Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

– Да подождите, Александр Анатольевич, вы что‑то путаете. Какое сотрудничество я разрушил?

Зазвонил телефон. Савося строго глянул на экран и вдруг изменился в лице. Вмиг стал ласковым, шёлковым и даже немножко угодливым. Он быстро поднёс телефон к уху.

– Доброе утро, Глеб Витальевич, – радостно воскликнул он.

На лице расцвела улыбка и мгновенно замерзла, а из телефона послышался голос явно напряжённый и не особо доброжелательный. Я не слышал слов, но тон уловить было можно. Лицо Савоси окаменело и глаза вперились в меня. Он сжал руку в кулак и грозно продемонстрировал его мне, намекая на скорую расправу.

– Нет‑нет, Глеб Витальевич. Нет… нет… Никаких… Никакого самотёка не будет. Вот он уже у меня. Мы сидим разбираемся. Что? А, хорошо. Да, одну минуточку. Да, сейчас‑сейчас да.

Он ткнул в экран и положил телефон на стол.

– Всё я включил, – отрапортовал Савося.

– Краснов, ты там? – прикрикнул Ширяй. – Ты меня слышишь?

– Здравствуйте, Глеб Витальевич, – ответил я. – Да, я здесь, и я вас слышу.

– Он только пришёл – вклинился Савося. – Мы ещё не разобрались. Но сейчас выясним, что он там набарагозил и что за дел натворил.

– Что ты там натворил? – требовательно спросил Ширяй.

– Да ничего не натворил – пожал я плечами.

– А почему Савостьянову звонят, жалуются? Почему меня от дел отрывают?

– Неожиданно, – усмехнулся я, – не ожидал, что у этих дебилов большие покровители.

– Тебе не надо ничего ожидать, разве нет? Твоё дело маленькое.

– Знаете, Глеб Витальевич, – покачал я головой, – если честно, у вас тут, похоже, левая рука не знает, что творит правая. И партнёры странные у вас. Я бы сказал немного несолидные.

– Это что ещё всё значит? – прорычал Ширяй. – Что ты несёшь?

– Ну, как по мне, так это значит что вы больше не хотите со мной сотрудничать. Ну… В принципе… Нет так нет.

– Испугался что ли? – спросил Ширяй.

– Испугался? – засмеялся я. – Да чего мне бояться‑то? Что я пуль раскалённых не видел? Ну ж был денек! Сквозь дым летучий Французы двинулись, как тучи…

– Так, хорош мне пургу гнать! По делу отвечай!

– Нет Глеб Витальевич я не испугался. Если бы испугался лежал бы сейчас где‑нибудь на бомжовской помойке под слоем известки.

– А это что ещё значит?

– Да ладно что мы девочки отношения выяснять и ябеды стряпать? Нет, значит нет. Не пришёлся ко двору.

– Савося! – рявкнул Ширяй. – Что у тебя там за бардак творится? Это Никитос там чудит? Или что? Как башку пробили так он с ума сошёл?

– В смысле, пробили? – растерялся Савося.

– В прямом, твою мать, смысле! Бутылкой вина.

– Я не в курсе.

– Я вижу что ты вообще не в курсе. Тотально. Так, Краснов, что там произошло? Рассказывай.

– Я привёз портфель по указанному адресу. Получатель Алёша открыл его и возмутился, что ему всегда узбекских денег дают меньше, чем надо.

– Каких узбекских денег? Вы там обдолбались все что ли⁈

Ширяй вскипел и было чувство, что его сейчас кондратий хватит.

– Сумы. В Узбекистане сумы, Глеб Витальевич. Портфель был набит сумами. Полная сумка сум, пардон за каламбур.

– Ты там белены объелся?

– Нет, я не употребляю.

– Дальше!

– А дальше каким‑то странным образом атмосфера сгустилась и стала максимально недружественной. Но они ещё и между собой там имели какой‑то разлад в трудовом коллективе. И всё это очень быстро закрутилось. Короче говоря они остались решать свои вопросы, а я отправился обратно.

– Так ты их действительно всех урезонил там?

– Ну, как я один четверых урезоню? – усмехнулся я.

– Твою мать! – прорычал Ширяй. – То есть, они на тебя напали?

– Можно, наверное, и так сказать.

– А как ещё можно сказать?

– По‑разному. Можно сказать, что они ждали меня и имели злые умыслы.

Он замолчал. Савося сидел и смотрел на меня вытаращенными глазами.

