Товарищ мэр (СИ) - Муха Руслан

В этот миг мы свернули к усадьбе Марочкиных. Гена не ответил, он напряжённо уставился вперёд.

— Этих, мать твою, нам тут еще не хватало.

Я тоже увидел — неподалёку от ворот стояла чёрная квадратная машина.

— Это кто пожаловал? — спросил я.

— Кто-кто? Конь в пальто, — зло процедил Гена. — В нашем случае — кобыла. Павел Кобылянский пожаловал. Вовка, мля… Не мог что ли позвонить и предупредить? Да и эти на камерах, снова в носу ковыряются.

— Кобылянский это хорошо и даже отлично, — спокойно ответил я, отстегиваясь. — Так даже лучше. Быстрее решим проблему с детским садом.

Глава 11

Мы с Геной поснимали кепки, я ещё и маску, и вышли из машины. Он всё ещё хмурился, бросая косые взгляды на чёрные машины. Я же, напротив, был максимально расслабленным — пусть видят, что нас не прошибёшь.

Те, кто сидел внутри автомобилей с наглухо затемнёнными окнами, выходить не спешили. Зато со стороны ворот уже спешил перепуганный Вовчик.

— Они только подъехали, я только собирался звонить, — затараторил он.

— Исчезни, — мрачно отбрил его Гена.

Вовка хотел было что-то сказать, но, поняв, что лучше не нагнетать, кивнул и скрылся за воротами.

Тем временем задняя дверь одного из внедорожников открылась. Тот, кто сидел внутри, явно намекал, что это мы должны подойти. Такой себе жест — решил, видимо, показать, что он здесь хозяин.

Я нарочито громко, не скрывая сарказма, так, чтобы слышали в машине, обратился к Гене:

— А что это мы гостей на пороге держим? Надо бы их в дом, что ли, пригласить.

Гена, не ожидавший, видимо, такого, удивлённо моргнул и вопросительно вскинул брови.

— Гости, конечно, — продолжил я, ещё более язвительно, — стеснительные совсем. Сидят там, выйти никак не могут. Может, им ручку надо подать?

Гена хмыкнул, быстро сообразив, куда я веду.

— А может, им ещё и дорожку красную расстелить? — подхватил он, чуть повысив голос. — Так-то таких важных гостей по-особому положено встречать.

Из машины, кряхтя, неторопливо начал выбираться грузный красномордый мужчина. С цепким и далеко недобрым взглядом.

— Вы чё, клоуны, тут устроили? — раздражённо спросил он.

Я наигранно вскинул брови, повернулся к Гене:

— А гости-то наши ещё и невоспитанные, оказывается.

Гена недовольно покосился на Кобылянского и сердито сплюнул под ноги.

— Это ты нам или себе? — набычившись, бросил он ему в ответ.

С переднего сидения тут же выскочил бугай, явно готовясь защищать своего хозяина.

Я же смерил Кобылянского суровым взглядом и поинтересовался:

— Вы, товарищ, собственно, зачем пожаловали? Проблему решать или сразу перейдём к угрозам?

Кобылянский дёрнул уголком рта, но промолчал. Бугай за его спиной шумно втянул воздух ноздрями, но не двинулся с места — видимо, ждал команды.

Я же продолжил:

— Если решать, то добро пожаловать, давайте обсуждать, — я указал взглядом на ворота. — А если с угрозами, так выкладывайте тогда. Мы послушаем, а потом расскажем, куда вам с ними, собственно, идти.

Кобылянский медленно свёл брови к переносице. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, но он тут же разжал их, будто опомнившись. Глубоко вдохнул, выдохнул сквозь зубы и наконец произнёс:

— Ну идём, побеседуем, раз ты такой деловой.

Гена махнул кому-то в камеру на воротах, и они медленно поползли в стороны, открывая проезд.

Кобылянский коротко кивнул своему охраннику. Тот молча юркнул обратно в массивный «кирпич». Мы же вернулись в свою «Волгу» и, не дожидаясь, пока они тронутся, плавно въехали на территорию первыми.

Проехав по аллее, мы остановились у парадного крыльца. Гена выключил двигатель, но не спешил выходить. Наблюдал, как позади тормозит внедорожник, как из него неторопливо выбираются Кобылянский и его амбал.

