, кверху зелёным брюхом. Ох и здоровая!
— Багор дайте!
По мосткам затопало, и рядом со мной опустилось древко багра. Осторожно, стараясь не проткнуть шкуру, я подцепил тушу и потянул наружу.
— Кузьма, поднимай!
Ремень на поясе дёрнуло.
— Медленно, не торопись.
Кузьма вытаскивал меня будто колодезный журавль, а я тянул багром бездыханное чудище. Когда зелёная туша показалась из-под мостков, крепостные дружно ахнули.
— Ага, хорошо. Спасибо, Кузьма.
Встав на ноги, я толкнул находку к берегу.
— Помогите вытащить на берег. Да не бойтесь, она неживая.
Похожие книги на "Дядя самых честных правил (СИ)", Горбов Александр Михайлович
Горбов Александр Михайлович читать все книги автора по порядку
Горбов Александр Михайлович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.