Учитель. Назад в СССР 6 (СИ) - Буров Дмитрий

Виктор Лаврентьевич пару секунд непроницаемым взглядом сверлил мое лицо, потом кивнул и снова уставился на карту.

— Так, к участковому идти бесполезно. Сообщу по своим каналам. Винтовку принесешь?

— Принесу. Могу сейчас сходить, тут не так чтобы далеко. Мы стояли вот здесь. Спрятал вот тут, чтобы пацаны случайно не наткнулись.

— Хорошо. Тогда давайте так, Егор Александрович, — Третьяков поднял на меня спокойный взгляд. — Вы за берданкой, я на телефон. Дальнейшие действия будем координировать с компетентными органами.

— Хотел бы принять участие в поимке граждан. Опыт имеется, в том числе боевой.

Парторг хотел уточнить, откуда у меня боевой опыт в мирное время, но после короткого раздумья кивнул, то ли принимая мое предложение, то ли каким-то своим мыслям.

— Разберемся, — коротко бросил товарищ Третьяков. — Жду с винтовкой.

— Расчетное время три часа, — прикинул я.

— Жду, — повторил парторг, свернул карту, проводил до калитки и чеканным шагом вернулся в дом.

Я огляделся по сторонам, не приметил никого постороннего, в том числе юркого, неугомонного Малькова, который всю обратную дорогу старался не выпускать меня из вида, и зашагал знакомой дорогой в сторону нашего туристического лагеря.

Глава 16

— Твою дивизию! — выругался я вслух, не обнаружив на месте схрона винтовки. — Какого черта?

Я огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда могло деться оружие. Неужели место перепутал? Не может такого быть. Даже в новом теле мои старые навыки работают отлично, пусть и не как часики, слегка со скрипом с непривычки, все-таки Егор не разведчик, армейского опыта не хватает. Срочка она и есть срочка. На ней много дают, но не до той степени профессионализма, который вырабатывается за многие годы службы. Потому мои навыки и умения вполне вписались в систему нового организма, остальное дело техники — отшлифую, наращу.

Поэтому в том, что пришел на правильное место, я был абсолютно уверен.

— Ах ты, жук колорадский! — выругался я вслух, внимательно осмотревшись по сторонам и обнаружив следы похитителя. — Ну, Малек, ну, погоди. Плачет по тебе дедов ремень, ох, как плачет, — высказался я негромко вслух и тут же замер, насторожившись.

Недалеко хрустнула ветка. Затем короткий миг тишины, и снова кто-то осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь не отсвечивать и не шуметь. Я прямо-таки физически ощутил недовольство чужака, замешанное на короткой вспышке страха.

Вслушиваясь, я тоже замер. Так мы и стояли минут пять в практически абсолютной лесной тишине. Убедившись, что незнакомец не спешит выходить навстречу, но еще не ушел, я осторожно отступил с поляны, обогнул кустарник, под которым разыскивал винтовку, и исчез за ним. Затем быстрым марш-броском сделал полукруг и вышел аккурат за спиной у человека, который за мной следил. Постоял, посмотрел, покачал головой, скользнул к нахальному следопыту, которому явно не хватает опыта ходить по лесу тихо и незаметно, подкрался и, не удержавшись, негромко сказал:

— Бу.

Ванька Мальков подскочил от испуга едва ли не на метр в высоту, винтовка выпала из мальчишеских рук. Сам Малек умудрился в прыжке развернуться и даже принять боевую стойку. В том виде, в котором он ее себе представлял. Мальчишка сурово поджал губы, вскинул руки и сжал кулаки.

— Е-э-гор Алек-с-са-андр-р-р-ов-и-ч… — заикаясь, выпалил пацаненок. Я уже трижды пожалел, что решил так глупо пошутить.

— Ты что здесь делаешь, Ваня? — стараясь смягчить обстановку, медленно произнес я, глядя на семиклассника выразительным доброжелательным взглядом. Хотя в душе все кипело, хотелось взять ремень и, стянув штаны, хорошенько всыпать, чтобы впредь неповадно было устраивать диверсии подобного рода.

— Ты зачем винтовку взял? А? Мы же договорились, тише воды, ниже травы, ты никому не говоришь.

— Я-а-а… н-не г-г-г-оворил-ик… Никому не сказал, честное пионерское! — выпалил Мальков. — Правда, Егор Александрович!

— Тогда зачем? И почему тайком? Не предупредил?

— Я это… Подслушал… Ну, то есть мы с парнями решили плот делать… И вот…

— Что делать? — изумился я. — Когда успели решить? Мы же только из похода вернулись несколько часов назад.

