— Спасибо, что нашли время, — поблагодарил я гостей.
— Вадим, к сожалению, не смог приехать, но просил передать от него поздравление.
— Принято, — улыбнулся я.
Мог бы среди гостей быть и Шумский. Приглашал я их с супругой, но тот вежливо отказался. Я его понимал, на его месте я бы тоже не захотел светиться на таком мероприятии, где тебя никто не знает, и постоянно пришлось бы отвечать ан вопросы подвыпивших гостей, где ты работаешь.
Наконец мы вошли в недра Грибоедовского ЗАГСа, сдали паспорта, в которых поставили печати, а мы с Ритой расписались в соответствующих документах. После чего вернулись к нашим сопровождающим, и стали дожидаться, когда нас вызовут уже на роспись.
Регистрировала наш брак всё та же Вера Степановна Якушова, которая принимала у нас заявление. Свои фото в зале росписи делать не разрешалось, поэтому местный фотограф, услуги которого я оплатил заранее, подсуетился, ослепляя нас фотовспышкой, пока мы ставили подписи и обменивались кольцами.
Потом было групповое фото, на котором мы с Ритой, с улыбками до ушей, стояли в центре. Рядом со мной Андрей, рядом с Ритой — её свидетельница Маша. Далее родители, две подруги невесты, Наталья, Высоцкий с Влади, Орлов, Мелехов, Гольдштейн и Ларин. В кадр вроде бы уместились все. Снимки, по словам фотографа, можно будет забрать у Якушовой через три дня. Причём снимков будет фиксированное количество, соотнесённо произведённой заранее оплате. Зато цветных — я сунул фотографу катушку с импортной плёнкой «Kodak» из собственных запасов, которую не так давно покупал в «Лейпциге». Один хрен услуги фотографа пришлось оплачивать полностью согласно прейскуранту.
Кстати, такой же плёнкой была заряжена фотокамера нашего Кирилла Владимировича. Я ему выдал сразу пять кассет, чтобы не экономил.
Из ЗАГСа родители и гости отправились сразу в порт, а мы со свидетелями и фотографом поехали возлагать цветы. Кирилл Владимирович, как самый упитанный, занял переднее пассажирское кресло. Поездка много времени не заняла, хотя в этот субботний день к Александровскому саду постоянно подъезжали свадебные кортежи, и даже пришлось отстоять небольшую очередь, прежде чем мы возложили два букета — один к Вечному огню, а второй к подножию могилы Неизвестного солдата.
Потом под щелчки затвора фотоаппарата Кирилла Владимировича мы прогулялись по Красной площади. Пришлось самому иногда подсказывать мастеру портретной съёмки, в каких позах и ракурсах нас лучше запечатлеть, дабы это не выглядело «расстрелом на рассвете». По итогу и сам Кирилл Владимирович согласился, что «в этом что-то есть».
Ну а затем мы наконец рванули к Северному речному вокзалу, где у пристани нас дожидался белоснежный (хотя местами и не совсем уж белоснежный) теплоход «Москва-3». Наш теплоход пришвартован у дальнего конца пристани, чтобы не мешать остальным судам швартоваться. Бывал я на нём, когда договор оформлял, вернее, мы с Ритой были, всё-таки невеста должна иметь представление о месте, где предстояло веселиться. Понравился кораблик, с экипажем пообщался, состоявшем из немолодого капитана Виктора Викторовича Носова, молодого матроса Олега и моториста Семёныча. Мы теплоход арендовали до конца дня,
А гулять пока будем в ресторане Речвокзала. И тамада тут местный, вернее, местная — упитанная, но при этом весьма подвижная и на редкость голосистая женщина лет под пятьдесят. Звали её Калерия Львовна. Имелся при ресторане и свой ансамбль, так что танцевать будем под живую музыку. Мы с Ритой разучили вальс, и собирались удивить своим мастерством всех присутствующих.
Народу уже собралось прилично, человек тридцать с лишним. Опять все косятся на Высоцкого и Влади, прибывших сюда на «Мерседесе». Даже неудобно за такое откровенное внимание своих и чужих людей. А вот и Щёлоков, о чём-то переговариваются с Лебедевым. Я сделал знак нашему фотографу, что сейчас фотокамеру лучше убрать.
Министр подошёл, одарил Риту улыбкой, меня удостоил крепкого рукопожатия.
