Адвокат Империи 8 (СИ) - Фабер Ник

На лице Лазарева появилось непонимание.

— Прости?

— Ты не в курсе? — удивился барон.

— Артур, «Лазарев и Райновский» — это семь… может быть, восемь процентов моих активов. Если бы я занимался и проверял каждое дело, которым они занимаются, то у меня ни на что другое времени не осталось бы! — тут же вскинулся Лазарев. — Я поручаю работу профессионалам, а они уже следят за остальным.

— То есть хочешь сказать, что ты не знал? — осторожно спросил сидящий напротив него барон, и Лазарев не мог мысленно не отметить то, как осторожно прозвучал его голос.

— Мы было бы проще, если бы ты объяснил, в чём именно заключается суть дела, — попросил Лазарев.

Немиров так и поступил, вкратце пересказав суть происходящего.

— Подожди, — после того как выслушал его, попросил Павел. — Хочешь сказать, что директор «Пути»…

— В том-то и дело, что нет! — вскинулся барон. — Это чушь! Паша, ну сам посуди. Это уже не судебное дело, а какой-то цирк! Из какой-то мелкой ерунды это грозит перерасти в уголовный процесс…

— Так, стой, — перебил его Лазарев. — Подожди. Уголовный? Ты уверен?

— Да. Так заявил юрист Меркулова, а ему я доверяю.

Лазарев задумчиво уставился на своего гостя.

— Это… очень щекотливая ситуация, Артур, — наконец произнёс он.

— То есть ты хочешь сказать, что ничего об этом не знал? — снова повторил свой вопрос Немиров.

— Если сделка не грозит тем, что принесёт мне шестизначную сумму или более, она мне не интересна, — фыркнул граф. — И уж точно я не читаю сводки по делам, которыми занимается отдел «рro вono». Не сочти меня циником, но мы оба понимаем, что он не более чем репутационная прокладка, чтобы люди думали о нас получше.

«Лучше, чем вы есть на самом деле, так ты хотел сказать», — подумал барон, но, разумеется, не стал говорить этого вслух.

— Так чео ты хочешь от меня, Артур?

— Я бы хотел, чтобы это дело…

— Замяли? — закончил за него Лазарев и тут же скривился. — Артур, ты должен понимать, что так дела не делаются. У меня есть репутация, и я…

— У меня тоже есть репутация, Паша! — громче и резче, чем ему хотелось бы, воскликнул Немиров. — Тебе прекрасно известно, как много проектов в социальной сфере мы сейчас ведём. И я не смогу спонсировать их без привлечения государственных грантов и людей со стороны. А если это дело попадает в суд, тем более как уголовное, мы можем потерять финансирование огромного количества проектов! Репутационный урон будет огромным!

Строго говоря, это было не совсем так. Конечно же, в случае опасности он сможет свалить всю вину на Меркулова, как на козла отпущения. Артур Немиров не был дураком или святым. Да, он старался делать то, что было хорошо для общества. Но если случится то, о чём он переживал, то его партнерам будет не так уж и важно, знал он, что происходило в приюте, или нет.

Самого факта того, что «Счастливый путь» так тесно связан с его семьёй, уже будет достаточно. Многие приостановят сотрудничество до тех пор, пока ситуация не прояснится. Кто-то сделает это, чтобы его даже случайно не могли связать с Немировыми, чтобы не запачкаться. Другие и вовсе побоятся дальнейшего сотрудничества.

Всего десять или пятнадцать лет назад он мог бы и вовсе не переживать о подобном. Замять ситуацию было бы легче легкого. Достаточно лишь иметь хороших знакомых в главных новостных издательствах и крупных СМИ, чтобы информация не просочилась наружу. Не целиком, по крайней мере. Что-то всё равно утечёт сквозь пальцы, как бы крепко ты ни сжимал кулак. Но тоненький ручеёк — это не полноводный поток.

Но теперь… теперь всё иначе, как бы отвратительно это ни было. Современные информационные технологии, социальные сети, видеохостинги. Теперь любой достаточно харизматичный идиот с телефоном, штативом и лампой мог при должной удаче начать вещать свои бредни на огромную аудиторию. Те, кто всего пятнадцать лет назад были бы никому не нужны, сейчас превращались чуть ли не в лидеров общественного мнения.

И проблема заключалась даже не в том, что они кричали правду. Нет. Проблема заключалась именно в том, что они «кричали». А если орать достаточно громко, то тебя услышат. Услышат невзирая на то, какой бред ты несёшь. И порой люди верят именно тем, кто кричит громче всех.

