Пепел и Тьма 2 (СИ) - Барчук Павел

— Там… где спит Создатель… Где живёт Сила… Там ответ. В Безмирье.

— Ну… Это факт известный. — Согласился я. — Проблема же не в этом. Ты говоришь, есть путь?

— Да. — Лич кивнула. — Чувствую… Хочешь нанести себе вред… Вред телу… Ножом — раз!

Рыжая вскинула руку и сделала резкий жест ладонью, имитируя режущие движения.

— Не надо. — Она отрицательно покачала головой. — Есть другой путь.

— Резать — глупость, — Категорично проговорил Рик. Его голос звучал низко, сдавленно, но твёрдо. — Будучи раненным, истекая кровью, ты не сможешь контролируешь процесс. Можешь нырнуть и не всплыть. В прошлый раз тебе просто фантастически повезло. Надо замедлить жизнь. Остановить сердце… почти. Погрузить тело в состояние, близкое к смерти. Но не переступить черту. Некроманты… они так умеют. В теории.

Он посмотрел на меня, и в его взгляде читался вызов:сможешь, Малёк?

— Слушай, ты повторяешься. Мы эту тему поднимаем не в первый раз. Нет, не смогу. Я понятия не имею, как это делать правильно. И поверь мне, выпустить кровь — опасно, но это менее чревато последствиями, чем мои попытки играть с жизнью. Я ненароком могу всех тут «отключить».

— Кого «всех»? — Хмыкнул Рик. — Из всей нашей компании по факту сердце бьется только у нас с тобой.

— Я… помогу, — снова заговорила Рыжая. Она сделала шаг вперёд, её костлявая, длинная рука с когтями медленно протянулась ко мне. — Моя Сила… и твоя… Одна нить. Я… проводник. Проведу… к границе. Держись.

Её чёрные глаза светились странной уверенностью. Она что-то чувствовала. Думаю, Лич ощущала Безмирье и мою связь с ним куда острее, чем я сам. Она, если что, сама была частью мира Серой Госпожи. Все-таки, Лич — дитя Безмирья, пусть и созданное мной.

Я молча кивнул, а затем повернулся к Лоре. Она по-прежнему сидела на табурете возле входа в нашу «комнату». Девчонка была похожа на изваяние, её дыхание стало почти незаметным, а лицо отчего-то выглядело более бледным, чем обычно.

Мне кажется, именно сейчас она смогла сквозь пелену, окутывающую ее сознание, понять, насколько важен этот момент. Вообще-то, жизни Лоры сейчас висела на волоске. Имитация жизни. Так будет точнее. На волоске, который мог оборваться либо здесь, от руки Безымянного, или там, в Безмирье, если я, Малёк, облажаюсь по полной.

Выбора не было.

— Делаем, — выдохнул я, голос от напряжения звучал хрипло.

Меня настолько пробрало от всего, что происходило, что я весь покрылся липким, холодным потом. Он, этот пот стекал по вискам, но, несмотря на сложность обстоятельств, я чувствовал, как внутри закипает какая-то злобная решимость. В конце концов, неужели не справлюсь со сраным Безмирьем⁈ Неужели не смогу разыскать Леонида и заставить его помочь Лоре? Между прочим, если так уж посмотреть, именно некромант виноват в том, что конкретно моя жизнь превратилась в какой-то бесконечный аттракцион из фильма ужасов. Не пора ли вернуть должок за это?

— Рик… если я… не вернусь…Ты… Сделай это сам…

Мой язык отказывался произносить вслух фразу 'сам убей Лору". Однако, не сомневаюсь, Палач прекрасно понял, о чем идёт речь. И да, я сказал именно то, что сказал. Если у меня ни черта не выйдет, я действительно хотел бы, чтоб ниточку, связывающую Лору с человеческим существованием, отсек именно Рик. Он сделает это максимально быстро и безболезненно. Уверен.

Хотя… Черт его знает, способна ли Лора чувствовать боль… Мне бы хотелось верить, что внутри этого существа все же находится моя подруга Лиса. Что она еще здесь и все с ней будет хорошо.

— Вернёшься, — отрезал Палач. Его рука легла мне на плечо — тяжёлая, словно каменная. Но в этом жесте была странная, почти отеческая поддержка. — Вернешься, Малёк. Иначе я лично вытащу тебя оттуда за уши. И устрою такой скандал Серой Госпоже, что она сама тебя вышвырнет. Даст охренительного пинка под зад. Держись за неё. Думаю, Тень реально сможет подстраховать тебя в этом путешествии.

Рик кивнул на Рыжую, словно та была последним оплотом здравого смысла в этом сумасшедшем мире.

