Последний Герой. Том 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Хорошо пошло, — сказал он, передернув плечами, и в голосе его проскользнула слабая радость. — Ну, теперь можно и звонить. Знаешь, Инженеру я по трезвянке вообще не звоню, с ним тяжело говорить на сухую.

— Ты мне тут плакаться будешь или звонить? — прервал я, и ствол автомата качнулся в его сторону как красноречивое напоминание, что выбора у него нет.

Серый вздохнул, взял телефон и сделал дозвон.

— Алло, это я. Извини, что так поздно. У меня хорошие новости. Яровой у нас, мы его взяли, но… тут такая проблемка… в общем, э-э… эксперимент сорвался. Он всё испортил. Яровой, да… Ничего не записано на камеры. Записи уничтожены. И Линда нас предала. Но ты это уже и так понял. Шеф… Присылай за Яровым вертолёт. Ха, да, надёжно, надёжно, он охраняется. Не беспокойся. Присылай машину за ним. С обезьянкой. Ага. Доброй ночи. До связи.

На том конце положили трубку. Серый хмыкнул, отшвырнул аппарат. Небрежно, будто ничего такого не произошло важного в их разговоре. Но фальшивая улыбка его дрогнула.

— Что ты ему сказал? — зло проговорил я.

— Ну ты же слышал? — пробормотал он. — Ты же всё слышал, да?

— Но ты сказал не то, что я велел, — рявкнул я.

С каждой секундой я всё четче понимал — все эти оговорочки не были случайными. У этого скользкого червя все продумано, от бокала до каждого слова.

— Ты что, Макс, всё нормально. Ну, я же не могу с ним как с тобой? Ты же слышал, я всё по делу, я…

Кошкин вскинул руки, отпираясь. Я поморщился.

— Ты сказал про машину с обезьянкой, с той самой наклейкой. Да это ваше кодовое слово, ваш знак. Тот фургон, что забрал меня в ту ночь… Захватил меня у бара. Там была наклейка.

— Да, — запнулся он. — Ну это я… так просто выразился. «Машина» — вертолёт же тоже машина. Макс, ты что?

Он просто-напросто блеял, и это вызывало отвращение.

— Говори, сука! — зарычал я, чувствуя, как препарат горячит мне вены. — Это кодовое слово? Так? Ты подал ему сигнал! — я двинулся на него.

Серый в этот момент собрал всё своё мужество и остатки силы в кулак. Резко наклонился и запустил руку в открытый ящик стола, откуда недавно доставал грязный фужер. Ящик он не закрыл. Теперь я понял, почему. Вынырнула его рука уже с оружием.

Пистолет в рывке взметнулся в мою сторону, но он просчитался. Я был быстрее. Дуло заерзало в воздухе перед тем местом, где только что стоял я, и это место вдруг оказалось пустым. Глаза Серого расширились от удивления и ужаса, но мои руки уже сомкнулись у него на голове. Один хват под челюсть, другая ладонь — на лбу, пальцы вцепились в висок, всё это было рассчитано на одно — резко дернуть. Рывок, и в его шее раздался хруст, смачный, смертельный и последний. Он сполз в кресле. Мертвый.

Я забрал пистолет. Итого в моём арсенале было два автомата и короткоствол. Раскрыл шкаф. Там висело несколько комплектов формы охраны посёлка в чёрном камуфляже. А вот это пригодится даже больше.

Быстро подобрал комплект по размеру, стараясь не испачкать всё кровью. Руку промыл в холодной воде из тёплого бачка. Рана с содранной кожей жгла и саднила — последствия снятия наручников наживую. Но особой боли я не чувствовал. Видимо, препарат сглаживал ненужную чувствительность и делал болевые ощущения гораздо слабее.

Нашёл аптечку, перебинтовал руку, переоделся в камуфляж. Всё это сделал быстро, словно, отработанными движениями. Прилив энергии направлял все действия, они стали предельно точными и лаконичными.

Наконец, я нацепил балаклаву, скрыв лицо и оставляя только узкую прорезь для глаз. Один автомат пришлось оставить в домике — обвешанный двумя, я бы смотрелся слишком подозрительно.

Наконец, я шагнул на крыльцо. Вышел и тут же наткнулся на патруль.

Соображал быстро — на мне здешняя форма, надо вести себя расслабленно, руки держать не на оружии. Будто я сутками тут с этим стволом кружу, будто надоело уже всё. Но всё-таки быть настороже.

