Гений МАЗа (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

— То есть до никогда, — уточнил Лукьянов. — Интересы завода превыше всего. Так и говорите.

Чиновник зло зыркнул на гонщика. У беловоротничковой братии в СССР очень часто наблюдается общее качество. Они не любят называть неприятные, но очевидные вещи своими именами, прячутся за обтекаемыми словами.

— Да! Интересы завода для нас важнее. Слово капитану команды Сергею Брунову.

По столь торжественному поводу я даже ложку отложил.

— Друзья-коллеги! Начальство дело говорит. Выезд на траках первый, облажаться не имеем права. Стало быть, держимся кучей, в пределах дальности связи наших матюгальников. Не забываем отключать передатчик, если нет в нём нужды, иначе вместо команд Оси буду слушать твой волшебный голос, Валюха, и куда-нибудь влечу.

Она не поняла, воспринять это как комплимент, всё же «волшебный голос», или обидеться за намёк, что трёп не по существу ожидается именно от неё. Промолчала.

— Теперь главная инструкция. Справа от педали тормоза есть ещё одна чёрная педалька, называется газом. Нажимаете и не отпускаете. Едем быстро, топлива жжём много. Придётся останавливаться на заправку. Смотрите, чтоб не заглохнуть вдали от цистерны.

Проблема, кстати, в том, что, несмотря на наличие дублирующего насоса, одновременно сосать солярку из бочки могут лишь два МАЗа, два ждут. Государственных АЗС по трассе нет. Получается очень длинный пит-стоп! Утешает, что и другие в сходном положении.

Немного проще индивидуалам. «Шишига» и ГАЗ-63, я видел, притащили на прицепе бочки типа «квас» или «пиво». То есть у каждой машины персональная бензоколонка.

— Может, две заправились и ушли, две нагоняют? — предложил Яша.

— Увы, коллега. Все наши конкуренты приехали с ведущим передком. Даже на ЗИЛ-130 подкинуты ведущие мосты. Наши две заднеприводных хороши на прямых и на относительно терпимой дороге. А что-то случится? Придётся помогать, — я вздохнул. — Без переднего привода мы как-то попытаемся конкурировать с ЗИЛами-130 в группе серийных. Здесь же козыри у них на руках.

После вышеописанного ППР (потрындели-потрындели-разошлись) я отправился на последний предстартовый осмотр грузовика. Марина неотступно следовала рядом.

— Серёжа! Я могу выучится на штурмана и ездить с тобой?

Забыла, как я приводил её в чувство после самого лайтового тренировочного заезда в Обчаке. Предпочла забыть.

— Посмотришь, как будут выглядеть две наших дамы после заезда, и желание пропадёт.

— Как выглядеть?

— Примерно как остальные. Пол, возраст и даже национальные признаки неразличимы, сплошная грязь. Это не перед камерами позировать на Новый год.

Действительно, когда снаружи больше 30 градусов в тени, а ещё снизу греет мотор, с которого снимается почти 400 коней до последней клячи, в кабине не усидишь, кроме как открыв все окна. И через окна прилетает.

— Но ты же терпишь!

— Я — самец, дорогая. Существо брутальное и неприхотливое, к грязи привычное. С тебя причитается юридическая поддержка. Если судьи начнут нас гнобить, а они начнут, потому что команда новая и периферийная, будешь до хрипоты отстаивать нашу правоту и требовать снятия штрафных очков. Вплоть до жалобы в ООН и международную лигу сексуальных реформ.

— Как скажешь, милый. Буду отрабатывать командировочные.

Интересно, если с ней как-нибудь поедем в отпуск за границу или на Чёрное море, она тоже умудрится поездку оформить как командировку?

Ночью Марина занимала койку под моей. Я опускал руку, и пальцы встречались. Вот и вся супружеская нежность. А ведь извлекла спираль…

Подъём в 4 часа утра — чтоб использовать весь июньский световой день, как гитлеровская или наполеоновская армия при вторжении. Ох, не ко времени вспомнил, их начинания чот не увенчались успехом.

Не растрачивая время на реверансы с супругой, пихнул Оську, и мы помчались к МАЗу.

Автомобиль, конечно, здорово отличался от показушного новогоднего. Нужды в мощном кенгурятнике нет — это в гонках на льду желательно подгрузить переднюю ось. Кузов остался, так по правилам, но настолько облегчённый, что больше пары мешков картошки в него не накидать. Топливных баков два, они — результат вечного компромисса. МАЗ утянет и несколько тонн солярки, тогда обойдёмся без потери времени на дозаправке, но автомобиль будет медлителен из-за этого груза. Вдоль заднего борта выведена любимая поговорка: «Тормоза придумали трусы».

