Владыка (СИ) - Криптонов Василий

Яга вздохнула.

— Не печалься, милок. Где наша не пропадала!

— Да я не печалюсь. Просто расширил круг задач ещё не одну, делов-то. Ну, подумаешь, твари. Подумаешь, все, существующие в окрестностях Петербурга. Что мы, тварей не видели? А если каких-то не видели — расширим кругозор. Тоже дело полезное.

— И то верно, — поддержала Яга.

— Мяу, — вдруг сказал кот. И требовательно посмотрел на меня.

— Чего он хочет? — спросил я у Яги.

Та возмутилась.

— Откуда же мне знать? Твоя животная, ты в её мявках лучше меня разбираться должен.

— Э-э-э. Так вы не вместе?

Яга посмотрела удивленно.

— Как же это я с твоей кошкой вместе быть могу? Когда пришла, она уж тут сидела.

— Точно сидела? Вот прямо тут?

Яга задумалась. Пробормотала:

— А может, и нет… Может, после появилась… Я гляжу — сидит, вот и решила, что всегда тут была.

— Ясно. Чего хочешь, бро? — я посмотрел на кота.

Тот с готовностью спрыгнул со стола и пошёл к двери. Я — за ним. Заинтересованная Яга — за нами.

Кот привёл меня на конюшню.

— Опять это мурло пушистое! — приветствовала появление кота Тварь. — Хозяин! Давай из него шапку сошьём. Не тебе, конечно — не хватало ещё такому красавцу в шапках из кошатины ходить. Даниле можно. Он меня кормит.

Кот негодующе зашипел и одним прыжком оказался у Твари на спине. Та от возмущения заржала и встала на дыбы. Затрясла головой, пытаясь стряхнуть кота. Брусья, окружающие стойло, опасно зашатались, лошади в конюшне шарахнулись. Гневно заклокотал на насесте разбуженный сокол.

Тварь отчаянно трясла башкой. Кот вцепился когтями в её гриву и отцепляться не собирался. Тогда сообразительная Тварь нырнула головой в бадью с водой. Кот зашипел, отодвинулся и вместо гривы вцепился в спину Твари. Ржание достигло предела негодования. Тварь наподдала копытом несчастную бадью, та отлетела к противоположной стене, чудом не задев Карелию Георгиевну. Вода выплеснулась, окатив нас обоих, сокола на насесте, пару лошадей, которые были вообще ни в чём не виноваты, ударилась о пол и треснула.

— Ну я, пожалуй, пойду, — глядя на стекающий с платка и юбки на костяную ногу поток воды, решила Карелия Георгиевна. — У тебя тут, гляжу, и без меня есть чем заняться.

И исчезла.

— Счастливого пути, — проворчал я. — Приятного вечера! — И гаркнул: — А ну, тихо!

Тварь замолчала. Встала смирно. Кот у неё на загривке застыл.

— Молчу, барин, — обескуражено пробормотал появившийся в дверях конюшни Данила. — А что это вы тут делаете? А?

— Сердишься, да? — грустно спросила Тварь минут через десять после того, как мы стартовали.

Мимо мелькали заснеженные леса, поля и деревни. Тварь успела миновать Поречье, встала на Петербургский тракт и шпарила в сторону столицы. Навигатором работал кот. Каким образом задавал Твари направление — понятия не имею, и не сказать, чтобы меня сильно беспокоил этот вопрос. Тварь скакала с нужной скоростью, туда, куда нужно — ну и слава богу. Прискачем — разберемся, где оказались. Пушистый бро меня не по делу ещё ни разу не дёргал.

— Да смысл на тебя сердиться? Ревность — это такая штука, контролировать которую у разумных-то существ получается с трудом. Чего уж с тебя-то взять. Конюшню вдребезги не разнесла — и на том спасибо.

— Не, ну а чё он? Звали его? Ты — мой хозяин. И больше ничей!

— Угу, вот именно. Я об этом.

Кот невозмутимо сидел впереди меня и делал вид, что слова Твари его не касаются. Зорко следил за дорогой. Зелёные глаза светились в темноте.

— Хозяин…

— У?

— А когда ты того гада со звёзд победишь, я помру?

— Это ты с чего взяла?

— Егор с Земляной во дворе болтали, я услыхала. Что когда ты гада победишь, тут-то всем тварям и конец настанет. А я же — тварь. Стало быть, и мне конец?

— Ну, я бы не был так категоричен.

