Ливония. Продолжение (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Как-то, ещё когда в универе на военной кафедре Боровой на артиллериста учился, то преподаватель один, дедушка почти и с бородкой чеховской, рассказал, как американцы во время второй мировой пытались из своего 107 мм миномёта по японским укреплениям стрелять настильно стандартным или штатным выстрелом. Додумались янки до следующего: на взрыватель мины (с полным зарядом) надевалась небольшая ракета в сгорающем корпусе. Мина вставлялась в ствол и утапливалась рукой насколько возможно, после чего ракета поджигалась. Реактивная тяга осаживала мину в ствол, где она натыкалась штатным капсюлем на боек — а дальше все как обычно. Но тут никаких капсюлей нет, обычный пороховой заряд в картузе и отверстие для поджога этого пороха.

Миномёт он и так, даже при обычной стрельбе, почти всегда падает после прыжка, особенно на больших углах возвышения. Опыт подсказал следующее, и Боровой тут ни при чём, сами миномётчики стали такой способ использовать, командир и заряжающий при выстреле становятся ногами на опорные площадки двуноги, а при стрельбе в непосредственной близости от своих войск, когда падение может бед серьёзных понаделать, наводчик еще и наваливается на трубу. Юрий Васильевич, когда эту методу увидел, то ошалел сначала, но люди живы остались и даже не оглохли, все давно себе пробки для ушей придумали. Сейчас уже все миномётчики этот способ используют.

Но сносом ворот Юрий Васильевич решил не ограничиться, он подозвал Коробова и ткнул пальцев в штабеля досок на причале. Приготовили, наверное, для погрузки на корабль. Товар. Да, у вас товар, у нас купец. Доски метра четыре с половиной, можно сбить три штуки, добавить перекладины и получится замечательная лёгкая лестница.

— А кто? — развёл руками Матвей Ильич.

И без слов понятно, стрелки и рубаки у него в избытке, а плотников нет. Точнее, лестницу-то сколотят. А вот чем?

— Не ссы, моряк ребёнка не обидит. В смысле, на каждом корабле плотник есть. Все твои, считай, сейчас команду дам. У них, вот чует моё сердце, и топоры есть, и пилы, и гвозди, да и умения хватит лестницу соорудить, чтобы она не развалилась, когда на неё пять человек сразу залезет и прыгать будут.

Сказать быстро, но пока лодки туда-сюда гоняли, за плотниками и обратно, куча времени прошло, Коробов молодец, увидел кузнецу недалеко от причала и конфисковал там всё имущество, в том числе и гвозди, так что пока все плотники корабельные собрались, уже поместные две лестницы наживили. Понятно, мореманы раскритиковали, мазутами сухопутными обозвали, объяснили, чем плотник от столяра отличается, и быстренько в пятнадцать-то рыл и эти две лестницы до ума довели, и ещё три сварганили. Не прошло и четверти часа, как поместная конница… ну, спешенная, но резво, поскакала с лестницами наперевес к стене Нижнего города.

Глава 16

Событие сорок шестое

Юрий Васильевич любит всякими поговорками говорить, одна из них Стрелкову нравилась: «темнее всего под фонарём». Фонарь — это такая коробочка стеклянная со свечой внутри. Сейчас десятник диверсантов решил этой поговоркой воспользоваться. Чтобы добраться до Домского собора, который находится в Верхнем городе, нужно для начала перелезть через стену Нижнего города. Это не сложно. Там всей высоты метров шесть — семь. Они сотни раз отрабатывали штурм такой стены. Ничего заумного, выглядит это так, трое бросают кошки на стену и начинают по верёвке подниматься, а остальные из тромблонов, пистолей и даже карамультуков прикрывают карабкающихся, стреляя во всё, что шевельнулось на стене. Потом, перед тем, как первая тройка поднимется на стену, и когда они уже на самом верху, через стену перебрасывают восемь гранат. Как последний взрыв прогремит, так тройка выскакивает на стену и с тромблонами и пистолями контролирует подъём следующей тройки, тоже стреляя во всё, что шевелится, ну и так далее, пока все одиннадцать человек не окажутся на стене. Дальше диверсанты действуют по тому, что там творится рядом с ними, обычно перед тем, как спуститься уже внутрь замка или города закидывают всё гранатами, особо их не жалея. Потом спуск и зачистка территории окончательная.

