Рерайтер (СИ) - Каталкин Василий

— Да? — В глазах Шокина появился интерес. — Это расчёты или цифры взяли с потолка.

— Расчеты. За основу взяты цены производства микросхем и умножены на коэффициенты сложности. Плюс работа с пластмассой. Конечно, первые партии будут дороже, но потом цена должна выровняться.

— Интересно, — снова задумался Александр Иванович, — а за рубежом что-то подобное выпускается?

— Нет, — твёрдо ответил Венский, — даже о планах ничего не известно, иначе бы раструбили в прессе.

— Да, — кивнул министр, — если бы они готовились к выпуску подобных процессоров, то поспешили бы похвастаться. Ну, хорошо. А что вам еще понадобится для производства калькуляторов?

— Не так уж и много, — заявил повеселевший директор, — оборудование для работы с пластмассами, а то все заводы им оснащены, а у нас его нет.

— То есть в планах оно есть, требуется только ускорить его поставку?

— Да, — подтвердил Эдуард Федорович, — но всё же там номенклатуру литьевых автоматов потребуется поменять.

Оставшись в кабинете один, Шокин еще некоторое время всматривался в фотографии пластинки процессора сделанные через микроскоп.

— Подумать только, две тысячи транзисторов, — тихо ворчал он при этом, — и не когда-нибудь в отдалённом будущем, а сегодня. Ну не может здесь быть всё хорошо, наверняка где-то есть подвох.

* * *

Казалось бы гонка закончена, теперь можно и передохнуть, но не тут то было, наши сотрудники вдруг вспомнили, что они работают в институте и дружно засели за диссертации, и почти у каждого нашлась тема. Ключевое слово «почти».

— Слушай Андрей, — подкатил ко мне Володя Трухин, — ты ведь в курсе всех работ, что проводились в лаборатории?

Володя распределился к нам в лабораторию в этом году, по протекции своего отца, главного инженера номерного завода, занятого производством оборудования для МЭПа. Троцкий попытался его подключить к работе, но потом отказался от этой идеи, так как тот в плане знаний предмета оказался полный ноль, а открывать дополнительные курсы, руководитель не посчитал нужным.

— И? — Напрягся я, потому как такие вопросы, как правило ничем хорошим не заканчивались.

— Так вот, я и говорю… — начал он было объяснять суть проблемы.

— Трухин, не отвлекай Климова от работы, — встряла в наш начинающийся диалог Марьина.

— Я только спросить, — сразу стушевался Владимир.

— Знаю я твои вопросы, — Нина Григорьевна строго взглянула на вчерашнего студента, — опять будешь про работы выспрашивать и как всегда ничего не поймёшь.

— Почему не пойму? — Насупился Трухин, но дальше спорить не стал, только сделал мне знак, что будет ждать меня в курилке, и отвалил.

— Ты на него время не трать, — предупредила меня Марьина, — бесполезно это, вообще удивительно как он умудрился диплом защитить.

— Вы действительно удивитесь, Нина Григорьевна, но существует большая вероятность того, что в будущем он станет каким-нибудь начальником, — решил я потролить её.

— Он? Начальником? Не смеши.

— А тут все будет как в анекдоте, хотите послушать? — И после утвердительного кивка продолжил. — Приходит как-то раз к полковнику его сын и спрашивает:

— Папа, скажи, когда я вырасту, стану я лейтенантом?

— Станешь сынок, станешь!

— А майором?

— И майором!

— А полковником?

— Да, и полковником станешь.

— А генералом⁈

— Нет, у генерала свой сын есть…

— Ну, если с такой точки зрения рассматривать, — рассмеялась Марьина, — то тогда конечно.

Через десяток минут я заглянул в курилку:

— И что хотел спросить? — Подсаживаюсь к Трухину, который терпеливо ожидал меня на лавочке.

— Я же вижу, что ты не простой лаборант, с тобой даже Троцкий советуется, — начал он объяснять свой интерес.

— Советуется иногда, когда хорошее настроение, — не стал отрицать очевидное.

— Значит соображаешь во всей этой микроэлектронике, вот я и говорю, все кандидатские кропают, а мне тему никто не даёт. Может быть ты подскажешь, что выбрать?