— Эй, вы! — выкрикнул я, придавая голосу командный тон. — Док сказал поднимать, усиление, у нас тут проникновение.

Те опешили, словно не сразу поняли, о чём речь, но один из них, видимо, старший, схватил рацию с пояса.

— В лагере посторонние, — сказал я, — а вы тут ходите, соплю жуёте. Поднимайте личный состав, говорю…

— Да, сейчас, — ответил он сбивчиво. — Сейчас на пост сообщу.

Я коротко присвистнул.

— На пост я уже сообщил. Дуйте до казармы и поднимите людей, чего не ясно? Шевелите булками! Так быстрее будет, чем в эфире орать.

Тактика моя была следующая: выяснить, где дислоцируется пересменка. Куча домиков, куча строений — всё это путало меня. Сейчас пойдут поднимать народ, и….

Они подчинились, видно было, что подчиняться здесь у охранников в крови; увидев меня, они признали начальство, тем более что смены здесь менялись часто, и люди друг друга толком не знали. Мой расчёт сработал: они направились к одному из длинных домов, где не горел свет и, судя по всему, была основная казарма, а я пошёл за ними.

— А ты, браток, из какого отделения, а? — спросил один из охранников, оборачиваясь.

И в его голосе послышалось не только любопытство, но и настороженность.

В голове у меня лихорадочно прокручивались мысли. Рука незаметно легла на корпус автомата.

— Из соседнего, — ответил я как можно грубее.

Они остановились, но мой ответ их явно не удовлетворил.

— Слышь, браток, — недовольно протянул другой и кивнул на мою балаклаву, — а ты маску бы снял? Чего ты в маске-то ходишь?

— Леня, это ты, что ли? Что-то не признал тебя в гриме, — хмыкнул второй на меня, почти шуткой.

Я сдавил губы в едкую улыбку.

— Кто же ещё? — бросил я.

И едва я произнёс эти слова, как они одновременно схватились за автоматы.

— Нет у нас Лёни… Погиб он…

Крики, суета, руки их задергались, спешно вскидывая стволы. А я выстрелил от бедра, не поднимая автомата. Ствол едва качнулся и встал на линию их поясов. Пуля за пулей попали в животы. Они рухнули, не успев толком среагировать. Еще минус два, а я уже рванул к домику, к казарме, и влетел на дощатое крыльцо.

Дернул ручку двери. Заперто.

Тра-та-та — очередью по замку.

Дерево сдалось под свинцом, пули раскрошили замок и доски без хлопот. И в ту же секунду я вломился внутрь.

В казарме поднялась паника. Кто-то в спешке натягивал сапоги, кто-то хватал оружие, кто-то стоял ошарашенно и не понимал, что происходит.

«Придурки», — подумал я, — «Смерть пришла, а вы ботинки зашнуровываете».

Самые сообразительные кинулись к стойке, где в ряд стояло оружие, но добраться до стеллажа я им не дал. Выжал весь оставшийся рожок по тем, кто успел приблизиться к автоматам, и вслед за этим бросил гранату. Выскочил из домика прежде, чем она хотя бы покатилась по полу. Через несколько секунд прогремел взрыв. Дом дрогнул, стекла полетели, крики боли растеклись по поселку.

— Сдохните, твари, — рявкнул я и сорвал с пояса вторую гранату. Проскользнул к выбитому окну и метнул её внутрь.

Ба-бах!!!

В точку! После второго взрыва крики прекратились. Похоже, живых там уже не было. Некому за мной пойти.

Лишь только я немного выдохнул, как ночную тишину разорвал шум вертолёта. Характерный шорох и стрекот лопастей сверху резанули по небу, прожектор от машины сбросил на землю жёлтое пятно и стал выискивать меня. Я нырнул в тень. За дом. В голове мелькнуло — а на вышке же пулеметчик. И тут же, метнув взгляд, я увидел, что на вышке фонарь не работает, не ищет нарушителя — застыл на одном месте. Кто-то убрал часового-пулемётчика.

Я пригляделся… Ба! Какие люди!

Уловил на верхотуре знакомый силуэт. Это был женский силуэт, и вдруг с вышки упало тело в черном камуфляже, пронзённое самодельным копьём.

«Женька», — мелькнуло у меня в голове. Молодец! Сейчас она собьет вертолёт. Из пулемета это можно сделать, но… силуэт быстро спустился вниз, видно было, что она не слишком умело обращается с огнестрельным оружием. Эх! Жаль! Такая была позиция… Придется самому дальше.