Но это при штурме замка или города. Сейчас же им не штурмовать город надо, а выкрасть из собора епископа и доставить его к князю. В сто раз сложнее, чем город штурмовать. Нужно скрытно попасть за стену. Если это ночью происходит, то применяют для страховки луки или арбалеты, но сейчас день и тишина не поможет. Их будет видно, чего уж тишину соблюдать.

Но это не самая сложная задача, потом нужно попасть в Верхний город, где и находится Домский собор в Ревеле. И это можно было бы сделать снаружи сразу.

Вот тут Юрий и вспомнил поговорку князя Углицкого. С трёх внешних сторон точно на стенах Верхнего города или замка стоит стража, и там огромная высота стен, а вот со стороны Нижнего города и стена ниже, это Стрелков в подзорную трубу рассмотрел, и ждать их до начала штурма оттуда не должны. Ну и маскировка не помешает. Польские одежды, которые в Кракове-то точно от немецких мало чем отличаются, они не выбросили после возвращения домой, а с собой таскают, а вдруг пригодятся, они же диверсанты, а не стрельцы или гренадёры. И вот смешные с точки зрения русских короткие штанишки, чулки и курточки обдергайки, как их князь Углицкий обзывает, понадобились.

Ребята переоделись и двинулись к тому участку стены, где к ней практически вплотную примыкает ограда монастыря или церкви, там всего саженей пять между ними, и прикрываясь этой стеной, пусть всё же будет монастыря, можно подобраться к городской стене незаметно. На стене Нижнего города, которая в этом месте чуть повыше, три с половиной сажени точно (7 метров), стояли два кнехта и не в кости играли или спорили о том, у кого бригантина лучше, позвякивая пластинами этих бригантин, нет они всматривались в улицы посада, выискивая глазами врагов. (Бриганти́на (от нем. Brigantine) — доспех из пластин, наклёпанных под суконную или стёганую льняную основу).

Чего-то выдумывать диверсанты не стали с расстояния метров в пятьдесят, прикрываясь углом стены монастыря, по немцам выстрелили из карамультуков. Целились в голову, а то мало ли, пуля может и вскользь пройти и отрикошетить от стальных пластин бригантины. Грохот от винтовок. Ну, по всему посаду стреляют и время от времени из миномётов палят по замку, видимо для того, чтобы отвлечь внимание немцев от штурма Нижнего города.

Немцы со стены не рухнули, получив пулю в голову. Стена широкая и они просто на неё свалились. Юрий выждал минуту, но никто стражников не хватился и не начал бегать туда-сюда по стене призывая кнехтов к этому месту. Всё было относительно тихо.

— Пошли! — пошли все кроме него и ещё одного оставшегося так же с дальних дистанций прикрывать штурм стены. Ещё шесть человек остановились у ближнего угла стены монастыря. Там обзор хуже, но стрелять ближе и в крайнем случае можно гранату бросить.

Полетели кошки, одна при рывке верёвки соскользнула и Тоха её второй раз закинул. Теперь уже все трое полезли на стену. Десятник поправил очки и приник к прикладу карамультука. Но стрелять не понадобилось. Все трое спокойно забрались на стену и, подобрав копья убитых стражников, встали, изображая убиенных. Так себе маскировка. Немцы были в красных штанах и синих чулках и на голове шлем с пером, а диверсанты в зелёном с коричневым цветах. Но и нужно-то им минуту другую простоять, пока остальные не поднимутся. Да мало ли в городе всяких разных ландскнехтов и прочих вооружённых отрядов, то же ополчение городское может быть. Стоят, значит, охраняют.

И трёх минут не прошло, как все одиннадцать человек оказались на стене. Юрию пришлось хуже всего, с момента ранения под стенами Нейшлосса прошло всего ничего, и рука ещё полностью не зажила, хоть рана и была не сильно опасной, так, кожу разорвала пуля. Товарищи помогли, потянули за верёвку и подняли командира на стену. Ему только покрепче уцепиться за верёвку осталось.