— Почему? Я же тварь?

— Потому что ты уникум.

— Чегось?

— Я говорю, ты охрененно странная тварь. Формально — да, но сколько других тварей вот этими копытами затоптала? Исключительно для того, чтобы выручить меня? Других таких, как ты, нету ведь?

— Нету.

— Вот. Значит, ты уникальная! Исключительная. А на исключения правила не распространяются. Так что — болт на всё, и спи спокойно.

Тварь повеселела и прибавила ходу. А у меня на сердце заскребли кошки… Тут я невольно покосился на кота. Успокоить-то я кого угодно могу, не вопрос. А сам понятия не имею, что будет с кобылой после того, как мы уничтожим источник, благодаря которому твари существуют в принципе.

Марфе-то Захаркиной хорошо, в человека переродилась. С ней-то ничего не будет. Наверное. Чёрт его знает… Я ж понятия не имею, как работает этот механизм!

Я зарылся ладонями в тёплую гриву Твари. Она в ответ ласково фыркнула.

Если вдруг… Ладно. До сих пор этот мир меня ни разу не подводил. И я его тоже. Сначала надо Чужого победить.

Тут как-то внезапно оказалось, что времени за душеспасительными разговорами прошло уже не мало. Деревни по сторонам стали мелькать чаще, и выглядели они знакомыми.

— Бро! — окликнул я. — Ты чего не сказал, что в столицу едем? Я бы хоть переоделся. Вдруг на государыню напоремся.

Кот пренебрежительно дёрнул хвостом.

В городе Тварь сбавила скорость и вообще старалась вести себя максимально прилично — заглаживала вину за разбитую бадью. Всего раз окатила вспыхнувшим взглядом и адским ржанием замедлившегося извозчика, который вовремя не уступил дорогу. Взглянув на суетливо крестящегося, побледневшего мужика, я подумал, что из профессии он, вероятнее всего, уйдёт. Но вообще на улицах было пустынно — пока добрались до Петербурга, наступила ночь.

Не доезжая Дворцовой площади, Тварь остановилась. Кот спрыгнул с её спины, я тоже спешился.

— Жди тут, — приказал Твари, — веди себя прилично.

Накинул повод на парапет набережной. Тварь сделала вид, что она обычная кобыла и каждый день выходит сюда прогуливаться.

А я пошёл вслед за котом. Думал, что он поведёт меня к Зимнему, но кот двигался по странной траектории. Я не сразу сообразил, что обходит огромный дворец и площадь перед ним по периметру. Закончив обход, кот вернулся в то же место, откуда мы стартовали.

— Мяу.

— Спасибо за прогулку, мне тоже понравилось. Ещё что-нибудь хочешь сказать?

— Мяу! — кот требовательно смотрел на меня.

— Угу. Так… Мы с тобой сейчас обошли место предстоящей битвы с Чужим, верно?

— Мяу.

— Яйцо приземлится, вероятнее всего, здесь, — я показал на центр площади. Пустой, кстати — Александрийского столпа там почему-то не торчало. Но это скорее хорошо, чем наоборот, при наших текущих задачах — лишняя деталь. Хрен его знает, как там у Кощея с пилотскими навыками, повредил бы ещё при посадке ценный памятник архитектуры. — Мы с охотниками, соответственно, рассредоточимся по всему периметру, но так, чтобы он нас не видел. Через некоторое время после приземления на нас попрут твари…

— Мяу!

— Что? — нахмурился я. — Не попрут?

Вместо ответа кот ударил лапой по булыжной мостовой. Та взбугрилась. Брызнули во все стороны булыжники. А из мостовой с адской скоростью начали расти деревья. В один ряд, но так плотно друг к другу, что не то что крысе не проскочить — лезвие меча не просунуть.

Буквально за минуту верхушки деревьев оказались выше Зимнего дворца. Со стороны одной из улиц подход к месту сражения был блокирован наглухо.

Я присвистнул.

— Хочешь сказать, что можешь вырастить такой лес по всему периметру? Пока мы будем биться с Чужим, не позволишь тварям сюда прорваться?

— Мяу. — Кот выглядел довольным.

— Ну, бро! Это же совсем другой расклад! Дай пять, — я протянул коту ладонь. Тот с удовольствием хлопнул по ней лапой.

Глава 17

— Да-а-а, дружище… Вот никогда не думал, что до такого дойдёт.

— Чтоб у тебя-то да и не дошло до такого? — Гравий усмехнулся.