— Ты уверен, что сейчас стоит с ним это обсуждать? — сурово уставился на меня Гена. — Ты как бы раньше вообще не особо в дела вникал, а тут ещё твоя амнезия. Начал ты, конечно, круто. Сразу показал ему, кто тут главный. Но… — Гена запнулся, на лице скользнули сомнения: — … как бы нам сейчас жёстко не обосраться с этим Кобылянским.

— Не дрейфь, он сюда не политические вопросы приехал решать, — ответил я. — Он пришел возмущаться, какого хрена мы ему не даем детский сад за три копейки получить, а по сути, украсть. На нашей стороне правда и закон.

— А на его стороне деньги и связи. А еще он привык, что ему никто не перечит. К тому же он друг Хабарова.

— А разве на нашей стороне тоже не деньги и связи? — изображая удивление, вскинул я брови, а затем добавил: — А то, что он друг Хабарова, так это наоборот, скорее ему минус, чем плюс. Уверен, если там порыться в их махинациях, так там и Кобылянского есть за что привлечь.

— Ты бы это, — замешкался Гена, — поосторожнее там лучше с угрозами. А то вдруг решат, что ты всерьез… Так-то мне тогда весь ЧОП придется на уши поднимать, чтобы тебя охранять. А вообще, ты меня пугаешь после этой аварии, Женек. На кой-хрен ты вообще ввязался в эту муть с детским садом? Там же уже все было решено. Тебе-то и надо было просто сделать вид, что все в порядке.

— А не могу я, Гена, больше делать вид, что все в порядке, когда оно не хрена не в порядке, — отрезал я. — И ты прав, авария меня изменила. Видел я кое-что, пока без сознания был.

Гена настороженно уставился на меня, но при этом явно заинтересовался. А я даже и не сомневался, что он клюнет.

— Можно сказать, эта авария разделила мою жизнь на до и после, — продолжил я. — И знаешь, я уверен, что должен был там умереть в той аварии. Но как видишь, не умер. А если уж я заслужил второй шанс, значит и жить надо по-другому.

— А что ты видел, Женек? — таинственным шепотом произнес Гена. — Свет в конце тоннеля? Или может с тобой ангел говорил?

Я усмехнулся, неодобрительно покачал головой и начал вылезать из машины.

Я прекрасно знал, как общаться с такими как Кобылянский. За годы службы таких, которые возомнили себя пупом земли, я повидал немало. Но и в том, чтобы сходу угрожать, Гена прав. Не в той я ситуации. Да и задачи теперь другие, мне ведь не расколоть его нужно и вывести на чистую воду.

Давление и угрозы здесь ни к чему. Тут придется играть по другим правилам: выяснять, с кем можно сотрудничать, кого перенаправить в нужное русло, а кого попросту использовать. То есть применять другие инструменты: хитрость, знания, дипломатию. Недовольных, это понятно будет немало. Кто-то наверняка будет очень зол. И вот тогда для таких и оставим жесткие методы.

Кобылянский с недовольно рожей со своим мордовортом топтались у входа. Ждать этот прохиндей явно не привык.

Генка жестом указал мордоворту, что надо пистолет скинуть.

— С оружием в дом не пущу, — категорично заявил Гена.

Амбал покосился на хозяина. Кобылянский поджал губы, коротко кивнул. И только после этого бугай неохотно расстегнул куртку, достал пистолет из кобуры и отнёс его в «кирпич» с эмблемой мерседеса.

Пока он ходил, мы с Геной молча переглянулись. Гена чуть расслабил плечи, но взгляд оставался собранным и настороженным.

— Что ж, прошу, — вежливо пригласил я, открывая дверь и заходя в дом.

Кобылянский медлил всего секунду, затем переступил порог, сразу окинув оценивающим взглядом обстановку.

— Предлагаю пройти ко мне в кабинет и переговорить с глазу на глаз, — твёрдо, но вежливо произнёс я, задавая тон беседе и ненавязчиво обозначая, что охрана остаётся снаружи.

Гена тут же напрягся, всем своим видом выказывая, что ему эта идея категорически не нравится. А телохранитель Кобылянского мгновенно напрягся и уставился на хозяина, ожидая указаний.

Кобылянский задержал взгляд на мне, явно ища подвох. После короткой паузы едва заметно кивнул:

— Хорошо. С глазу на глаз так с глазу на глаз.

Мы поднялись на второй этаж, проследовали в кабинет, я присел в кресло во главе стола, и дождался, пока Кобылянский со сдержанным недовольством усадит свою тучную фигуру в кресло напротив.