Последний Герой. Том 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Его кулак врезался в моё плечо, тело снова отлетело, мышцы свело, рука онемела, нож вырвался из пальцев и отскочил куда-то в темноту.

И вдруг на его спине, как на крупном звере, повисла тень. Женька. Она вцепилась в него, словно рысь в сохатого, колола ножом, била и била.

Он стряхнул её с холки, словно блоху, и Женька мелькнула в воздухе, упала — но тут же снова встала, тряхнула ножом, выбирая момент.

Казалось, он истекал кровью — мне даже показалось, что я видел, как падают на траву капли, но и это не останавливало его. Он пошатнулся, припал на одно колено, и в этот миг я подобрал с земли камень и двинулся к нему.

Боксер замер, на долю секунды остановился и окинул взглядом нас по очереди, будто решая, с кого начать, кого порвать в клочки первым. Он зыркнул на меня, затем на Женьку, во мне он прочитал угрозу: я крупнее и сильнее.

Рванул на меня. За миг до того, как его кулак мог бы встретиться с моей челюстью, я резко поднырнул, прошёл ему в ноги по-борцовски, обхватил под коленками и рванул на себя. Он рухнул на спину, но очень быстро перекатился и уже через миг встал, не дав мне добить. Вскочил. Но тут сзади подлетела Женька.

Р-раз! И вонзила нож в бок, но он махнул наотмашь, словно на надоедливую муху. Припечатал ей по голове. Она отлетела в пожухлую траву и затихла.

Я стоял, камень в руке был тяжёл, держать его было неудобно, но это было лучше, чем сцепиться с ним прямо так, с такой тварью голыми руками я бы не справился. Тогда что?

Мне надо спровоцировать его, вывести на ошибку и размозжить ему голову одним точным ударом.

Но теперь Боксер не торопился, он словно играл, будто наслаждался моментом, даже остановился перед решающим броском. На его лице не было ни улыбки, ни ухмылки, и кровь из ран вдруг перестала течь так быстро, будто сворачивалась сама по себе.

Что за чертовщина? Невозможно, казалось бы, но в этой жизни я удивлялся всё меньше. Он шёл ко мне, степенно и неотвратимо, альфа-хищник, готовящийся к атаке. И с каждым его шагом я чувствовал всё острее, что сейчас решится всё.

Я осторожно пятился, оттягивал момент. Вдруг услышал крик — это Ефим закричал с надрывом:

— Эй ты, сучье племя, да-да, я тебя зову, подь сюда! Думаешь, самый сильный тут? Да я тебя на раз-два переломаю, едрён-батон! Что уставился⁈ Чо зенки пучишь? Негораздок!

Боксер резко обернулся, оценивая обстановку. Увидел раненого деда и сначала решил, что тот не представляет угрозы. Повернулся ко мне снова.

Но Ефим не унимался.

— Зассал, — брызгал он слюной, — Смотри-ка, да ты только с пацанами можешь драться! Иди, с настоящим мужиком попробуй!

Оскорбления сыпались одно за другим, и что-то в Боксёре дрогнуло. Он нервно дернулся. Видно было, что даже у таких бездушных тварей есть самолюбие. Он резко развернулся и бросился к Ефиму, намереваясь одним точным ударом прикончить лежачего и тут же вернуться ко мне.

Я рванул следом, но тот был быстрее. За пару секунд он оказался возле деда. И тут….

— Сюрприз, дуболом! — выкрикнул Ефим и швырнул ему в морду кольцо от чеки. А граната покатилась по траве из ладони деда. Боксер не успел отреагировать.

Взрыв прогремел оглушительный. Я упал, обхватив голову руками. Потом наступила гулкая, давящая тишина.

— Ефим! — вырвалось из меня.

Приподнял голову. Ефим лежал, живот и ноги его были разорваны осколками. Рядом — туша Боксера. Неподвижная.

Эх… дед, дед… Он спас мне жизнь и заплатил за это своей. В ушах звенело, я поднялся, ощупал себя, похлопал по телу. Цел. Осколками не зацепило — или пока не понял в горячке. Но, вроде, жив. Жив, сука!

Но остальные…

Я подбежал к Женьке, схватил её за плечи, растормошил. Она застонала, зашевелилась, потом с трудом открыла глаза.

— Жива? — спросил я.

— Да, — прошептала она. — Вроде… Господи, Максим, как же болит голова… как же болит.

Я осторожно ощупал её голову. Кость цела, это самое главное.

— Ничего, — улыбнулся я. — До свадьбы заживёт.

