Ревизор: возвращение в СССР 46 (СИ) - Винтеркей Серж

Приняв это объяснение, крестный отец кивнул и сказал:

— На этом закончим это обсуждение. Завод надо в течение недели передать какому-нибудь бизнесмену. И Коста — все игры по поводу завода заканчиваем… Я не пойму, если он снова станет объектом каких-либо атак. Так же рекомендую тебе пообщаться со старыми членами Коза Ностра, проникнуться её настоящим духом, понимание которого демонстрирует Джино. Деньги для нас не главное, для нас главное — уважение общества. Попробуй сделать что-нибудь в этом направлении, чтобы повысить свой авторитет.

Сицилия, Катания

Вернувшись к себе, Джино не стал ликовать слишком долго. Вечером отпразднует победу вместе со своими людьми. Хорошо, что крестный отец принял его аргументы, и встал на его сторону полностью. И просто прекрасно, что Коста показал, что ему плевать на старые традиции Коза Ностра прямо на глазах у босса… Можно сказать, что очень ему помог сам в этом споре одержать над ним победу…

Особо приятен был вынесенный крестным отцом запрет на вооруженные способы возврата завода себе со стороны Косты. Он был совершенно однозначным, что сильно облегчало жизнь Джино. Захватить завод оказалось достаточно легко, помогла придуманная им хитрость, но могли бы быть проблемы с тем, чтобы его удержать до передачи Тареку. Да и что было бы хорошего, если бы Коста вернул себе завод уже после того, как он передал бы его Тареку?

А теперь Косте нет никакого смысла этим заниматься… И вместе с разрешением крестного отца ему, Джино, получать свою долю малую за охрану, он, фактически, отдал ему всю прилегающую к нему территорию, забрав ее у Косты. Так что он теперь и территорией прирос…

Что еще хорошо, что крестный отец совершенно однозначно дал понять Косте, что не потерпит какого-то нового крупного бизнеса, принадлежащего ему. Конечно, тот может попытаться схитрить, и что-то снова затеять, оформив это на подставных лиц, но очень вряд ли это снова будут чемоданы на колесиках. Если об этом узнает крестный отец, то расценит это как плевок в лицо… Полное пренебрежение им старыми традициями…

Но это не означает, что Коста не затаил зло и не будет мстить. Может, к примеру, попытаться прислать кого-то, чтобы поджечь склады. Надо будет сказать Тареку, что охрана на заводе должна быть серьезной…

Ну а пока что надо сделать ему звонок… Не обсуждая, как обычно, ничего особо важного в открытую…

Италия, Больцано

Тарек понял вчера по звонку Джино, что половина дела сделана, завод уже отнят у Косты, и что сегодня днем должно последовать подтверждение, что удалось договориться с крестным отцом по передаче предприятия в его руки. Так что, не желая расслабляться, ждал звонка с Сицилии. Слишком часто в его практике случалось так, что казалось, что дело на мази, а потом все срывалось в последний момент. Мало ли, расчет Джино на то, что крестный отец примет его сторону после щедрого подарка, не оправдается?

Тем приятнее было услышать, когда Джино позвонил, что тот подтверждает, что объект надо принимать в работу. Значит, все получилось! Завод теперь его!

А еще мафиози сказал, что хорошо бы и директора побыстрее туда привезти.

Поблагодарив капореджиме за хорошие новости, Тарек несколько озадаченно положил трубку телефона. Это что же, получается, что Джино попросил его родного племянника из СССР привезти? А что же он сам с ним не свяжется?

Немного подумав, решил, что тот, возможно, не хочет, чтобы итальянская полиция, отследив международный звонок, узнала, что он поддерживает связи со своим племянником, сыном полицейского. Это понять было можно, так что он тут же набрал подручного Фирдауса в торгпредстве в Москве, продиктовал ему адрес Альфредо, и велел ему после обеда съездить к нему и оповестить, что пора выезжать в Италию возглавлять завод.

И только после этого сообразил, что Джино не может позвонить Альфредо, потому что у того телефона нет, а послать ему за ним некого, в отличие от него.