Хм. А парень-то совсем не соображает, думает, ему тему исследований кто-то на блюдечке принесёт. Конечно, чего греха таить, так бывает, когда руководителю срочно нужно проверить какую-нибудь идею, и он даёт задание сотруднику лаборатории срочно заняться этой темой. Но то совсем не благо, тут как повезёт, может что-то и получится, и откроется что-то новенькое, а может, и это бывает часто, направление оказывается тупиковым. Надо бы объяснить парню степень его заблуждения, а то будет думать, что ученые степени достаются просто, стоит только захотеть.

— Понимаешь, — делаю вид, что мне трудно озвучивать прописные истины, — ты ведь не просто на тему исследований нацелился, ты же наверняка подбираешь тему для диссертации.

— А почему бы и нет?

— Вот, — тычу в него пальцем, — а я ведь слышал, как Троцкий с тобой беседы вел. И уж извини, Володя, но сам ты серьёзную работу не потянешь, и в соавторы тебя никто не возьмёт.

— Ну, да, есть такое дело, — согласился он, и хитро взглянул на меня, — но так ведь я и не о работе говорю.

— А… — продолжаю играть недалёкого лаборанта, — и сколько ты готов предложить за кандидатскую без работы.

— Э… Рублей сто пятьдесят. — Выдавливает он, и я понимаю, что жаба раньше его родилась.

— Не смешно, — морщусь от его жадности, — самая завалящая диссертация не стоит меньше тысячи. Так что бывай.

Я встаю и делаю шаг на выход.

— Подожди, подскакивает он, — я согласен.

— Вот так сразу и согласен? — Удивляюсь тому, что он так быстро согласился на немалые траты. — Но ты ещё кое-что забыл.

— Что забыл? — Насторожился Трухин.

— Ты без аспирантуры собрался защищаться? — Продолжаю марафон удивлений.

— Ах, вон ты о чём, — погрустнел он, — ну да, без кандидатского минимума не получится.

— Вот, а до него еще два года учёбы вынь и положи.

— И все же, — продолжает упорствовать он, — у тебя есть что на примете, или ты просто решил поиздеваться?

Нет, ну что за упорный парень, его бы энергию да в мирных целях:

— А вот удивишься — есть одна перспективная тема. И называется она ионное легирование при производстве полупроводниковых материалов.

— Ионное легирование? — Повторил он, чтобы оценить на слух. — Хорошо звучит, но раз ионы, значит вакуум, и без экспериментальной базы не обойтись.

Хм, а этот «Вовочка» не совсем потерян для общества, раз сходу разобрался с трудностями, а значит стоит на него время тратить.

— И так? — Жду от него судьбоносного решения.

— Идет, — просто отвечает он и протягивает руку, — но деньги только по результату.

— Подожди, — не спешу хватать его за лапку, — не деньгами придется расплачиваться, а кое-чем другим.

— И чем же? — В его глазах вспыхивает подозрение. Видимо решил, что я от него потребую чего-то противозаконного.

— Не пугайся ты так, — улыбаюсь я, чтобы успокоить товарища, — на самом деле ничего такого страшного, ты ведь согласился не просто так, надеешься, что отец с оборудованием может помочь. Ведь так?

— Допустим. — Продолжает он сверлить меня взглядом.

— Вот, а куда денется то оборудование по окончании экспериментов?

— То есть, лаборатория захочет его оставить себе? — Доходит до него.

— Нет, не просто оставит, — вношу поправку, — а принять с баланса на баланс.

— Это не мне решать, — после раздумья вздыхает он, — но чтобы договориться, надо сначала оценить затраты, чертежи нужны.

— Эй, придержи коней, — усмехаюсь я, — чертежи это уже заводское КБ будет делать, от нас только эскизный проект.

Вот теперь можно и поручкаться. Если все выйдет, как задумано, мы получим возможность резко увеличить выход годных полупроводниковых структур, а там дело дойдет и до молекулярно-лучевой эпитаксии. Тогда наряду с повышением надежности процессоров, можно будет заняться полупроводниками для космоса.

— Ну, что? Договорились? — Встретила меня Марьина.