Меченый. Том 4. Точка кипения (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

— Это как? Независимые — это как?

— Эмм… — Мой вопрос явно сбил собеседника с толку, введя его в ступор. — Ну, видимо, они дают объективную оценку, потому что не работают ни на одну из сторон.

— А что они кушают, эти эксперты? Или они святым духом питаются? А если все же им кто-то за экспертизу платит, то как можно считать их независимыми? Владимир Владимирович, широко распространенный в капиталистических СМИ эвфемизм «независимый» означает лишь «независимый от вас» и просьбу не пытаться выяснить, кто же там на самом деле заказывает музыку. Только и всего.

Вопрос был в некотором смысле болезненным — сколько раз в будущем народу втирали про «независимых экспертов», которые придут — и сразу станет хорошо. Что характерно, хорошо действительно становилось, но обычно у узкой прослойки «тех, кому надо».

— Ну ведь есть же на Западе компании, которые занимаются экспертизой, у которых репутация и много десятилетий практики. Почему их нельзя называть независимыми?

— Можно, — я кивнул, — если они бабушкам за три рубля геодезию участка делают. А если речь идет о постройке атомной станции и миллиардах долларов, то думать, что такие большие деньги могут не влиять на конечное решение — это, простите, детский взгляд на мир.

— Спорно…

— Вот вы, Владимир Владимирович, можете считать себя независимым журналистом? Вероятно, нет — вы работаете на государство, и государство через свои органы задает вам редакционную политику. Почему вы думаете, что владелец газеты на Западе не оказывает точно такого же влияния на своих журналистов? Кто платит, тот и заказывает музыку — правило универсальное, работающее всегда и везде. А значит, тот, кто пытается вам рассказать про неких «независимых» в любой сфере деятельности, просто пытается вас обмануть. Можете пользоваться методом: слышите слово «независимый» — готовится надувательство. Работает примерно в 100% случаев.

Дальше вновь перешли к вопросам «из зрительского зала».

— Соколов Андрей, школьник из Ленинграда. Что товарищ Горбачев думает об окончании войны на Ближнем Востоке?

— Ничего себе, какие вопросы у нас школьники задают, — не смог сдержать улыбки я.

— Сам удивлен. И все же. Наша пресса активно клеймит империалистов, тут всё понятно, а у вас как у самого информированного человека в стране есть какое-то особое мнение?

Багдад пал в начале февраля. Саддам со своими ближниками сначала сбежал в Мосул, но, видимо, быстро понял, что его песенка спета, и его просто сдадут американцам. Поэтому уже 11 февраля он на нескольких вертолетах пересек иракско-сирийскую границу, откуда по радио отдал последний приказ в качестве главнокомандующего: «Поднять все способные летать самолеты и перегнать их на площадки, подконтрольные Дамаску».

Ну и вообще, всем военным, которые не готовы жить под оккупацией или опасаются знакомства своей задницы с саудовским колом, он предложил эвакуироваться на территорию соседней страны. А что? Опытные повоевавшие специалисты лишними не будут — мы их в качестве наемников куда-нибудь в Африку перекинем и на французов натравим. Будет у нас свой иностранный легион, иракцы — люди в основном не сильно религиозные, к сильной власти привыкшие, найдем куда использовать с пользой. Всяко лучше, чем если они станут костяком подконтрольной США местной армии.

Да и просто отдавать американцам технику желания не было. Часть оружия, которое не удалось эвакуировать в Сирию, пришлось уничтожать на месте, часть — перебросили курдам из РПК. Их в этом регионе много, Саддама они совсем не любили — неудивительно — он их газом травил и изничтожал по-всякому, — но с американцами целоваться в десна у них тоже поводов не было. Было понимание, что Вашингтон — союзник Анкары, а значит, ловить им на этом направлении нечего. Будем надеяться, что курды теперь отвлекут на пару лет турок, устроят им веселую жизнь.

— Думаю, что ничего там не окончено, — легко давать предсказания, когда знаешь логику развития событий на полвека вперед.

