Последний Герой. Том 1 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Есть…

Ответил по-военному. Похоже, много в штате бывших спецов.

Мы пробежали коридор. Какой-то закуток. Потом опять коридор. Мимо мелькали запертые двери с табличками: кадры, бухгалтерия.

— Сюда… — кивнул Палыч в сторону лестницы, ведущей, похоже, на чердак. — Он мог уйти через крышу.

Я чуть замешкался. Заманивает? Отвлекает? Если да, то идти никак нельзя. Если нет, то и без меня его возьмет, будь Рябой действительно на крыше. Палыч — опер тертый, справится. А я, пожалуй, вниз пойду, там пошукаю.

— Лучше разделимся, — крикнул я и побежал вниз.

Свернул с лестницы на этаж, заглянул. Внимание привлекла распахнутая дверь туалета. Двери сортиров всё-таки обычно прикрывают. Подозрительно.

Я шмыгнул туда. Чисто, как в больнице (да не той, привычной, а этой, современной), даже не скажешь, что толчок.

Ага… Вот и след ботинка на белоснежном подоконнике. В такой чистоте сразу заметно. Окна нараспашку. Высунулся — второй этаж.

След от обутка 43–44 размера — щелкнуло в мозгу. Мужской след.

Я встал на подоконник и посмотрел вниз. Прыгнул Рябой? Тоже сигануть? Этаж второй, но потолки у здания высокие, считай, что по обычным меркам почти третий этаж. Вряд ли всё-таки он прыгнул. Я оглянулся и нашел рядом с оконным проемом водосточную трубу. Новая, на вид крепкая.

Вылез, уцепился и стал спускаться. Очутился в дворике с боксами для служебного транспорта.

— Макс! — раздался громкий шепот сбоку.

Из-за перегородки, что отделяла территорию боксов от газонов, скользнула Кобра.

— Мне кажется, он там… — шепнула она, кивнув на один из боксов.

Дверь туда приоткрыта.

— Я внутрь, ты жди здесь. Не ходи… — распорядился я.

Рябой — тип опасный. Зажатый в угол, он может сработать по-животному, без тормозов. А женщину подставлять под удар совсем не хотелось. Не знает нынешнее племя, что такое волки из девяностых. Там свои законы, свои реакции.

— А ты чего это раскомандовался, стажёр? — фыркнула она, но прозвучало уже без прежней уверенности.

— Здесь стой, — отрезал я, глядя прямо в глаза, голосом Лютого.

Она опешила, заморгала. Словно узнала.

— На, — подобрал с земли протянул ей камень. Небольшой, тяжёлый.

— Это что ещё?..

— Вместо пистолета. Ты же не захотела получать оружие. Кидай с близкого расстояния, чтоб наверняка. В грудь или в живот. Не целясь, помощней швыряй, но без широкого замаха. Подпусти ближе… И…

— Серьёзно? Булыжник? — Оксана покачала головой.

— Бери. Лучше, чем ничего, — я сунул ей камень в ладонь и юркнул в распахнутую дверь бокса.

Внутри — как в огромном ангаре. Бокс просторный, везде полумрак, бетонный пол, железные балки под потолком. Ряды машин — белые легковушки как на подбор, с чёрной полосой и логотипом «Легион». А между ними — эхо моих шагов.

Прошёл меж рядов, оказался в ремонтной части. Судя по всему, собственное СТО. Современные подъёмники, стойки, лебёдки, какие-то незнакомые приблуды. В моё время всё было проще: домкрат, монтировка, молоток да пара матюков от опытного автослесаря.

Пусто. Нутром чую — не один я здесь. Остановился, прислушался.

Топ… топ… топ… Где-то там, за машинами. Шаги. Тихие, чужие.

Подошёл к одному из столов с инструментами. Сверху — ключи, отвертки, насадки. Схватил железку, повертел в руке. Скользкая, в руку не ложится. Хреново.

Выдвинул осторожно ящик под стальной столешницей. Скрипит, зараза. И резко так, противно.

Внутри ящика — беспорядок, ключи гаечные, отвертки, стамески. Пошарил рукой, разгреб и нашел молоток. Ручка у него пластиковая, покрашен в синий — будто игрушечный. Взвесил — ну, не Макаров, но по черепу вломит будь здоров. Пойдёт.

Я пробирался среди рядов авто, когда услышал звук.

Щелчок, и что-то покатилось.

Глухой звук, с эхом, будто что-то твердое упало, стукнулось и покатилось по бетону. А потом — сдавленный женский крик, короткий, словно заткнули рот рукой. Перешёл в хрип, затем — глухая возня, мычание. По пустому боксу всё это разнеслось, словно в колоколе.

