«Прокламация! — это будет прокламация»! Решил для себя президент[2]. В сентябре прошлого года он освободил негров в штатах, которые не вошли в Союз (то есть у всех конфедератов), но увы, этого оказалось недостаточным шагом. Теперь документ освобождал от неволи людей в девяти дополнительных штатах. Но до полной отмены рабства было еще ой как далеко!
* * *
Ричмонд. Завод Тредегар Айрон Воркс.
18 мая 1863 года
Сталелитейный завод был сердцем Ричмонда и главным арсеналом Конфедерации. Президент Джефферсон Дэвис этому предприятию уделял исключительное внимание и находился именно тут, стараясь оценить перспективы снабжения армии новейшим вооружением. И именно тут его застала новость о прибытии прорвавшейся через блокаду делегации Германской империи. Ситуация складывалась весьма сложно: в недавней битве при Чанселорсвилле генерал Ли сумел остановить сто тридцатитысячную армию северян, имея вдвое меньше солдат. Но эта победа дорого обошлась Югу: в сражении смертельно ранили генерала Томаса Джонатана Джексона, по прозвищу «Каменная стена» — одного из лучших полководцев Конфедерации. А без Джексона генерал Ли может наделать глупостей. И что делать? А тут еще и эти… делегаты…
— Что они хотят? — поинтересовался президент.
— Они направили делегатов-наблюдателей в наши войска. Кроме этого, на корабле большая партия их скорострельных игольчатых винтовок Шасспо. С достаточным количеством боеприпасов.
— Что они хотят за это?
— Сейчас — ничего! Это дар Конфедерации, как и лицензия на производство боеприпасов для этих ружей. Они прекрасно показали себя во время войны с Пруссией, которая оказалась разгромленной…
— Мне известен этот факт. И все-таки…
— Поставки хлопка. Их интересуют поставки хлопка, мистер президент. И еще, у них письмо их императора. А их генерал фон Штауффенберг передал слова своего принца, что в войне должны побеждать джентльмены. Мне кажется, мы получили если не союзника, то сочувствующего нам наблюдателя, мистер президент.
— Мы должны использовать даже малейший шанс для нашего усиления, Джон. Я приму делегацию из Мюнхена, как только освобожусь на заводе. Это примерно через два часа. Надеюсь, вы организуете им достойный прием. Как ни крути, а нам необходимо как-то рвать блокаду северян. Чёрт бы их побрал! Всё, не отвлекай меня. Я буду готов принять германцев через два часа ровно у себя в кабинете.
[1] Действительно, концерн Виккерса скопировал винтовку Шасспо и начал выпускать ее аналог, но под свой калибр, который был чуть меньше французского. Посему возникали бы проблемы с поставкой боеприпаса, но вполне решаемые. В РИ в Бриатнии игольчатые винтовки не нашли широкого применения, там разработана была винтовка немецкого оружейника Карле. На момент описываемых событий на вооружении британской армии состояли дульнозарядные винтовки Энфилда. Правда, появилась и снайперская винтовка Уитворда, которую успешно применяли в Гражданской войне в США, (чудо-винтовка) но она тоже была дульнозарядной!
[2] В РИ эта прокламация вышла 1 января 1863 года у нас в силу ряда причин ее издание задержалось.
Глава пятьдесят девятая. Блямс!
Глава пятьдесят девятая
Блямс!
Мюнхен
20 июня 1863 года
Я просто понятие не имею, что сказать! Объясняю вам, дамы и господа, ситуацию. Двадцать пятого августа, в день своего восемнадцатилетия, должно состояться мое восхождение на престол Баварии. Папахен готовит меня к управлению империей, позволяя тренироваться на кошечках. В виде фарфоровой кошечки выступает родное королевство. Он об этом объявил еще при провозглашении Западно-Германской империи, которая после войны с Пруссией стала просто Германской империей или Вторым Рейхом. Готовился и коронационный сюрприз (куда без оного): в этот день объявят о моей помолвке с ганноверской принцессой Марией, дочкой Георга V. Но главным сюрпризом станет официальное вхождение Ганновера в состав империи (правда, с сохранившимися правами отдельного домена и привилегиями правящей фамилии). Вот только главный сюрприз на коронацию получился именно сегодня. Анна сообщила, что непраздна!