Поскольку в степи ограничений нет, машины вытянусь вдоль стартовой линии метров на полтораста, если не больше. Впереди — вышка стартёра, если кто-то в горячке заденет её, судье — вечная память.

Надели подшлемники, шлемы, проверили связь.

— Иван и Татьяна, газ в пол, идёте вперёд. Мы страхуем сзади.

Помимо всего прочего, пожалел девочек. Пусть хоть на начальном участке трассы не глотают поднятый колёсами песок.

Пошёл обратный отсчёт…

Стенограмма — чужая, мы по трассе не проехались. Организаторы вздумали объединить на 120-километровом маршруте самые разные прелести — песок, барханы, устья высохших рек. На одном участке нужно выписывать слалом. Траектория движения обозначена, но точно её соблюдать не обязательно, главное — пройти все ворота КП. Ошибка штурмана ведёт к блужданию и потере времени. Если заскочил на контрольный пункт, пропустив предшествующий — конец гонке, дисквалификация.

Я учил стенограмму не меньше Оси, но на дороге у нас задачи разные. У меня всё внимание сосредоточено на десятках метрах перед бампером, штурман обязан смотреть дальше и постоянно привязываться к ориентирам. Здесь в степи их засекать сложно. Тем более идём вторым номером, в облаке от несущихся впереди.

На Валю надежда невелика — опыта мало. У Русских вполне квалифицированный напарник. Куда-то приедем.

Глава 16

Астраханское родео

Дизельные турбомоторы тяжёлых грузовиков не приучены долго тарахтеть на максимальных оборотах, наибольший крутящий момент приходится где-то на две тысячи, поэтому гонщику на МАЗе приходится гораздо чаще переключать передачу, чем на бензиновой машине. В наших экземплярах стояли КПП с 6-ю передачами вперёд, рукоять коробки очень длинная, и орудовать ей сложно, особенно когда идёшь по ухабам и немилосердно швыряет. Плотно пристёгнутый, я не только управлял грузовиком, но также просто держался за руль как за опору, казалось, что меня грозило выбросить, оборвав ремни.

Это какое-то родео, а подо мной бешеный бык! Комфорта ноль даже по сравнению с кокпитом спортивного «жигуля», зато драйва гораздо больше. Субъективно на МАЗе по бездорожью на сотке ощущения острее, чем на «шестёрке» с разгоном под две сотни.

Я практически молчал, другие водители тоже, эфир заполнили голоса штурманов, обсуждающих дорогу. Несколько ЗИЛов ушли вперёд, и мы неслись за ними в песчаном облаке, к заднице прилип ГАЗ-63, и замысел его пилота был очевиден: пройти первый 120-километровый круг за командой, подучить трассу, а дальше рвать вперёд.

Скоростная гонка на 130–140 км/ч закончилась километров через тридцать, после первого КП. Мы уткнулись в русло пересохшей реки, Татьяна выкрикнула что-то вроде «йо-хо-хо и бутылка рому», практически не снижая скорости дёрнула вперёд, её машина пролетела как с трамплина метров сорок, понеслась к противоположному краю и выкарабкалась наверх, Ивану этот подъём дался сложнее. Полноприводные при включённом передке прошли без проблем, но под ехидные женские подколки: и кто кого будет ждать?

Холмы, барханы, ложбины. Мы остались впятером с ГАЗоном.

После очередного КП — небольшая деревенька, толпа зрителей, трасса выложена препятствиями, вынуждающими преодолевать их как слалом — с крутыми заносами и скольжением по песку. Раз мы гнали не первыми, дорога уже была основательно разбита, и, скорее всего, к последнему кругу тут будет исполинская песочница, где МАЗы зароются по верхушки колёс.

Далее небольшая речушка с берегами, исчёрканными шинами. Я выбрал сравнительно целое место и бросил машину вперёд, не учитывая, что Тихомирова, оказавшаяся слева, примет слишком близко. В эфире понеслись вопли, взбаламученная грязь со дна речки фонтаном стегнула по открытому окну их машины. Щёгольской комбинезон Валентины, надо думать, моментально стал непригоден для рекламных съёмок. Как она сейчас меня чихвостит!