— Да, — тихо сказала она. — До новой свадьбы заживёт.

Я помог ей подняться, и в этот момент в тишине послышался странный шорох. Будто по пожухлой траве ползла огромная змея, скользила и тянулась к нам. Мы обернулись — и увидели.

Боксер, лежавший после взрыва на земле, вдруг начал подниматься.

— Да что же это за херня… — вырвалось у меня.

Он поднялся на колени, попытался встать на ноги и тут же споткнулся, словно наткнулся на невидимую преграду. Его нога ушла куда-то вниз, будто в яму, которой там не было. Он снова рухнул, но тут же поднялся на руках, снова попытался встать — и снова ноги провалились.

Тогда Боксёр непонимающе глянул вниз и увидел, что ног у него уже нет. Только культи. Одни обрубки. И тогда он, не теряя упрямства, стал ползти к нам с помощью рук. Упорно, всё быстрее и быстрее, перебирая руками, словно какая-то чудовищная тварь, которую ничто не могло остановить.

— О боже, — воскликнула Женя, прижавшись ко мне. — Он что, бессмертный?

— Сейчас мы это исправим, — сказал я и пошёл ему навстречу. Для смертельно раненого он двигался слишком быстро: ползком, словно паук, которому оторвали почти все лапы, но упрямо тянущийся к жертве.

Я помнил слова умирающей Линды. Не зря она предупреждала меня.

Десять шагов. Пять. Два. Один. Я прыгнул и всей своей массой придавил его к земле, ударил обеими ногами по спине, вмял его в почву. Потом прыгнул ещё и ещё. Он пытался подняться, цеплялся руками за землю, но я вминал его вниз, не давая подняться. После ударил подошвой ботинка в заднюю часть шеи. Хрустнуло — кость не выдержала. Руки его затряслись, будто в агонии.

— Сдохни, тварь, — выдохнул я и врезал ещё раз, слыша, как ломается его позвоночник. Он подёргивался, но уже не поднимался.

Я поднял камень, размахнулся и припечатал ему в затылок. Камень с громким всхлипом проломил череп.

Тварь дернулась и замерла. На камне выступили ошметки его мозга.

Всё. Победа. Я разжал пальцы, и камень глухо шлепнулся на землю.

Вот теперь действительно наступила тишина. Пахнущая порохом, потом, взрывами и кровью. Но это была наша тишина. Мы её вырвали… вырвали с мясом.

— Мы… победили, Макс, — тихо пробормотала Женя и заплакала.

— Да, — сказал я и прижал ее к себе.

И мы стояли в свете луны, обнявшись, поддерживая друг друга. Молчали. Смотрели на мёртвый посёлок, смотрели, как на востоке занимается кровавая красная заря, чтобы принести новый день. День, в котором мы уже будем свободны.

Глава 12

Я подобрал автомат у одного из мертвых охранников и проверил боеприпасы. Ствол был тёплый от недавней стрельбы, но магазин почти полный. Снял пистолет вместе с кобурой у другого покойника, застегнул на себе. Вроде, тихо, но… лучше быть с оружием.

— Что будем делать? — спросила Женя, поджимая губы и глядя на тёмный силуэт вертолёта, что всё ещё стоял поодаль на поляне. Я кивнул в его сторону.

— Выбираться, — сказал я. — Пошли к вертушке.

— Ты разве умеешь водить вертолёт? — спросила она тихо.

— Нет, — отвечал я. — Конечно, нет. Но там есть рация, свяжусь со своими.

— С кем — своими? — удивленно спросила она.

Я и сам не знал ответа.

— Понятия не имею, — признался я. — Главное — найти нужную волну, чтобы не попасть на людей Инженера и не привлечь сюда ещё больше бойцов. Хотя после такой заварушки у него вряд ли найдутся ещё люди поблизости.

За этими объяснениями мы осторожно приближались к вертолету. Женя вдруг прищурилась, вытянула шею и едва шепнула:

— Осторожно, там один ещё живой.

Действительно, один из парней в чёрной форме, что недвижно распростёрлись на траве за домиком, вдруг дернулся. Он силился дотянуться до автомата. Ноги у него были перебиты, но рука упорно тянулась к оружию — подцепив его за приклад, он уже пытался прицелиться. Я не думал долго.

Бах, бах! — всё для него кончилось.

Мы приблизились к вертолёту. Послышалась возня рядом. Я пригнулся и заглянул под машину. Под днищем, сжавшись в комок, сидел человек.