Я кивнул, сглотнув ком в горле. Какой-то очень трогательный момент у нас складывался. Это прямо цепляло, если честно. Никогда никто не проявлял обо мне настоящей заботы.

А тот факт, что я снова лезу в какое-то дерьмо… Он меня почему-то не особо трогал. Разве в моей жизни бывало иначе? Вечно балансирую на краю пропасти.

Я повернулся к Личу. Она протянула мне свою когтистую руку, холодную и твёрдую. Я прижал ладонь к ладони Рыжей, суцепив свои пальцы с ее. Прикосновение было леденящим, но не враждебным. Скорее… нейтральным. Как прикосновение к камню, который тысячу лет пролежал на дне колодца.

— Готовься, — тихо произнесла бывшая Гончая. Её чёрные глаза зажглись изнутри тусклым, зловещим светом Безмирья. Даже зрачки появились. Продолговатые и серовато-жёлтые. Эти зрачки сузились, словно Лич видела что-то, недоступное мне. — Не бойся. Падать… будешь. Но я… поймаю. Прислушайся к стуку своего сердца. Замедлить… Считай в такт… Все медленнее и медленнее.

Я закрыл глаза, пытаясь унять дрожь. Внутренне собрался.

Замедлить. Почти остановить. Сердце… дыхание…

Я сосредоточился на каждом ударе в груди, на каждом вдохе и выдохе. Представил ледяную воду, сковывающую тело, превращающую плоть в глыбу льда. Темноту. Бездну.

Леонид! Если ты там… помоги! Не будь такой сволочью, какой был всю эту неделю!

Сила внутри, та самая дикая река Безмирья, которая кипела во мне с момента пробуждения, отозвалась. Не голосом, а волной ледяного покоя, хлынувшей из самой глубины существа. Она обволакивала, сковывала, проникала в каждую клетку, заставляя мышцы деревенеть, а кровь — замедлять свой бег.

Сердцебиение затихало… ещё… ещё… Каждый удар становился тяжёлым, далёким, как эхо в глубокой пещере. Дыхание превратилось в тонкую, едва уловимую нить, еле-еле шевелящуюся в груди. Мир вокруг начал плыть, теряя чёткость, звуки — гул рудников, шипение буржуйки, даже беспокойное дыхание Рика — стали приглушёнными, как будто доносились из-за толстого стекла. Холод проник в кости, вытесняя всё тепло, но это был не тот холод, от которого хочется съёжиться, а его холод, холод Безмирья, зовущий к себе. Это было страшно. Как шаг в пропасть, откуда нет возврата, но и выхода не видно.

И тут рука Рыжей сжала мою с нечеловеческой силой. Не больно, а… уверенно и твёрдо. Лич теперь была моим единственным якорем в этой реальности. А потом, в следующую секунду она рванула меня. Не физически, а сквозь застывшую реальность.

Пространство вокруг взорвалось чернотой и ледяным ветром, будто я внезапно оказался в эпицентре бурана в абсолютной темноте. Земля ушла из-под ног, исчезла любая опора. Я падал. Не вниз, а куда-то вовнутрь, в абсолютную, лишённую света и звука пустоту. Всё вокруг исчезло, растворилось, оставив лишь ощущение бесконечного падения. Паника сжала горло, но дыхания не было, воздух превратился в нечто вязкое и непригодное. Сердце замерло, остановившись где-то на самом краю бездны. Я умирал. Или, скорее, становился чем-то иным, чем-то на границе жизни и небытия. Лич тянула меня, вела сквозь эту пустоту, словно нить, пронзающую тёмную ткань реальности, прокладывая путь в то место, где живут мертвецы и скрываются тайны.

Глава 19

Холод. Вот, что я почувствовал первым делом. Не просто отсутствие тепла, а абсолют, высасывающий жизнь из каждой частицы сущего, замораживающий до костей.

Воздух, густой, как пепельная взвесь, пах гнилью, озоном и чем-то бесконечно древним, чуждым, что обжигало лёгкие. Я чувствовал себя стоящим на чём-то твёрдом, но не видел ни земли, ни неба. Лишь бесконечную, пульсирующую серую дымку, пронизанную редкими, как кровеносные сосуды, полосами густой черноты.

А потом внезапно все вокруг прояснилось. Словно кто-то невидимый резко сдёрнул покров. Я замер, оглядываясь по сторонам.

Безмирье изменилось. В мой прошлый визит оно было статичным, застывшим кошмаром: бескрайняя, вымершая пустошь с трещинами, сочащейся чёрной жижей и давящим свинцовым небом. Тишина была абсолютной, а пепел кружил лишь как часть декора. Казалось, жизнь здесь никогда и не существовала.