– Так, Савося, – окликнул его Ширяй.

– Да Глеб Витальевич? – моментально отозвался тот.

– Что это вообще за задание было?

– Мне надо уточнить у помощника, это он организовывал. Я же не могу все мелкие вопросы подчинённых контролировать.

Ширяй выругался.

– Так, Краснов, иди, свободен пока. С тобой свяжутся. Савося не отключайся. Когда он выйдет, я тебе ещё скажу пару ласковых.

– Пользуясь случаем, – ответил я, – хочу передать привет всем телезрителям. И уточнить, будет ли выплачен гонорар за выполненную работу? За последнее задание я бы ожидал прямо приличной надбавки. Всё‑таки теперь Максима Фёдоровича Руднёва никто не будет называть плохими словами и предъявлять финансовые претензии.

– Не наглей! – рявкнул Ширяй. – Я тебе уж говорил вроде. Шибко наглым, могут и крылышки подрезать. Получишь своё, когда время придёт. Иди. А ты, Савося, первым самолётом дуй сюда и сам объясняй большим дядям, что у тебя творится. В тайге, сука, на заимке.

В подтверждение своей правоты Ширяй выдал пару искромётных фраз, и я вышел из кабинета. Заглянул для проформы в приёмную Руднёва, но Веры там уже не было. Тогда я просто вышел из здания, сел в свою тачку и поехал к Кукуше.

– Заждался тебя уже, – покачал Кукуша головой, когда я зашёл в его бар. – Ну, рассказывай, пока Любы нет.

– Сейчас расскажу – кивнул я. – Матвеич этого урода принял?

– Да, принял, всё, говорит, путём сейчас придёт сам у него спросишь.

– Ну, хорошо, – кивнул я.

– Так что, ты правда что ли код отгадал?

– Отгадал! Хотя, и не с первого раза. Думал что отгадаю с первого, но нет. Только с третьего.

– Ну ты даёшь! – усмехнулся Кукуша и налил себе пивка. – Гипнотизёр, в натуре. Квасу хочешь?

– Давай.

– И что это за код был, что ты его смог угадать?

– Врать не хочу, но если скажу тебе не понравится, боюсь.

– Как это мне могут цифры не понравиться? – изумился Кукуша. – Ты чё, племяш! Ты там на этом коде кукухой не поехал?

Я засмеялся:

– Кукухой?

– Кукухой, кукухой! – усмехнулся он.

– Не поехал, дядя Слава.

– Ну говори. Чё за код? Уже прямо интересно стало.

– Интересно? Пятнадцать, ноль три, девяносто пять.

– И чё в этом такого обидного для меня не понял?

– Обидного ничего нет. Наоборот дата памятная.

Он нахмурился. Видать точную дату смерти Бешеного не знал.

– Капитана Бешметова убили в этот день, – сказал я.

Он замер.

– Есть версии, кто? – спросил я.

– Поклянись что точно этот код был! – тихо произнёс он.

– Ну блин, фигасе! – покачал головой. – А просто слова моего недостаточно?

– Поклянись! – повторил он.

– Бля буду, – ответил я и щёлкнул ногтем большого пальца по верхнему резцу, а потом провёл этим же большим пальем себе по шее. – Так больше веришь, что ли?

– Нет, – покачал головой Кукуша. – Просто ты меня огорошил. То есть ты думаешь, что это он?

– Думаю, что он.

– И почему ты его там не заколбасил прям на месте?

– Потому что думаю, это было бы для него слишком легко. Представляешь сколько людей он отправил на тот свет и сколько обобрал? Вот тебе кстати.

Я подмигнул и выложил перед ним пару пачек с красненькими.

– Это ещё нафига? – нахмурился Кукуши. – Я не за бабки вообще.

– И я не за бабки. Но дело молодое, жена всё такое. Бабки нужны. Да держи, держи. Это наша маленькая месть. Представляй, что каждый потраченный тобой рубль из этой пачки заставляет корчиться и извиваться Никитоса.

Он усмехнулся и сгрёб деньги со стойки.

– Рассказывай давай всё по порядку. Как и что?

Я рассказал. Рассказал всё как было. Ничего не утаил. Ну, только про фотографию не стал говорить.

– Интересно было бы узнать, – покачал головой Кукуша, – какое это впечатление произвело на ментов.

– У ментов, думаю, впечатление было охрененное, когда они увидели босса с пробитой башкой в луже вина и собственной крови. А рядом с его бывшей женой валяется труп без штанов.