И Немиров об этом переживал. Действительно переживал.

— Артур. — Судя по голосу, Лазареву уже не так сильно нравилась эта встреча, как десять минут назад. — Мы с тобой знакомы очень давно. Я держал твоего сына на своих руках ещё тогда, когда ему и года не исполнилось, но…

Он поджал губы и покачал головой.

— Я не могу взять и прекратить дело, которое ведут мои адвокаты, просто потому, что оно угрожает твоей репутации.

— Паша, ты сам сказал, что этот отдел не более чем репутационная прокладка! Фильтр!

— Но даже там работают мои адвокаты, — возразил ему Лазарев. — И что будет с моей репутацией, если я начну мешать их работе? Ты подумал, как могут это воспринять мои клиенты?

— Я не прошу останавливать или… Дьявол! Я не прошу тебя прекращать это дело…

— Нет, — перебил Павел барона, — ты просишь меня именно об этом, Артур. И прекрасно понимаешь, что это может быть опасно для меня. Переживая за себя, ты хочешь поставить меня под удар?

— Да у тебя там чуть ли не студенты и стажёры работают! Неужто нельзя списать на их ошибки? Уверен, что там можно найти с десяток процессуальных нарушений или как вы там это называете⁈

— Неважно, стажёры они или студенты, Артур, — возразил ему Лазарев. — Это мои люди, а я забочусь о своих сотрудниках. И если они не совершали этих ошибок и суть дела верна…

— Да я же сказал тебе…

— Если суть дела верна, — не позволил себя перебить Лазарев, — то я не стану вмешиваться в их работу!

Павел поднялся с кресла, тем самым показывая Немирову, что этот разговор закончен.

— Владивосток, — вдруг произнёс Немиров, заставив уже протянувшего руку к тому бокалу Лазарева замереть на месте.

— Что, прости? — спросил он.

— Ты меня слышал, — не стал повторяться барон. — Я знаю, что ты всегда хотел получить себе нашу долю в портах Владивостока.

— Артур, прости, но это слишком похоже на… взятку, — недовольно проворчал Павел.

— Потому что это она и есть.

Немиров вздохнул и встал на ноги.

— Я знаю, что твои компании уже пытались через посредника выкупить нашу долю.

Он не ожидал, что Лазарев начнёт оправдываться или как-то защищаться. Это был бизнес, и тот факт, что Павел был почти что крестным отцом его младшего сына, не играл тут никакой роли. Точно так же, как и давняя «дружба» между их семьями.

— Если мне не изменяет память, твои люди очень хорошо заблокировали эту сделку, — напомнил ему Павел. — И после того раза я более не предпринимал подобных попыток.

— Да, Паша. Я знаю, — кивнул Немиров. — И именно поэтому не стал поднимать этот вопрос. Я понимаю, что бизнес есть бизнес. Ты попробовал, у тебя не получилось, и ты признал поражение. Но сейчас я предлагаю тебе эту долю…

— Нет!

Его ответ прозвучал настолько жёстко, что Артур Немиров вздрогнул.

— Паша…

— Артур, ты предлагаешь мне взятку за то, чтобы я, исходя из твоей личной выгоды, прекратил судебное дело, которое тебе невыгодно…

— Дело, которое может нанести мне огромный урон и урон большому числу тех проектов, которые мы сейчас ведём, — перефразировал его слова Немиров. — Социальных проектов. Если я сейчас потеряю финансирование, то их откинет на три… Нет! На пять лет назад! Всё, для чего мы работали в этой сфере, может пропасть!

— Но это не отменяет того факта…

— ДА ТЫ ВООБЩЕ МЕНЯ СЛЫШИШЬ⁈ — не выдержав, рявкнул барон. — Я понимаю, о чём тебя прошу! Слышишь меня⁈ Я понимаю, как это выглядит! Но мне нужно, чтобы ты мне помог, Паша! Я никогда не просил тебя о помощи. Никогда.

— До этого момента, — тихо произнёс Лазарев.

— Да, — зло кивнул Немиров. — До этого самого момента.

Граф ответил не сразу. Он думал, и Артур хорошо видел сомнения на его лице. Если в тот момент, когда ему впервые сообщили, что происходит, он ещё мог подумать, что Павел Лазарев мог бы начать это всё специально, то теперь, когда он отказался от столь лакомого куска в торговом бизнесе Немировых и всех тех сомнений и препирательств, он почти готов был поверить в то, что это не так.