— Так это потом… Уже дома… когда шли по дворам… — отмахнулся Мальков. — Ну и Ленька сказал, что знает клевое местечко, мол, там никто не найдет и не побеспокоит. Ну и оказалось, это здесь… Возле нашего лагеря… Ну я так решил… подумал… уж больно похоже описывал… Говорит, он в походе все туточки облазил, нашел даже, откуда бревна натаскать такие… короткие… Чтобы не рубить много… Ну я и мы завтра… вот… А я подумал: если сюда придем, то винтовку точно обнаружат Ну и вот… и решил перепрятать…

— Так ты не за мной шел? — сообразил я.

— Не-а, — замотал головой Ванька. — Я тут был… А потом слышу, кто-то идет… Ну я испугался маленько… Решил спрятаться… А тут вы… Только я вас не видел из-за кустов, не разглядел… Думал, кто чужой… А так бы вышел… Ну и вот… А потом решил глубже спрятаться, и ветка… А я вот… И не знал, что делать, ежели обнаружит кто чужой да с винтовкой… Решил, постою тихонько, потом отползу и задам стрекача. Ну или залезу на дерево и бердянку там припрячу. Чтоб значит враг не достал… Хотел в траву там… или в землю… Да все одно не успел бы… Ну и приметно станет… Сразу отыщут…

Ванька тяжело вздохнул, виновато глянул на меня и застыл, не сводя глаз, ожидая приговора.

— Это точно, — покачал я головой.

— Чего? — растерялся Мальков, шмыгнул носом, подтянул штаны, подобрал винтовку и прижал к себе, как родную.

— Что заметят, когда наспех… Молодец, все правильно ты сообразил. Только надо было мне сказать насчет вашего похода. Вы же не сегодня собирались?

— Нет… Не сегодня… — подтвердил Малек. — Завтра… кажется… — подумав, неуверенно выдал пацан.

— Ну и зачем же тогда сегодня рванул? К тому же чуть ли не на ночь глядя. Ты домой-то заходил?

— Ну… Заходил, а как же, — смутился Ванька.

— Мамка видела? — уточнил я, глядя в подозрительно бегающие глаза Малькова.

— Ну-у-у… нет… Она это… на работе мамка еще… Поздно придет… Я это… Рюкзак бросил и сюда…

— Ночью? — повторил я. — И не страшно быоло?

— Так светло еще, — отмахнулся Мальков. — Подумаешь… Я эти место как свои пять пальцев знаю, меня деда с пяти лет на охоту берет… — похвастался мальчишка. — Да и вообще… Я где разок побывал, дорогу влет запоминаю… А сюда мы с пацанами каждое лето за малиной бегаем ну не часто… но бывает… ага… Чего тут страшного… Ну и так…

Мальчишка сделал неопределенный жест рукой, вроде как успокаивая меня: мол, не извольте беспокоится, товарищ учитель, бродить ночью за лесом черти куда от села — это в порядке вещей, лет так с пяти, а то и с пеленок.

— Ладно, Ваня, поступок твой, прямо скажем, не ахти, двоякий. Не знаю даже, ругать тебя или хвалить, — покачал головой, усмехнулся я.

— Чего? — хлопнул ресницами Ванька.

— С одной стороны, ты хотел как лучше, позаботился о доказательствах, чтобы мальчишки случайно не нашли оружие и не навредили себе, не натворили дел.

— Ну да, — несмело кивнул Ванька.

— С другой стороны, представь, если мы бы разминулись. Почему не пришел ко мне и не сказал про вашу идею с плотом?

— Так я это… — смутился Мальков. — Я хотел забрать и сразу к вам…

— А в чем нести собирался?

— Так это… В руках… Ну, это… мешок прихватил, чтобы, значит, по селу не идти с бердянкой, а то еще отберут… — поделился бесхитростно своим планом семиклассник. — Вот…. — мальчишка вытащил из-за пазухи аккуратно свернутую мешковину.

— Эх, Ваня, Ваня, — покачал я головой. — Ладно, чего уж теперь. Давай договоримся так на будущее: любую свою гениальную идею сначала озвучиваешь мне. Мы вместе ее обмозговываем, затем решаем, как ее лучше среализовать. Договорились?

— Ну… Прямо-таки любую? — нахмурился Мальков.

— Как минимум все мысли, в которых мы с тобой оба участвуем. Чую, таких мероприятий за учебный год предвидится много, — усмехнулся я.