— В каком смысле?

— Если кто-то думает, что американцы сейчас удовлетворятся смещением Саддама и просто уйдут из Ирака, то это очень наивные люди, — я нахмурился, пытаясь облечь знания о будущем в удобоваримую форму, смахнул выступившую на лысине капельку пота и продолжил мысль. — Война против Ирака была войной за нефть. Потенциально с тех территорий можно качать по шесть миллионов баррелей «черного золота» в сутки. Это очень много. В самих США сейчас качают примерно по десять с половиной.

— Это много, — аккуратно поддакнул журналист.

— Да, за два года американцы смогли нарастить добычу на полтора-два миллиона баррелей с момента начала нефтяного кризиса. Однако для них это предел — специалисты прогнозируют уже в ближайшее время падение добычи. США — достаточно густонаселенная страна, в отличие от Советского Союза, там все доступные месторождения были разведаны уже давно. Поэтому мы видим пик, за которым неизбежно последует провал. — «Ну, во всяком случае, пока технологии сланцевой добычи не будут отработаны», мысленно добавил я, но озвучивать это не стал. — А без нефти экономика Америки жить не может, поэтому я готов вот здесь и сейчас, не сходя с места, предсказать в будущем еще не один конфликт из-за «черного золота». Если же брать конкретно Ирак, то Вашингтон будет пытаться держать за собой эту территорию как можно дольше, чтобы качать оттуда нефть.

— То есть война с их точки зрения была оправдана?

— Ну, как посмотреть, — я усмехнулся. — Качать нефть кто будет у них? Капиталисты, частники. Они заработают — без сомнения. А кто будет платить за оккупацию Ирака? Там же нужно войска держать постоянно, операции проводить, несогласных вылавливать. Американская армия — за счет налогоплательщика, руками простого Джона Смита. И казалось бы, зачем такой размен Вашингтонской администрации? Да просто их главный спонсор — как раз те самые нефтяные компании.

Получается, если совсем упрощать, то президент Буш банальным образом переливает средства госбюджета в свой карман. По очень плохому курсу, но, как говорили в свое время британцы: «У короля много».

Ну а то, что госдолг Америки растет как на дрожжах — это уже проблема следующей администрации. Когда горизонт планирования ограничивается электоральным циклом, на многие стратегические проблемы можно просто не обращать внимание.

Осталось только понять, как так получилось, что несвязанные электоральными оковами советские ответственные товарищи 30 лет занимались в нашей экономике точно тем же: спихивали нарастающий вал проблем на будущие поколения. Но этот вопрос вслух задавать не стоит — иначе в расследовании можно «выйти на самого себя» и прийти к выводу, что вообще не важен строй — политический и экономический — а люди везде одинаковые.

— Виктор Селезнев из Москвы задает вам несколько странный вопрос…

— Зачем озвучивать вопрос, если он странный? — улыбнулся я.

Познер вернул улыбку и пояснил:

— Дело в том, что личность Генерального секретаря вызывает у наших граждан вполне понятное любопытство. Товарищ Горбачев за два года на своем посту показал себя как политик новой формации, и это неизбежно вызвало интерес едва ли не каждого общественно-активного человека в Союзе.

Это тоже было правдой. Меня уже обвиняли в формировании культа личности, и, черт возьми, обвинения были вполне обоснованы. Самое смешное, что мне даже особых усилий прикладывать не пришлось. На фоне остальных наших партийцев, которые «совершенно не могли в пиар», я, имея доступ ко всему пропагандистскому аппарату СССР, постоянно мелькал на телевидении, выпускал статьи в газетах, иногда записывал — как сказали бы в будущем — «подкасты» на радио. Светил лицом рядом со спортсменами, артистами, посещал воинские части и выступал перед трудовыми коллективами. Сил это забирало массу, но и результат был вполне однозначный.

— Ну, раз интересно, то задавайте. Обещаю отвечать на все вопросы, которые не касаются государственной тайны!