Дрим-каст (СИ) - Прягин Владимир

— На тебе сейчас — форсирующая татуировка, я прав? Скважина отторгает такие вещи, ты это должна знать. Представь, что будет, если я тебя туда загоню…

Циркач подтолкнул её на полшага. Она заступила за серебристую кромку и в панике задёргалась, упираясь:

— Нет! Прекрати, урод!

— Повторяю вопрос — кто тебе отдаёт приказы?

— Я его ни разу не видела!

— Будешь врать — пеняй на себя.

— Не вру! Лет десять назад письмо получила, лакей на улице передал! В конверте — тысяча крон, цепочка-браслетик, ну и записка. Если, мол, хочешь больше, то завтра утром жду тебя по такому-то адресу. Перед входом надень браслетик. Если не хочешь, то просто деньги оставь себе и забудь…

— И ты захотела больше, насколько я понимаю?

— Да, захотела, — пожала она плечами. — Боялась, правда, что браслет меня заколдует, но нацепила. Он мне как будто кожу обжёг, но не столько больно, сколько приятно. Голова затуманилась, и сила внутри всплеснула… Не знаю, как это описать… Закончилось быстро, но я хотела ещё. Зашла, куда мне велели, в особнячок. Лакей меня провёл в комнату, там телефон как раз зазвонил. Я трубку сняла, там какой-то тип незнакомый заговорил. Назвался магистром и разжевал мне…

— Что разжевал?

— Есть, мол, такой фабрикант-вдовец, которому я понравлюсь. Бывает там-то и там-то, любит книжки и технику. Ну, и прочее в том же духе. Лакей мне денег добавил, на нормальные платья… Через полгода мы с фабрикантом сыграли свадьбу…

— Значит, инструкции ты получаешь по телефону?

— Выпросила у мужа, чтобы аппарат в моей спальне имел свой номер. Чтобы я, дескать, не занимала общую линию, болтая с подружками по полдня. Этот дурачок умилился и разрешил.

Циркач продолжил расспросы:

— Кто из баронов помог тебе раскрыть дар? И как ты сумела выбраться из юридической кабалы?

— Никак. Обошлась без этого.

— Конкретнее. Инициировалась не у баронов? В блуждающей Скважине?

— Да нет же! Ты что — тупой? Я ведь объясняю — мне передали браслет в конверте. И через этот браслет, без всяких Скважин…

— Не зли меня, — сказал он, усиливая нажим. — Мне некогда слушать сказки.

Она качнулась на каблуках и едва не рухнула на серебряную траву. Нависнув над ней, испуганно зачастила:

— Не была я в Скважине, честно! А тот браслет ношу один раз в неделю, по два часа! Для подпитки! Можно и чаще, но тогда надо силу тратить активно! Вот как сегодня! Если не тратить, сила изнутри разъедает, мерзкое ощущение!

— Так… — Циркач несколько опешил. — Где этот браслет? Показывай.

— Оставила дома! Там есть специальный сейф! А если таскать с собой, хоть просто в кармане, то подпитка тоже потихоньку идёт! Мешает! Сегодня ночью я накачала много, чтобы татуировку подзарядить…

— Откуда браслет вытягивает энергию? Где источник?

— Магистр не говорил!

— Почему он тебя отправил за Мелиссой вдогонку?

— Сказал — нельзя допустить, чтобы она раскрыла свой дар…

— Это мы и так поняли. В любом случае, помешать ей ты уже не сумела. Больше нет смысла её преследовать.

Циркач собирался что-то ещё сказать, но заметил, что иней начал отступать от их ног. Круг съёживался в диаметре, а через полминуты исчез совсем. Мелисса пошевелилась, как после сна.

Расчётливым и точным движением Циркач сдавил шею мачехи. Та обмякла, осела наземь, потеряв сознание. Он пробормотал:

— Отдохни пока.

Подбежал к Мелиссе, присел перед ней на корточки:

— Как ты?

Она несколько секунд разглядывала его, будто не узнавая, затем проговорила:

— То ли забытьё, то ли явь… Нити между пальцами, ускользают…

— Фантомы восприятия, — сказал он. — Твой разум пытается адаптироваться, впитать открывшийся дар. Чтобы прийти в себя, тебе теперь нужен нормальный сон, настоящий. Часов на десять-двенадцать. И обильная пища.