М-да, все намного проще оказалось, чем он подумал.

Москва, Посольство Кубы в СССР

Посол Кубы в СССР только после звонка министра иностранных дел узнал о тех страстях, которые развернулись в СССР вокруг фигуры того самого Павла Ивлева.

Услышанное его, конечно, серьёзно впечатлило. Немножко он даже и обиделся. А кого же обрадует, когда ты сидишь в Советском Союзе, а такой хоть и небольшой, но явный кризис в отношениях прошёл вообще мимо? А если бы тот же Громыко вызвал его к себе и начал бы расспрашивать о каких-то деталях произошедшего, об отношении кубинского руководства ко всей этой ситуации? Почему же его вообще не поставили в известность? Он бы выглядел идиотом на приёме у советского министра иностранных дел.

И самое плохое, тот тут же понял бы, что кубинское посольство вообще не в курсе новостей. И, возможно, перестал бы в будущем вообще учитывать фактор наличия кубинского посольства в Москве в отношениях с Кубой. Начал бы решать напрямую все дипломатические вопросы непосредственно с Гаваной.

Кому же захочется быть послом, при котором вот такое вот началось? Правда, судя по недовольному голосу министра, который давал ему эти поручения, о многих аспектах произошедшего тот и сам не знал. Что-то знал, вероятно, но далеко не в полном объёме.

Министр сказал ему, что свежие фрукты для Громыко доставят ближайшим же самолётом вместе с диппочтой. Ну а что касается рома, то такие указания были бы излишними. С запасами рома в кубинском посольстве всё всегда было очень хорошо. Найти ящик хорошего рома для редактора «Труда» не составляло никаких проблем.

Москва, редакция газеты «Труд»

Ландер, честно говоря, очень расстроился, когда к нему в гости попросился кубинский посол в СССР. «Неужели же снова вся эта волынка начнётся с Ивлевым, о том, что я не должен его трогать, иначе у меня будут проблемы?», — с тоской подумал он.

Но посол дружественного государства — не тот человек, которому можно отказать в приёме. Тем более что Ландер регулярно получал от него приглашения на различные приёмы в честь национальных праздников Кубы, исправно их посещал. И выпивка, и еда в посольстве были отменными.

Так что отказывать послу во встрече было немыслимо, не говоря уже о том, что тот мог обидеться и начались бы очередные жалобы в адрес Ландера его начальству. Правда, его точка зрения на этот вопрос резко переменилась, когда вслед за послом, пришедшим в назначенное время, вошли два сотрудника посольства и внесли большущий ящик с бутылками рома.

А уж когда кубинский посол рассказал ему, что это не просто ром, а специальный ром, который обычно бывает на столе только у Фиделя и Рауля Кастро и других министров кубинского правительства, настроение у главного редактора ещё больше поднялось.

А когда уже казалось, что куда там выше, посол ещё и намекнул, что будет теперь по всем большим праздникам ему присылать такой же ящичек рома.

«А ведь Павел Ивлев, по сути, очень даже неплохой парень», — подумал Ландер. Закуска у главного редактора «Труда» всегда была под рукой, так что одну из бутылок рома тут же открыли и опробовали. И Ландер признал, что да, качество высочайшее, к полному удовлетворению кубинского посла.

Ландер лично проводил кубинского посла с его свитой до выхода из здания редакции, наслаждаясь по дороге взглядами своих сотрудников.

«Ну да, видно, что начальник лично иностранцев провожает на выход, значит, важные иностранцы. Скоро все узнают, что это был сам кубинский посол».

Нет, конечно, иногда и послы заходят в гости к главным редакторам советских газет. Но всё же это случается не так и часто, так что с точки зрения престижа для него вещь полезная, точно не помешает. Слухи же и за пределами редакции тоже разойдутся.

Вернувшись в свой кабинет, Ландер первым делом перетащил все бутылки из ящика в свой шкаф. У него было три шкафа, но только этот надёжно запирался на ключ. Лучше бы для надёжности, конечно, в сейф вообще их положить, но, к сожалению, сейф у него был не такого размера, чтобы это было возможно сделать.