Г.Р.О.М. 4 (СИ) - Киров Никита

Седов появился быстро и оглядел всё. Потом полез за ксивой. Глеб убрал ствол. Значит, действовать официально, но жёстко.

— Да он, да он… — только и могла сказать женщина лет сорока.

Она начала торопливо рассказывать. Жила рядом, пошла через пустырь, а непонятно откуда взявшийся парень с торчащими ушами и глазами навыкате предложил помочь. Она отказалась, но маршрут не сменила, а он пошёл следом и напал.

— И чё делать? — шёпотом спросил Глеб. — Брать официально? По всем правилам?

— Так-то по горячим следам можно, — задумчиво сказал опер. — И свидетельница есть.

— А потом сможем остальные эпизоды подтянуть? Или сделаем быстро, но эффективно? В нашей манере? Чтоб кабздец и всё, пишите письма.

— Если трупак найдут, то… да и она нас видела. Давай уж как положено… напоследок. Но если что… может, и не найдут.

Седов громко выдохнул, потом поднял глаза к небу, наверняка прикидывая, как проводить всё официально. Ну или как неофициально, а то пока следствие, дело, брат начнёт вмешиваться, может, деньги занесут потерпевшей, а может — договорятся с кем-нибудь.

— Заявление писать надо, — сказал опер.

— Да какое заявление⁈ — потерпевшая, рыдая, собирала рассыпанные вещи. — Меня тогда, в 93-м, тоже один полез, затащил в машину. А ваши потом говорят, мол, сама его спровоцировала. Родственник он чей-то оказался, или бандит. Сама же потом виновата и окажусь опять!

Она махнула рукой и пошла дальше, вытирая лицо. Седов скрипнул зубами и выдохнул.

— Ëпрст, чё так всё сложно-то стало? — спросил он.

Глеб встал рядом. Это чужой район, Правобережный, не та земля, где работали Седов и Сибиряков. Поэтому это развязывало руки. У Седова внешность непримечательная, его запомнить сложно, а Глеб перед ней толком и не показывался. Ну а то, что во дворе видели, ну так там много людей ходят.

Адрес насильника знали, вернее, адреса обоих братьев. Отправились сразу к младшему, когда уже стемнело. Сейчас-то он на взводе, но потом, решив, что за ним никто не пришёл, может расслабиться.

Уже темнело, они поднялись на третий этаж. Нужная дверь казалась ржавой, но была сделана из толстого листа железа. Над замочной скважиной приварена сплюснутая трубка, куда пройдёт только ключ, чтобы помешать взломать дверь отмычками. Не особо надёжная защита, но от новичка-взломщика спасёт.

Впрочем, Глеб уже понимал, что из ментов получаются самые эффективные нарушители закона. Но зато вина уже доказана, что упрощало действия.

Седов заматерился и достал из кармана коробок, в котором лежали заколки. Глеб достал жвачку.

— Чему в милиции только не научишься, Сергеич, — Глеб хмыкнул и огляделся, потом заклеил жвачкой глазок двери напротив.

Дверь плавно открылась, но они остались снаружи, потому что в прихожке кто-то был.

— Да ничё я не делал, отвечаю! — звучал чей-то плаксивый голос. — Иду себе через пустырь, а тут как накинулась на меня, психованная! Пьяная, отвечаю… да ничё не было! Не было! Ну… раз всего, но не как в тот раз. Случайно тогда вышло! Да чё ты орёшь? Всё говорю. Да. Хорошо. Потом расскажу. Всё, в последний раз это было…

— Не завяжет, — шепнул Седов. — И когда с зоны вернётся. Как бы хуже чего потом не случилось.

Стало тише, затем босые ноги зашлёпали по коридору и удалились. Седов и Глеб переглянулись, вошли внутрь. А из комнаты донеслись очень громкие женские стоны. Глеб полез за оружием, но вскоре понял, что это ложная тревога.

— Йа! Йа! Йа-а-а-а! — только и раздавалось на полной громкости, прерываясь стонами. — О майн гот, дас ист гуд! Дас ист…

Глеб хмыкнул и прошёл первым. Матвейчук-младший, высокий парень с торчащими ушами и глазами навыкате, пялился в телевизор с приоткрытым ртом, накинув одеяло на тощие плечи. Больше одежды не было, кроме спущенных до лодыжек трусов. На экране показывали немецкую порнуху.

— Озабоченный, ёпрст, — выругался Седов и выключил, нажав на кнопку видика зажигалкой.