Я рванул туда, между машинами, петляя, стукаясь о капоты.

Выскочил в широкий проход и застыл на секунду.

Оксана!

А сзади — Рябинин. Обеими руками он взял её в захват и душил, жёстко — не на испуг, а как в смертельном поединке. Смертоносная «гильотина» — приём, которым ломают дыхание.

Камень, что дал я Оксане, валялся сбоку. Не послушалась она, полезла за мной. А теперь вот висит в его руках, как тряпичная кукла.

— Отпустил! Сука! — вырвалось у меня на ходу.

Я бросился вперёд. Сокращал расстояние длинными прыжками. Тридцать шагов. Двадцать. Десять…

Но опаздывал.

Оксана обмякла. Руки безвольные, лицо побелело, глаза закатились, губы синие.

Рябой выдохнул с каким-то звериным облегчением:

— Забирай её, мусор! — и резко отшвырнул тело в смотровую яму возле себя.

Яма старая, давно не используется — кругом современные подъёмники, а эта стоит, как память. Глубокая и черная.

Он даже не обернулся. Развернулся к рядом стоящему джипу, прыгнул за руль.

Я почти добежал, и в этот момент машина рванула.

Чёрный внедорожник с места прыгнул на меня. Я отшатнулся в сторону, упал, ударившись о бетон.

Автомобиль пронесся несколько метров, отбросил широкой мордой по сторонам пару легковушек и сходу взял ворота на таран. Удар, скрежет металла. Хлипкая конструкция не выдержала. Ворота отлетели, джип вынес их с мясом и выскочил на свободу.

Я вскочил на ноги. Болело плечо. Кинулся к яме. В три прыжка достиг кромки. Даже не подумал, что там может быть: бетон, битый кирпич, инструменты. Ухнул вниз, не задумываясь.

Но повезло. Под ногами — запасы ветоши, свернутые тюки технической тряпки.

Здесь давно складировали хозматериалы. Сами ямой не пользовались, вон, всё оборудование вокруг новое.

Оксана лежала прямо на этих тюках. Без крови. Без повреждений. Фух! Отлегло.

Но она не двигалась, не дышала. Твою мать!

Я схватил её, как сумел. Подтащил к борту ямы. Тяжело. Под ногами тюки скользят, толком не встанешь, не упрёшься. Несподручно. Но вытащил.

Откуда только силы взялись в этом теле — сам не понял. Как будто Лютый помог.

Уложил Оксану на пол, припал рядом на колени. Проверил дыхание — нет его.

Раз… два… три, — толчки в грудь. Вдох через рот. Раз… два… три… — вдох.

— Дыши… Ну же, дыши…

Где-то там, в глубине, сердце моё сжималось. Я уже однажды спас девочку — не для того, чтобы потерять сейчас. Иначе зачем мне вообще было возвращаться? Ну же! Ну! Не вздумай умереть!

Неужели это злая шутка судьбы? Я возродился, а она умрет. Нас просто меняют местами?

— Раз… два… три…

И вдруг — вдох.

Судорожный, рваный.

Глаза дёрнулись. Веки открылись. Жива.

Я с облегчением выдохнул. Почувствовал прилив радости.

— Яровой, — она лежала и удивленно смотрела на меня. — Ты что? Засосал меня?

— Нет, бляха, спасал вообще-то… Какого рожна ты поперлась за мной? Я сказал ждать!

— Ты чего орешь? Я майор поли…

— Твою налево! Ты чуть не погибла!

— Спасибо…. — очень тихо прошептала, едва выдохнула Оксана, наконец, осознав происходящее.

— Что? — не расслышал я.

— Я вспомнила… он меня душил. Видимо, я отключилась. Спасибо, Макс.

— Кушайте с булочками, — хмыкнул я, скрывая радость, что не дал киллеру забрать ее жизнь.

— Вы здесь⁈ — раздался голос.

Это был Палыч. С пистолетом в руке он выскочил из-за помятой джипом «Приоры».

— Ушел, сука… — процедил я, кивнув на выломанные ворота.

— Найдем, — сказал тот.

— Как⁈ — я бросил в его сторону злой взгляд.

Если бы я был твёрдо уверен, что Палыч ссучился, то сейчас бы пришиб не задумываясь. Друг? Был, в девяностых. А сейчас кто?

Но его следующие слова охладили мой пыл.

— Поехали! — махнул он рукой с пистолетом. — Скорее!

— Куда?

— В джипе трекер, мы отследим Рябинина по ГЛОНАСС.