Вообще-то всё было готово уже давно, в конце зимы можно было запускать процесс, но там сначала съезд, потом операция в Пакистане, потом всякие празднования и мирные конференции. Короче говоря, просто не до того было, только вот сейчас сподобились, благо дело совершенно не горело.
Как уже упоминалось, никакого беспредела мы творить не собирались хотя бы потому, что запас лояльности населения к новой власти в будущем ещё явно пригодится для проведения всяких непопулярных реформ. В том, что такие ещё придётся делать, к сожалению, сомнений особых не было.
Об обмене денег сообщил диктор в вечерней программе «Время», и, собственно, с этого момента начался отсчёт «забега». Среди простого населения особой паники не было. Лимит в 1000 рублей с большим запасом перекрывал средние суммы сбережений, которые граждане обычно хранили «под подушкой». А вот для «подпольных миллионеров Корейко» возможность лишиться всех нажитых непосильным трудом средств выглядела достаточно реальной, что, естественно, не могло не породить множество попыток «налюбить судьбу».
Самое простое — попытаться прийти в кассу несколько раз — мы закрыли тупейшим способом, ставя отметку прямо в паспорт. Имелась там такая страница «для особых отметок», чаще всего радуя хозяев девственной пустотой, и вот туда штампик как раз и ставился. Всё равно я планировал в обозримом будущем введение паспортов нового образца… Впрочем, это уже тема для совсем другого обсуждения.
Ну а поскольку без паспорта обмен денег совершить было невозможно, соответственно, и все лица младше шестнадцати лет тоже отсекались от процесса. А то, уверен, в некоторых республиках тут же повылазили бы многочисленные «внучки», которым бабушка вот буквально вчера подарила деньги «на сладости», а тут обмен, неожиданно.
Так же известным способом совершить обмен без обмена — о нём я в прошлой жизни читал, у самого-то в 91-м году особых сбережений не было, так что обмен в той жизни прошёл фактически мимо меня — стала покупка билетов на самолёт. Приходишь, покупаешь сразу пачку на любые направления, лишь бы подороже, а потом оформляешь возврат, забирая уже банкноты нового образца. Поэтому во все кассы аэропортов и вокзалов — особенно тех, которые продавали билеты на международные и, соответственно, самые дорогие направления, — заранее были направлены неприметные сотрудники в штатском с задачей тихонечко фиксировать данные таких вот ловкачей. В СССР для покупки авиабилетов всегда нужен был паспорт, а вот для железнодорожных билетов это правило было тихонько введено с первого января 1986 года — и потом ко многим из самых хитрых деловаров пришли весёлые дядечки с добрыми глазами и в форме.
Ну и, конечно, через оставленную лазейку в виде открытия накопительных счетов в сберкассах — напомню, что ограничение в 1000 рублей имелось только для наличности, для вкладов верхней планки не было — тоже попыталось проскочить немало народу. Но там и дураку было понятно, что любые новые счета, на которые будут положены значительные суммы наличности, мгновенно привлекут внимание компетентных органов. С другой стороны, даже так нашлось немало гениев, решивших положить суммы в тысячи и десятки тысяч рублей на счета. Каждый такой случай впоследствии был проверен органами, и опять же немало дельцов мелкого и среднего пошиба в итоге попались благодаря денежной реформе. Почему мелкого и среднего? Потому что дельцы покрупнее уж точно способны были найти способы поменять валюту. Через те же магазины, например, которые в течение целой недели были вынуждены принимать сразу и старые, и новые банкноты, и где контроль за дензнаками был делом достаточно сложным.
Если же говорить о результатах данного денежного обмена, то они получились… спорными. Нет, задекларированная цель — обновить дизайн купюр, избавиться от части ветхих рублей и повысить их защищённость — всё вышло более чем хорошо.
Новые банкноты выросли в размерах, стали более вытянутыми и обновили дизайн до неузнаваемости. Ленин на аверсе теперь остался только на банкноте в 1 рубль, на «трёшке» появился портрет Сталина, закрыв, так сказать, политическую часть исторически важных персоналий СССР.
На «пятёрке» теперь изображался Дмитрий Шостакович. Десятку украшал портрет Курчатова, на двадцатипятке — лицо Гагарина, на полтиннике — маршала Жукова, а на сотне — Шолохова.
Два политика, композитор, писатель, военный, космонавт, учёный. Отличная компания, как мне кажется, тем более что кандидаты были выбраны всенародным голосованием, которое почти полгода активно обсуждалось в газетах и на телевидении с регулярными подведениями промежуточных результатов. Кстати, попадание Сталина — его сначала хотели просто исключить из состава «претендентов», а потом потихоньку пытались тормозить — в список шести «призёров» вызвало неслабое такое бурление в среде нашей неполживой интеллигенции.
Появилось даже некое письмо «ста тридцати шести», под которым подписались указанное количество разного рода значимости деятелей культуры с просьбой Сталина «дисквалифицировать». Пришлось даже выпускать отдельную статью в «Правде» под собственным именем и с главной советской трибуны давать по рукам всяким ретивым ревнителям справедливости «справа» и «слева». Причём мотивация тут была самая простая и понятная — «глас народа — глас божий». Ни больше ни меньше.
На реверсе — тут я невозбранно утащил идею с будущих российских денег — изображались города СССР. Москва, Минск, Киев, Ташкент, Баку, Рига, Новосибирск. Немного странный набор, но имеющий глубокий смысл, о котором пока никто, кроме меня, не догадывался.
Ну и остальное оформление банкнот было в стилистике, соответствующей главному персонажу на аверсе. Вокруг Ленина были изображены революционные мотивы: матросы с красными знамёнами, штурмующие Зимний, «Аврора» и вот это вот всё. Жукова сопровождали танки и самолёты, Гагарина — ракеты. Идея в общем понятна, купюры получились красивыми и явно опережающими нынешнее время в плане дизайна. Он больше напоминал то, что станет модным где-то там, во второй декаде двадцать первого века.
Единственное, что не удалось воплотить — это сделать деньги не бумажными, а пластиковыми. Сама по себе идея неплоха, износостойкость купюр вырастет в разы, однако оборудования для такого перехода в СССР не нашлось, купить его быстро не вышло, а разрабатывать самим с нуля выходило очень долго и без всяких гарантий успеха. В общем, я плюнул и утвердил бумажные деньги.
Так же — возвращаясь к результатам операции — было выявлено некоторое количество поддельных рублей. Как минимум один из таких случаев закончился громким расследованием и поимкой шайки фальшивомонетчиков из Азербайджанской ССР, но это уже были, с точки зрения государства, глобально не достойные упоминания моменты.
Что же касается главной цели — срезать некоторое количество находящихся в обороте наличных денег, — то тут результаты реформы получились спорными. Помнится, Павловский обмен «откусил» от имевшихся тогда на руках населения примерно 120 миллиардов около 7–8. То есть примерно 6,5 %, при том, что во время подготовки этого обмена ожидали «прибыль» в 25–30 ярдов. Тоже, кстати, прекрасно характеризует отбитость властей в позднеперестроечном СССР — взять вот так и попытаться четверть всей налички в стране изъять. «Отличный план, Уолтер, если я правильно понимаю, надёжный как швейцарские часы».