Нет, мы вообще-то предохранялись всяческими возможными в этом времени способами. Но… или что-то пошло не так, или Анна решила, что заиметь бастарда от короля и будущего императора — это самый надежный путь к обеспечению своего будущего. Не скажу, что она глупа, отнюдь. Но актрисулька из нее никакая. Поэтому спектакль под названием: «Прости, милый, просто так случайно получилось» у госпожи Ризи не задался. Ладно, сейчас не до того. Играю роль обеспокоенного влюбленного. Обеспокоенного, конечно же, состоянием здоровья этой дамочки. Ну а мне что теперь делать прикажете? Послать ее? Да не по-мужски это как-то. Кроме того, короли своей кровью не разбрасываются! Моветон, однако! Хорошо, родится мальчик — сделаю ее баронессой и получит какое-никакое, но постоянное содержание, дабы бастард тоже имел титул и более менее достойные жизненные перспективы. Если девочка — дарую ей титул фрайхера? Фрайхерши? Фрайхеерической дамы? Да фрайхер ее разберет! В общем так, фрайхер это один из мелких дворянских титулов в германских землях. Не просто рыцарь, а землевладелец, но все-таки чуть поменьше чем барон. Вот, тот же Мюнхгаузен — он не был бароном, это в книге написали, чтобы нам, читателям, понятнее было, он самый натуральный фрайхер: со своим земельным наделом и замком. Вот и Анна Ризи имеет шанс стать фрайхершей, а не баронессой. Впрочем, шансы пятьдесят на пятьдесят.
Короче, дамочку я утешил, сделал вид, что в ее спектакль поверил, хотя, скорее всего, после рождения ребенка она получит отставку. Такие решения принимать в обход меня — это просто ни в какие ворота! Так что на любую женскую хитрость ей суровый мужской болт с левой резьбой под названием: «Пшла вон»! И обеспечивать я буду не ее желания, а только благосостояние собственного ребенка (ее это коснется опосредованно). Про свои дальние планы с Анной я не говорил, она мне сюрприз — я ей оборотку, но попозже.
Обедать я отправился в «Хофбройхаус» — пивной ресторан на площади Платцль (напоминаю, тем, кто забыл — это площадь почти в самом центре города, неподалеку от Мариенплатц — сердца Мюнхена. Меня, по традиции, усадили за столик, который некогда занимал Вольфганг Амадей Моцарт. Это в Вене двадцать первого века от обилия Моцарта в памятниках, конфетах и прочих сувенирах немного подташнивает. В ЭТОМ времени отношение к нему более сдержанное, но владелец пивной откуда-то узнав, что я весьма люблю и уважаю произведения этого венского гения, постарался сделать мне приятное. А я не забываю хорошего. Плохого тоже, не потому что я злопамятный, а потому что ни амнезией, ни склерозом не страдаю. Так что в «Хофбройхаус» я захаживаю, а сейчас мне просто необходимо было запить нежданную новость. После третьей кружки фирменного светлого я ощутил, что меня немного отпускает. Слава вам, пивные дрожжи и самый лучший в Мюнхене солод! Чтобы я без вас делал? Упивался бы рейнвейном? Так себе замена, скажу я вам. Вот за все время тут я так и не понял, что хорошего в кислых рейнских винах, кроме того, что они дешевле французских и итальянских аналогов. Вообще-то у меня, скорее всего, извращенный вкус, но сухие итальянские вина мне заходят намного лучше, чем изделия французских виноделов. Хотя мое мнение противоречит общепринятому стандарту, но мне на это начхать. А вот на деда, тоже Людвига — никак не начхать. Он не та фигура, которая позволит к себе сколь-нибудь легкомысленное отношение. И если он меня ищет, значит, предстоит серьезный разговор.
(современный вид пивного ресторана «Хофбройхаус» вид после перестройки в 1897 г.)