Мелисса его, похоже, почти не слышала, сидя в траве с отсутствующим видом. Циркач сказал, озираясь:

— Доберёмся до города. Подожди буквально минуту, я найду свою цепь…

С некоторой задержкой она всё же отреагировала. Ткнула пальцем:

— Там, в траве… Пятнадцать шагов…

Циркач взглянул на неё внимательно. Пройдя в нужном направлении, забрал цепь. Вернулся, помог Мелиссе подняться. Они заковыляли к грунтовке.

Стоп-кадр.

Йенс немедленно сделал серию комплиментов в адрес графини, та выслушала их вполне благосклонно. Он сел к компьютеру и сразу занялся сценой, где мачеха дефилировала вдоль поезда а-ля манекенщица.

— Что ж, джентльмены, — заявила графиня, — засим переходим к организационным вопросам. Еду с мисс Квон зондировать почву в оргкомитете.

— Удачи, Анастасия.

Дамы уехали, а мы сняли следующую сцену, совсем короткую — с участием Пьера в роли порученца-ищейки.

Порученец приземлился на птице у полустанка. Мачехи уже не было — оклемалась, очевидно, и скрылась. Он побродил вокруг с каким-то прибором, смахивающим на гипертрофированный компас. Постоял на том месте, где лежала Мелисса, дошагал до грунтовки. Снова посмотрел на прибор, удовлетворённо кивнул и вернулся к птице. Та, взлетев, направилась вдоль дороги.

Сцена закончилась.

А уже ближе к вечеру, когда зимнее солнце сползало к линии горизонта, у нас во дворе стало очень людно.

Начался кастинг, объявление о котором сегодня появилось в газете.

— Леди и джентльмены! — заговорил я, выйдя на крыльцо. — У нас сложилась традиция — отбор мы проводим быстро, прямо на улице. Нам требуются двое мужчин и три молодые дамы. Разумеется, дам пропустим вперёд…

Под чутким руководством Розанны присутствующие разбились на две большие группы. Барышни подошли ко мне, и я мельком подумал, что работа в кино имеет свои приятные стороны.

Не то чтобы все кандидатки обладали модельной внешностью, но симпатичных девчонок было достаточно. Некоторые принялись сразу строить мне глазки — или, точнее, не столько мне персонально, сколько режиссёру в моём лице. Последнее было слегка обидно, но всё равно я сам себе позавидовал.

— Дамы, — попросил я, — пожалуйста, проходите по очереди мимо меня. Никто не останется без внимания, не волнуйтесь.

Двух статисток я отобрал без проблем, поскольку для их крошечных ролей требовались лишь внешние данные. Я взял тех кандидаток, которые показались мне сексапильными и при этом вписывались в стандарт. Большие глаза, длинные ресницы, полные губы. Все подобающие изгибы фигуры тоже присутствовали, я их оценил. Но как режиссёр смотрел в первую очередь на лица девиц, учитывая наши потребности.

А вот с третьей вышла заминка.

При той же стандартно-красивой внешности нужен был некий отличительный штрих, но его критерии я не мог чётко сформулировать, полагаясь на интуицию. И с первой попытки никого подходящего не увидел.

Однако это была не худшая новость.

До меня вдруг, как до жирафа, дошло — мы объявляли кастинг для трёх статисток, то есть для трёх девиц, от которых требовались лишь фотопортреты. Но у одной из них по сценарию были реплики! Значит, требовалось её личное присутствие в кадре, сопровождаемое актёрской игрой. Другими словами, нужна была не статистка, а актриса для эпизодической роли.

Почему я не сообразил это раньше, оставалось только гадать. Замотался, видимо.

И что теперь — ехать опять в архив, просматривать каталог?

Или задействовать-таки кого-то из дам, пришедших сейчас? Эпизод-то маленький, высокий профессионализм тут не нужен вроде бы…

Все эти мысли пронеслись в голове за считанные секунды. Претендентки тем временем столпились передо мной, и за одну из них зацепился взгляд.

Девчонка была красивая, с великолепными ножками. Чувствовалось, что ей очень хочется попасть в фильм, она старательно улыбалась, а юбку надела самую короткую из возможных. Но было в её улыбке что-то неуловимо-тоскливое, старательно маскируемое.

Примерно такой типаж я искал, пожалуй.

Если она сумеет сыграть, то…

— Прошу вас, мисс, — сказал я ей, указав на крыльцо.