Изображение погасло, кассета плавно выехала из видика.

— Вы кто? — Матвейчук-младший отскочил к стене и так прижался к ней, будто пытался забраться по ней.

Покрасневшие от крапивы руки и ноги явно говорили, где он был, да и он не отпирался. Ну а на щеке остались царапины, женщина его всё-таки задела, но даже не сказала. А может, это другая была?

Но взгляд… да, взгляд этих глаз навыкате Глебу не понравился.

— Вы из милиции? — с надеждой спросил насильник. — Я брату позвоню, он всё решит! Он всё…

— Уже не решит, — отрезал Седов.

А Глеб полез за глушителем, думая, что из ментов действительно получаются самые эффективные нарушители закона.

Не зря я думал, что в том деле что-то нечисто. И не потому, что тогда на зону уехал невиновный, нет. Совсем уж невиновным старшего брата Матвейчука назвать было нельзя, раз он был в курсе абсолютно всех деталей и прикрывал младшего брата-извращенца и насильника. Да и сам тоже был с подтекающей крышей. Но за брата беспокоился, раз был готов за него на зону идти.

В деле ещё нечисто потому, что младший тогда избежал расплаты, но явно продолжал своё дело. Просто уехал в область, и там, насколько мне было известно, его никто так и не поймал. В любом случае, эту муху прихлопнули.

Собрались мы поздно, чтобы обсудить детали, а заодно поужинать. Ресторанные блюда, которые захватил Ярик из «Казачьей», хоть и уже остыли, но пока ещё вкусные.

Сидели в нашей качалке, в дальнем помещении, где оказалось слишком людно и тесно. Впрочем, никто не жаловался. На улице ночь, тихо, слышно только проезжающие мимо машины. Некоторые звучали очень громко, наверняка там опять гонщики, увлечение становится модным среди богатой молодёжи…

Так, со зверюгой и насильником разобрались, на очереди банда «почтальонов», но там сложностей не ожидается. Ну а кроме этого была одна группка, не совсем банда, просто трое мелких бандитов, но которых я хотел осадить заранее.

Это было одно из первых моих дел. Эти утырки вломились домой к одному мужику, чтобы ограбить, и напали на его жену и детей. Он положил двоих молотком, намертво, и уехал на зону на двадцать лет.

Да, всё ещё помню, что планировал вывести мужика на необходимую оборону, а в итоге он получил большой срок за убийство с отягчающими. За таких работяг система всегда берётся с размахом, показывая всю свою силу.

Так что раз уж есть возможность, надо бы вернуть этот должок мужику, я и сам тогда думал, что выйдет ему помочь, и он мне доверял. А утырков жалеть нечего, шакалы это, которые нападают на тех, кто слабее. Сейчас грабят вечерами, потом решат заняться разбоем по квартирам.

Думаю, в ближайшее время займусь, объединим два дела в одну серию, но в нашем стиле.

Но это по ходу дела, потому что у нас было кое-что серьёзнее. Утром нам нужно узнать, какой теперь расклад в банде «синих». Вряд ли за одну ночь Монгол и Дядя Ваня разберутся друг с другом, поэтому нужно их подталкивать и подключать им новых врагов. Китайцев, например.

Ну и самое важное — следить, чтобы конфликт не выплеснулся в город, тот же Дядя Ваня насчёт сопутствующего ущерба совсем не щепетилен. А это — одна из причин, почему он в моём списке.

— Надёжно исполнил? — тем временем спросил Ярик у Кости, имея в виду бандита Сыча.

— Надёжнее н-не бывает, — отозвался тот, разрывая рябчика.

— А я тут слышал, — тихо сказал Валера, — что кто-то в гостинице прессовал приезжих москвичей.

— По поводу? — Ярик посмотрел на него.

— Да всё слухи ходят про «белую стрелу». Вот и приезжих кто-то из братвы допытывал. Типа вдруг оттуда, пацанов их мочит. Но он пьяный был, — Валера махнул рукой. — Вот и тупил.

— Ну, то, что все думают на «белую стрелу» — это хорошо. Но плохо, что прыгают на всех подряд, — я задумался. — Ладно, разберёмся.

Хотел заняться этими вопросами днём, но ранним утром все планы изменил звонок от Некрасова. Ему была нужна встреча.

С ним самим я повидался снаружи, в той же красной девятке, как при первой нашей с ним встрече в этой жизни. И Глеб уже там был, за рулём, как в тот раз. Вид у того был подавленный.