— Сергей Михалыч, дочку-то какую красавицу вырастил, — повернулся он к Лебедеву и тут же опять ко мне. — Повезло тебе, парень, с такой невестой. Всем на зависть!
— Согласен, — не стал скромничать я.
Вошли внутри, направились к дверям ресторана, у которых нас уже поджидали матери с хлебом-солью. Они обе одновременно держали в руках поднос с караваем на рушнике с торчавшей сверху солонкой. Улыбавшаяся во все свои имеющиеся и частично оправленные в золотые коронки зубы Калерия Львовна звонко прокричала:
— Дорогие гости! К нам приближается удивительно красивая молодая пара, и давайте встретим их бурными овациями!
После чего продекламировала:
'Пусть семейная дорога
Прямо к счастью вас ведет,
Просим сделать молодых
Мы по ней шаги вперед.
А нам поздравить вас пора,
Молодоженам дружное: ура!'
— Ура-а-а! — закричали собравшиеся.
— Давайте подойдем к самым дорогим людям, которые вырастили и воспитали молодых, а сегодня благословляют их на счастливую жизнь. Ваши мамы держат в руках ваш первый семейный хлеб — свадебный каравай, румяный и пышный, что означает, что в вашем доме всегда будет благополучие и достаток. Как вы думаете, что сейчас с ним надо сделать?
Раздалось дружное: «Съесть!», на что ведущая мероприятия пошутила:
— Вот, оказывается, кто у нас самый голодный… Нет, каравай нужно разломать. Беритесь за каравай двумя руками и отламывайте от него по большому кусочку. Скажите, о чем мы будем судить по величине отломанных кусочков? Кто в семье любит больше всего кушать? Правильно! Кто будет главой новоиспеченной семьи! А теперь у вас есть уникальная возможность насолить друг другу — и вам ничего за это не будет! Итак, посолите ваш хлеб! Обменяйтесь кусочками и накормите ими друг друга. Какая вы все-таки заботливая пара… Никогда не оставите друг друга голодными! А теперь возьмите в руки бокалы с шампанским и загадайте желание. Загадали? Осушаем бокалы и кидаем их через левое плечо — чтоб любили вы друг друга горячо!
Наконец мы попадаем в ресторан, который я арендовал весь ресторан, включая малый зал, чтобы вообще без посторонних. Гостей ждут накрытые белыми скатертями столы, составленные в форме буквы П. На «верхней перекладине» наши с Ритой места.
Всего гостей на глазок собралось около полусотни. Список мы составляли с Ритой и её родителями, и практически все приглашённые уже подтянулись. Щёлоков подошёл наконец к нам, извинился, что сумел вырваться ненадолго, даже в субботу дела, но подарок не забыл. А именно — 200-томное собрание зарубежной литературы. Сюда он собрание, естественно, не привёз, но его подчинённые подвезут на следующей неделе, куда мы скажем. Рита благодарно улыбнулась, хотя, думаю, не о том она мечтала. Наверняка ей хрустальная люстра зашла бы куда веселее. А вот я улыбнулся и поблагодарил вполне искренне, так как представлял, какое это богатство для человека, который любит читать. Себя я как раз к таким и относил.
Об этом подарке я знал заранее — министр советовался с Лебедевым и сказал, что среди конфисканта у них на складе имеется такое вот собрание сочинений. Ну и решили, что эти книги украсят интерьер нашей новой квартиры.
Щёлоков угнездился рядом с генералом Лебедевым, им явно было о чём поговорить помимо нашей свадьбы, хотя они и старались делать это украдкой.
В средней части стола по левую от меня руку расположились мои коллеги по отделению Алексей Шлеменко, Таисия Виолентова и Леонид Кислов. Это те, кто смог прийти. Ну и, естественно, присоединившийся к нам ещё в ЗАГСе Гольдштейн. От коллег-кардиологов в подарок я получил купленный, видимо, вскладчину набор польской кухонной посуды.
В целом всё шло примерно по той же схеме, что и в моей прошлой жизни, когда женился первый раз. Потому что во втором браке обошлись без пышных торжеств. Конкурсы, тосты, танцы (тут наконец мы исполнили наш с невестой вальс под бурные овации публики), ну и подарки, само собой…
Если Рита, как мне показалось, только для виду благодарно улыбнулась дарителю, то я от души пожал руку министерскую руку. Я читать любил, и, думаю, подаренные книги на полках просто так, для виду, пылиться не будут.
